Джанис Мейнард - Сердцеедка на миллион долларов

— Я уверена. Не могу устоять перед тобой, Ковбой. Даже пытаться не буду.

Их машина была припаркована у ручья. Во всех направлениях расстилалась равнина. Никто не смог бы подкрасться к ним незамеченным.

Остин положил ее на спину.

— Мне нужно кое‑что сказать тебе.

Брук встревожилась.

— Что именно?

Он наклонился над ней, его крупное тело заслонило ей солнце.

— С момента последней встречи с тобой я не спал ни с одной женщиной. Я действительно не ищу отношений. Но и не хочу, чтобы ты думала, будто ты одна из многих.

— Спасибо, что сообщил мне это.

Брук не понимала, радоваться или огорчаться от сказанного им, но вскоре позабыла об этом. Остин впечатляюще быстро избавил ее от одежды. Она почувствовала, что слегка замерзает на прохладном ветре, а ковбой только рассмеялся. Раздевшись сам, накрыл ее своим телом и стал медленно двигаться внутри ее.

О боже мой. У нее большие проблемы. Остин Брэдшоу — настоящий мужчина. Целует ее и гладит, двигается внутри так, будто она его последний шанс на счастье, а конец света не за горами. Это очень вдохновляет. Единственные отношения у нее были с парнем из колледжа. Это тянулось шесть месяцев.

Брук обвила ногами спину Остина, руками обхватив плечи. Он снял рубашку и брюки, но почему‑то оставил носки. По какой‑то неведомой причине это казалось ей дико сексуальным.

Она никогда особо не интересовалась сексом. Конечно, иногда думала об этом. К примеру, когда ей бывало одиноко, скучно или она смотрела романтические фильмы. Но она вела насыщенную жизнь, а единственный опыт, который имела до Остина, убедил ее в том, что секс в кино и секс в жизни имеют мало общего.

Зато секс с Остином Брэдшоу намного превосходил секс киношный.

Он покрыл поцелуями ее шею.

— Тебе не тяжело, дорогая? Мы лежим не на мягком матрасе в отеле «Ритц».

Переведя дыхание, она застонала.

— Нет. Все отлично. Правда, немного мешает камень под правым бедром, но нога онемела уже несколько минут назад, так что не беспокойся.

— Что же ты молчала?

Перевернувшись, Остин оказался на спине, а Брук — сверху. Полностью обнаженная. Днем. Солнце уже клонилось к закату, но было еще достаточно светло.

Обстановка сильно отличалось от тускло освещенного номера в отеле. Остин тоже это заметил. Он целовал каждую ее грудь, постанывая от удовольствия.

— Мне нравится твое тело, Брук. Ты осознаешь, насколько красива?

Что женщины отвечают на это? Она не знает. Конечно, она ведет активный образ жизни, здорова. Но красива ли? Ей всегда хотелось быть немного выше и иметь более правильные черты лица.

— Рада, что ты так считаешь, — ответила она дипломатично.

Он укусил чувствительный сосок, заставив ее вскрикнуть.

— Если мы будем регулярно заниматься сексом, ты должна пообещать мне, что полюбишь свое тело.

Обхватив ее за ягодицы, он сильнее прижал ее к себе, глубже входя в нее.

— Да, сэр. — Она поцеловала его нос, брови и густые ресницы, кончики которых отливали золотом.

— У нас будет эксклюзив, — простонал он. — Больше никого, пока мы вместе. Понятно?

Он безумец? Зачем другой мужчина, если в постели с ней Остин Брэдшоу? Тем не менее Брук кивнула. Его план стал приобретать очертания, хотя ей было трудно сосредоточиться и мыслить здраво, когда тело тает, как горячий воск.

Крепко сжав ей бедра, он стал двигаться быстро и ритмично. Она сгорала изнутри, хотя воздух становился все холоднее.

Уже наступали сумерки, одна за другой зажигались звезды. Неужели ей так повезло? Мужчины, подобные Остину, появляются в жизни женщин как редкие кометы. Вот и она не будет роптать на судьбу и удовольствуется тем, что он сможет ей дать.

Он поцеловал ее.

— Я не хочу отпускать тебя домой, Брук. Если что, я в одной из построек Гаса.

Она снова кивнула, не в силах вымолвить ни слова.

— Сделаешь, что я хочу, дорогая?

— Что именно?

— Если я скажу, ты убежишь.

— Нет, клянусь тебе.

Она провела руками по его рукам. Несмотря на резкое падение температуры воздуха, его кожа была горячей. Впечатляющая мускулатура для архитектора. Очевидно, он держит в руках не только карандаш.

Вдруг Остин застыл.

— Проклятие.

— Что случилось?

Вероятно, Брук должна была встревожиться, но слишком сильно сконцентрировалась на том, чтобы достичь пика наслаждения.

— У меня только один презерватив, — прорычал он.

Досада в его голосе показалась ей смешной.

— Мы что‑нибудь придумаем. — Она усмехнулась. — Заставь меня кончить, Ковбой. Отправь меня в космос.

Остин Брэдшоу явно любит сложные задачи. Со стоном он снова накрыл ее своим телом и начал ускорять движения, пока оба не достигли небес. Брук при этом так крепко обхватила Остина, будто он — единственное устойчивое тело во всей вселенной.

Она услышала его приглушенный крик и ощутила дрожь, когда он испытал оргазм.

Прошло много времени, прежде чем они вернулись в реальность. Постепенно дыхание Брук нормализовалось, сердце забилось в обычном ритме.

Остин отпустил ее и лег на бок.

— Господи, малышка, ты замерзаешь.

— Мне все равно. — Она плотнее прижалась к нему. У этого мужчины потрясающий запах.

Зевнув, он посмотрел на часы.

— Уже поздно.

— Да.

По‑видимому, никого из них это не беспокоило, они не двинулись с места.

Прошла вечность, пока он зашевелился.

— Осталась ли какая‑нибудь еда?

Остин проголодался. Ничего удивительного, ведь он сжег столько калорий.

— Наверное. — Ее сердце забилось чаще, поскольку она достигла поворотного момента в жизни и не хотела все испортить. — Остин?

— Да?

— Я хочу задать тебе вопрос, но ты должен пообещать, что подумаешь об этом и не будешь волноваться.

Он хмыкнул.

— Сейчас я в хорошем расположении духа. Спрашивай, что угодно, дорогая.

— Возьмешь меня замуж?

Остин вскочил и потянулся за одеждой, чувствуя, что запаниковал.

— Нам нужно сесть в машину. Думаю, у тебя переохлаждение.

— Я серьезно. — Ее голос был твердым и решительным.

— Одевайся, пока не замерзла до смерти.

Все‑таки октябрь. На солнце пока еще тепло, но, когда оно скрывается за горизонтом, становится довольно холодно.

Они оделись и собрали корзину для пикника.

— Мы можем перекусить в машине, — предложила Брук.

Остин сложил одеяло и бросил его в багажник. Они сели в машину, поставив рядом корзину с едой. Он нашел куриную ножку и принялся ее жевать, не желая ничего говорить. Особенно после бомбы, которую Брук только что бросила в него.

Она прикончила пачку чипсов, задумчиво глядя через лобовое стекло в чернильную темноту.

— Я спрашивала серьезно, — повторила она наконец.

— Зачем тебе это?

— Я не влюблена в тебя, Остин, и не планирую терять голову. Можешь быть спокоен на этот счет. Но мне бы пригодилась твоя помощь. Ты сам рассказывал, что с момента смерти жены переезжаешь с места на место. Ройал — неплохой городок, чтобы временно пустить здесь корни.