Мишель Дуглас - Роман на ее условиях [litres]

– И это заставляло меня чувствовать себя виноватым. Поэтому я попытался построить свою жизнь так, чтобы уравновесить ее между образом жизни Неда и моих родителей. Я думал, что смогу взять лучшее из обоих миров и обрести счастье.

– Но ты несчастлив, – подвела итог Одра и поинтересовалась: – Тебе нравилась какая-нибудь песня так сильно, что ты слушал ее снова и снова, но в конце концов приходило понимание, что, если проигрывать ее слишком много раз подряд, она теряет свое очарование? Наступает момент, когда ты уже больше не желаешь ее включать, а после, услышав где-либо еще, уже не ощущаешь ее первоначальной прелести.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду.

– Возможно, то же самое происходит сейчас с твоей адреналиновой зависимостью. Думаю, тебе пора найти новую песню, на которую откликнется твоя душа.

– Ты не понимаешь. Речь идет о гораздо большем – обо всей моей жизни. Если я перестану вести себя, как мои родители, то, мне кажется, это будет означать мое неодобрение их выбора.

– Я не считаю это неодобрением. Просто ты прокладываешь свой собственный путь.

– Я больше не могу скрывать тот факт, что спуск на лыжах по скоростной трассе уже не приносит мне такие же острые ощущения, как когда-то, а бесконечные круги на спорткаре кажутся монотонными. – Финн пристально посмотрел на Одру. – Я не имею права беспокоиться за тебя и читать тебе лекции о том, как стремиться к мечте, но при этом лицемерно не следовать собственным советам, когда это касается моей жизни.

Одра чувствовала огонь, разгорающийся в груди. Ей хотелось помочь Финну обрести ясное понимание жизненных целей так же, как он помог в этом ей.

– Сколько лет было твоему отцу, когда он погиб?

– Тридцать пять.

– Всего на пару лет старше тебя? – Она выразительно пожала плечами. – Кто знает, чем бы он занимался, если бы прожил дольше.

– Полагаешь, мой отец мог бы отказаться от экстремального спорта? – фыркнул Финн. – Ты, наверное, шутишь!

– Разве в том, что я решила открыть магазин, нет доли сумасшествия?

Он улыбнулся.

– Это не сумасшествие. Это то, к чему у тебя лежит душа.

Сердце Одры переполняли чувства к Финну, и ей казалось, что можно заметить, как любовь сияет в ее глазах, а потому Одра невольно опустила взгляд.

– Мы никогда не узнаем, какое будущее могло бы ожидать твоего отца. Но он вполне мог под влиянием кризиса среднего возраста вернуться в Австралию и, допустим, стать фермером.

Финн невольно рассмеялся, а Одра продолжила:

– Я знаю, что многие люди критиковали образ жизни твоих родителей, считали их безответственными и легкомысленными. Но твои мама и папа никому не причиняли вреда, и они сполна оплатили свои счета. Твои родители были свободными духом людьми. И они непременно посоветовали бы тебе следовать велениям своего сердца, делать то, что приносит тебе счастье, и не заботиться о мнении окружающих.

Одра помолчала, наблюдая за тем, как Финн обдумывает ее слова, а затем задала вопрос, который вертелся на языке:

– Что ты собираешься дальше делать?

Финн покачал головой:

– Понятия не имею.

Она понимала, что ему нужно время, чтобы принять решение.

Когда Финн снова посмотрел на Одру, его взгляд был полон тепла, а еще в нем читалось что-то неуловимое. Симпатия? Веселье? Удивление?

– Это был классный отпуск, Одра!

Не в силах вымолвить ни слова, она лишь кивнула в ответ. Теплый ветерок взъерошил ее волосы, и Одра стянула их в хвост. Почему-то это заставило Финна улыбнуться.

– Я собираюсь укоротить их, – объявила она. – Постригусь коротко, почти под мальчишку – ненавижу, когда эти пряди свисают мне на лицо!

Финн поднял брови.

– Почему же ты не постриглась раньше?

Одра и понятия не имела.

– Думаю, просто старалась внешним видом соответствовать выбранному образу, боясь отклониться от него. Но теперь…

– Что?

– Теперь мне все кажется возможным. Я съезжу к Анне в деревню, попрошу меня подстричь.

– Когда?

– Может быть, сегодня днем.

Финн посмотрел на нее долгим взглядом.

– Почему ты на меня так смотришь?

– Я кое-что сделал.

В его голосе одновременно слышались ноты вызова и смущения.

– Что ты сделал?

Финн почесал руку и отвел глаза в сторону.

– Будет лучше, если я просто покажу это тебе.

– Ладно. Прямо сейчас?

Он кивнул.

– Куда мы отправимся? Как одеться?

– Мы поедем в деревню. Переодеваться не нужно – подойдет и этот наряд.

Финн настоял, чтобы они сначала заехали к парикмахеру, объяснив:

– Это даст мне время, чтобы все подготовить. Я заеду за тобой через час.

Когда он вернулся, волосы Одры были уже подстрижены, вымыты и уложены. Новая прическа ей очень понравилась: сзади и по бокам коротко, но сверху объемно. Едва Финн увидел Одру в новом образе, его глаза вспыхнули. Он тихо присвистнул.

– Классно выглядишь. – Он нахмурился. – Ты не сожалеешь, что подстриглась?

– Нет! Мне нравится. – Она коснулась своих волос. – Это так освобождает. А теперь избавь меня от страданий и покажи, что ты сделал. Я умираю от любопытства!

– Тогда идем!

Он ухмыльнулся и взял Одру за руку, но отпустил ее, едва они вышли из парикмахерской. Одра поняла, почему Финн старается не прикасаться к ней – потому что их взаимное влечение друг к другу было очень сильным. А что, если соблазнить Финна? Хорошая это идея или плохая? От этой мысли пульс у Одры участился, и она постаралась сосредоточиться на том, куда ведет ее Финн.

Он привел ее на главную улицу деревни, где располагалось большинство магазинов. Одра разглядывала витрины модных бутиков с их красочными витринами. Проходя мимо книжного магазина, она замедлила шаг, но Финн со смехом увлек ее дальше.

В конце ряда стояло красивое побеленное здание со свежевыкрашенными ставнями цвета голубого летнего неба – то самое, которое бросилось в глаза Одре пару недель назад. Тогда она увидела в окне объявление: «Продается», и ей ужасно захотелось купить этот дом. Это место казалось таким идеальным для магазина ее мечты…

– Я помню, ты говорила, что в деревне есть один дом, который бы подошел для твоего магазина, и я догадался, что это именно то место, которое ты имела в виду. Я навел справки и выяснил, что дом принадлежит семье Верос.

Одра повернулась к Финну с широко раскрытыми глазами.

– Это та семья Верос, которой принадлежит гастроном?

– Та самая. Я спросил, можем ли мы заглянуть внутрь, и мне разрешили.

Он взмахнул ключом, который держал в руках.

Одре казалось, что она сейчас лопнет от радостного волнения.

Финн отпер дверь и спросил:

– Открыть ставни?

Одра кивнула, не в состоянии вымолвить ни слова. Ей хотелось как следует рассмотреть интерьер.

– Тогда входи, а я пока займусь ставнями.