Ольга Гусейнова - В плену твоих лап

— Ты не представляешь, как долго я тебя ждал…

Нервно облизнув губы, отчего взгляд вера от напряжения и желания потемнел до темно-синего, предупредила:

— Я признаю себя твоей парой, даже полукровка способна чувствовать… принадлежность и…

— Не принижай себя, не надо, — вер нахмурился, тема разговора ему не понравилась. — Я не в курсе, знаешь ли ты, что за всю историю веров известно лишь о двадцати трех полукровках. Ты двадцать четвертая! И каждый из вас, будь то мужчина или женщина, внес вклад в нашу историю. Но жизнь у них, к несчастью, была короткая. На каждого охотились ради выгоды.

— Успокоил, называется, — выпустила я колючки, — знаю, дед рассказывал.

Поль усмехнулся, несмотря на мой выпад, глупый, наверное, перед умудренным жизнью вером.

— Цыпленок, Морруа — ведущий клан в мире оборотней. Я из пяти сильнейших волков клана, глава которого мой брат. Более того, он возглавляет Европейский совет. Можешь не сомневаться, я позабочусь о том, чтобы с головы моей пары ни волоска не упало. Ты — моя, а свое я сумею сберечь.

Его прервал грохот со стороны кухни: крышка от кастрюли упала на пол. В следующую секунду на пороге гостиной появилась тетушка:

— Это правда? Вы действительно сильный клан?

Следом Этьен вырос у нее спиной. Заключив «свое сокровище» в объятия, поцеловал в ушко и с улыбкой подтвердил:

— Правда, родная моя. Поэтому выкладывайте, мадам, что за проблемы с кланом. Надо же позаботиться о вашей охране и решении сложных вопросов, если возникнут.

— Вам бы проблему с фабрикой и Шаровым решить! — с иронией заметила я, выбираясь из захвата Поля, сразу же нахмурившегося. — Он страшный человек, для него убить — раз плюнуть. В чем вы уже на собственном опыте успели убедиться. Повезло, что он не знал, приехали ли вы одни или в компании с кем-то, а то убил бы прямо в офисе.

Оба вера помрачнели: позорный инцидент с отравлением они себе еще долго не простят и не забудут.

— Если бы не снотворное, а просто пуля или нож, я бы сильно его удивил! Прямо там же, в кабинете, оторвав ему голову за подобную подлость. — Рыкнул Этьен.

— От Иркутска до Усть-Лима три часа езды, — спокойно произнес брат влиятельнейшего главы Морруа. Да, уверенность, заработанную веками, не изжить одной ошибкой. — Думаю, к обеду мы решим все насущные дела, вернем украденное и вечером покинем этот город.

— Причем здесь дорога от Иркутска? — спросила я, пользуясь моментом.

А вот Анфиса испугалась:

— В каком смысле — покинете? Совсем?

— Да! — кивнул Поль. — Совсем. Мадам, у вас времени до вечера собрать самое дорогое вам, остальное можно будет купить в Париже. Либо… потом наши поверенные займутся перевозкой вашего… багажа в замок.

— В замок? — выдохнула Анфиса недоверчиво и восторженно.

— У нас нет заграничных паспортов, — снова ехидно заметила я. Слишком уж раздражает непрошибаемая уверенность Морруа в себе.

— Глава позаботится. В аэропорту нас встретят с документами, — не менее снисходительно и уверенно известил Этьен. — А утром здесь будет наша команда! Вы же не думаете, что свою пару мы повезем без надлежащей охраны?!

— Есть и другая проблема, — решилась я на откровенность, с полминуты разглядывая французов, причем вполне публичных личностей, исходя из положения, занимаемого в мире их кланом. Вытащат нас, как говорится, на свет божий, а там — Мирослав. Пришлось коротко поведать историю бабушки и дедушки и, кивнув на фотографию, подвести итог: — Если бы кто-нибудь нас увидел и опознал, донес бы. А дальше — неизвестно. Но ничего хорошего точно бы не случилось.

— Значит, один клан уничтожили, а второй — от своего сына отказался? — Этьен неприятно удивился.

— Да, Василика и Влад остались одни и без поддержки кланов. И охота на них продолжается до сих пор, — с горечью ответила Аня, обнимая себя за плечи.

— Это не проблема для Морруа, — с королевским спокойствием и уверенностью в своих силах произнес Поль. — Забудьте о Мирославе. Как только окажетесь под защитой нашего клана, в замке, решим ее окончательно, навсегда.

Мгновение, едва заметное движение — и он снова оказался вплотную ко мне, коснулся плеча, осторожно обхватил, опасаясь сделать больно…

— Мама была бы счастлива, если бы ей на день рождения подарили голову Мирослава, — неожиданно поделилась Анфиса, наверняка мысленно представляя сие и даже предвкушая. Потом добавила еще более мрачный вариант: — А отец с удовольствием бы лично расчленил его тело… и содрал шкуру с живого. Слишком много они потеряли из-за одержимого вера.

Я потрясенно уставилась на тетушку — домоседку, любительницу готовить и рукодельничать, стилиста, наконец, — которая читала мне сказки и плакала над судьбой горемычной Красной Шапочки? Откуда что берется?

Самое удивительное, от Аниной внезапно возникшей кровожадности Этьен, похоже, еще сильнее возбудился. Внушительное свидетельство чему в области ширинки, к своему стыду, я заметила. Пиджак из машины он не забрал, и сейчас все его намерения были на виду. Помимо невольного обозрения чужих, еще и желания Поля, крепко прижавшегося в моему боку, отлично ощущала. Поэтому, выбравшись из его захвата, живенько припустила на кухню, накрывать на стол. За ужином я в «безопасности».

Перед тем как сесть за стол, я столкнулись в ванной с Анфисой, светившейся от радости, будто ей вручили сказочно-прекрасный новогодний подарок.

— Ох, лисенок, не могу поверить… — выдохнула она, вытирая руки.

— Да-а-а?.. — пребывая в собственных раздумьях, я растерянно посмотрела на нее.

— У нас в доме — мужчины! — Желто-карие глаза красавицы Анфисы вспыхнули, а последнее слово она произнесла с придыханием, с восторгом: — Понимаешь, мужчины! А ведь только вчера мы с тобой плакались об отсутствии семьи, своего мужчины и секса, а тут…

— А тут счастье чуть в навозной тележке не прикатило, — приземлила прямо-таки окрыленную тетушку.

— Мелкая ты еще, ничего не понимаешь в…

— …колбасных обрезках? — хихикнула я. — Не мелкая, просто во мне человеческого, видимо, больше, чем в любом из вас. Поэтому я ко всему отношусь со здоровым, опять же, человеческим скептицизмом.

Аня на мгновение нахмурилась, затем потянула носом, вдохнула полной грудью и с наслаждением выдохнула:

— Как же приятно пахнет моим мужчиной, парой… семьей…

— А мы? — обиделась я. — Мы же тоже твоя семья.

Анфиса иначе, не как подруга, а умудренная жизнью старшая родственница посмотрела на меня. Погладила по волосам, по-прежнему заплетенным в сложную косу, снисходительно приговаривая:

— Родная, вы были, есть и будете моей семьей. Но пара — это нечто большее, это — мое, понимаешь, только моя семья, как у Василики и Влада. — Она опять глубоко вдохнула и призналась: — Я тоже хочу детей. Ты таким славным очаровательным младенчиком была… жалко Маша не ценила тех моментов, не поняла, какое счастье иметь своих деток.