Кейтлин Крюс - Лучшая награда для него

Никодемус все еще не двинулся с места.

– Как? – резко произнес он, отчего девушка даже вздрогнула. Как же сильно она себя ненавидела в эту секунду. Она жалела, что все случилось именно так.

– В этом нет ничего особенного, – ответила Мэтти, пытаясь найти удобную и непринужденную для нее позу, а Никодемус просто не сводил с нее глаз.

– Тебе двадцать восемь лет. Двадцать восемь! Я не удивился бы увидеть образ Бога на обеденной тарелке, но увидеть двадцативосьмилетнюю девственницу… Такого я точно не ожидал.

– Нет правила, согласно которому необходимо лишаться девственности в определенный возраст.

– Нет, – его голос был нейтральным и лишен всяческих красок, – но есть нечто, называемое реальностью. И это я еще не говорю о твоем стиле жизни и постоянно следующих за тобой камерах.

– То, что происходит перед камерами, – это театр, Никодемус, – поспешно начала оправдываться девушка. – Игра! И ты прекрасно об этом знаешь.

– Ты имеешь в виду ложь.

– Я бы не стала использовать это слово.

Никодемус коснулся ее подбородка, и только в этот момент девушка осознала, что хмурилась все это время. Обратив внимание на его выражение лица, Мэтти увидела, насколько взволнован и зол он сейчас. Виной его ярости была сама Мэтти.

– Как? – вновь спросил ее Никодемус. Теперь его голос прозвучал еще жестче.

Мэтти никогда не задумывалась об этом, и, конечно же, она никогда не думала, что ей придется защищаться и искать оправдания своему поступку, что казалось абсолютно бессмысленным и глупым.

– Почему я не удивлена? – вспыхнула она. – Сделай парню минет, а он еще окажется недовольным. Отдай ему свою девственность, которую, между прочим, многие женщины продают через Интернет за баснословные деньги, и он отреагирует так, словно это какая-то болезнь. Бог ты мой, Никодемус, что с тобой такое?

– Ты глупая, – парировал он. – У меня складывается ощущение, что ты подстроила это все специально. Ты намеренно выбрала такой курс действия, понимая, что именно причинит наибольший вред.

– Я не глупая, – возразила девушка.

– Мэтти, ты хотела, чтобы я навредил тебе? – ухмыльнулся Никодемус. – Ты вновь хотела показаться жертвой, а я в свою очередь предстал бы тираном? Поздравляю! Тебе удалось!

Никодемус двинулся, чтобы встать с постели.

– Не смей! – Пытаясь обездвижить его, она прижала его к себе. Девушка понимала: если она отпустит Никодемуса сейчас, то потеряет его навсегда. Только почему ее это так сильно беспокоило? – Если ты сейчас уйдешь, в памяти останутся лишь боль и неловкость.

– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, – ответил мужчина, но все же послушно остановился – именно об этом она и просила. Мэтти ощутила облегчение, которое она не заслужила. – Теперь будет только больнее.

Мэтти заметила, как ее руки покоились на его груди. Она попыталась расслабиться и впитывала тепло его тела. Девушка почувствовала, как билось его сердце под ее ладонью. Складывалось такое впечатление, будто и ему было больно и неприятно. Собравшись с мыслями и взяв волю в кулак, Мэтти двинулась бедрами навстречу Никодемусу.

Удовольствия она не получала, но и адской боли больше не было.

– Сделай так, чтобы было легче, – приказала ему девушка, и от сказанных слов его темные глаза расширились. А затем вновь вспыхнула привычная страсть, такая брутальная… примитивная.

В тот момент она хотела заполучить его полностью.

– Почему ты думаешь, что я могу? – поинтересовался он, но на этот раз в его голосе было меньше мрачности… Даже меньше привычной тьмы. И она еще сильнее прижалась к нему.

– Потому что ты уже доказал, что можешь. – Мэтти не понимала, почему говорила шепотом.

Никодемус был таким сильным и властным. Сейчас она хотела его еще сильнее. Ближе. Больше. Сильнее. Мэтти желала, чтобы он сделал хоть что-то с той тоской внутри ее.

По коже пробежали мурашки, и девушка вздрогнула.

Его взгляд стал жестче.

– А если я сделаю так, как ты хочешь, – начал он, тщательно подбирая слова, – что я получу взамен?

Мэтти нахмурилась.

– Полагаю, оргазм. Если, конечно, все пойдет по плану. Разве не такова задумка?

Его темные глаза сверкнули. Он двинулся один раз, а затем еще и еще, отчего девушка застыла, а потом расслабилась.

– Дело не в оргазме, Мэтти, – с нежностью в голосе проговорил он. – Оргазм – это то, что происходит, когда между людьми есть химия и умение найти подход друг к другу. В этом сомнений нет.

– Это, – Мэтти была крайне серьезна, – совсем не то, о чем я читала.

И тогда она почувствовала, как тепло начало разливаться по всему телу.

– Ты убиваешь меня, – прошептал он. – И я могу убить тебя сам, но сначала я обязан показать тебе разницу между ожиданиями и реальностью.

Он наклонил голову и лизнул ее сосок своим языком, и она тут же подалась навстречу к нему всем своим телом.

– Тебе понравится мой урок, а потом мы с тобой поговорим.

Никодемус скользил руками по ее бедрам. Пробираясь ниже, он нащупал чувственную точку и начал ее массировать, доставляя девушке несказанное удовольствие.

– Продолжай и не останавливайся, – прошептала она, поражаясь тому, как прозвучал ее голос, – и потом мы обсудим все, что ты захочешь.

Никодемус рассмеялся.

Мэтти не понимала, когда все успело измениться. Сначала она испытывала болезненные ощущения, а в следующую секунду на смену пришли приятные. Огонь возник во всем ее теле, такой прекрасный и дикий. Буря чистого безумия царила внутри, а виной тому был Никодемус.

Его руки, его рот. Этот спокойный и немного ленивый ритм, который он предпочел, раскачивал их обоих и приближал к чему-то особенному. Мэтти не раз испытывала оргазм, но она понимала, что сейчас все будет иначе.

– Никодемус… – Сейчас Мэтти не узнавала своего собственного голоса, отчего вновь рассмеялась. – Я не могу…

– Сможешь, – прошептал он ей на ухо, а затем его движения стали более интенсивными.

И вот тогда она ощутила полную гамму эмоций. Она почувствовала, как тепло распространялось по всему телу, и Мэтти не видела ничего вокруг себя, кроме Никодемуса. Именно благодаря ему она сумела ощутить тот свет, тот всепоглощающий взрыв. Вот она… истинная любовь!

– Я не могу, – повторила девушка вновь, но на этот раз ее голос прозвучал словно всхлипывание, и было сложно понять, что же она произнесла.

– Ты должна, – сказал он ей. И она ему поверила. – Сейчас.

Не останавливаясь, Мэтти ощутила нереальный взрыв, словно ее тело рассыпалось на тысячу осколков.

Когда на улице вновь потемнело, Никодемус покинул их постель, хотя это казалось невозможным для него. Мэтти была такой теплой и нежной в постели возле него, ее умиротворенное лицо и спокойное дыхание… Все было идеально.