Дэни Вейд - В омуте запретных чувств

В коридоре было пусто. Может, она уже вышла на улицу? Но на парковке ее тоже не было. Он проклинал себя, понимая, что даже не знает, на какой машине она приехала. Через пять минут поисков Пакстон вернулся в приемную доктора.

— Пакстон Маклемор видел меня в клинике.

Душераздирающая паника, с которой Айви разговаривала со своими сестрами, была почти ошеломляющей. Она заставила себя медленно дышать. Сильное расстройство не пойдет на пользу ребенку, которого она вынашивает.

— Что случилось? — нетерпеливо спросила Жасмин, которая была воплощением мудрой старшей сестры.

— Я подняла глаза от стойки регистрации, а он стоит напротив. И наблюдает за мной. — Айви сглотнула. — Такой высокий. Со спящим ребенком на руках.

— Надеюсь, он узнал тебя? — произнесла Тетушка и нахмурилась.

— Да, я видела это по его взгляду. Он был в шоке. — Айви обвела пальцем узор на деревянном столе в столовой. — Я запаниковала. Я не знала, что делать и говорить. — У нее покраснели щеки. — Поэтому я просто схватила свои вещи и убежала.

Слева от Айви послышалось тихое хихиканье. Айви быстро посмотрела на Уиллоу.

— Что тут смешного? — спросила она.

Уиллоу поджала губы, но это не помогло, поскольку ее веселье стало очевидным для всех. Их средняя сестра всегда и ко всему относилась своеобразно.

— Ну, я просто представила, как ты бежишь по коридору, расталкивая людей, словно жертва из триллера. — Она снова хихикнула. — Обычно ты так себя не ведешь.

Рассмеялась Тетушка, а потом и Жасмин. Менее чем через минуту все начали смеяться до слез. Даже Айви. Она глубоко вздохнула. Никто, кроме сестер, не может ее рассмешить.

— Может, ему все равно? — серьезно спросила Уиллоу.

Айви не понимала, как она может быть одновременно настроенной скептически и обнадеженной.

Айви вытерла слезы. Она переживала ужасный момент, когда подняла глаза и увидела, что Пакстон смотрит на нее. Потом она заметила, что с ним его сестра. По крайней мере, после этого его присутствие в клинике стало оправданным.

Тетушка прервала мысли Айви:

— О, ему не все равно. Вопрос в том, что он будет делать. Такие мужчины, как он, никогда не уходят от ответственности.

Когда Айви сильнее приуныла, Жасмин предупредила:

— Тетушка, ты не помогаешь.

— Но я говорю правду, — настаивала Тетушка.

Айви не понимала, как вляпалась в такую историю. Да еще с Пакстоном Маклемором.

— Зачем я надела это кольцо? — простонала она, опустив голову на руки. — Почему я думала, что оно принесет мне удачу?

— Потому что оно помогло Жасмин и мне, — ответила Уиллоу.

Это был самый неподходящий момент, чтобы напомнить Айви, что обе ее сестры нашли свое счастье, надев кольцо.

Айви свирепо посмотрела на Уиллоу:

— Жаль, что мне оно не помогает.

Но разве можно в чем-то винить кольцо? Айви влипла с первого дня, как начала работать на Пакстона Маклемора. Она играла с огнем и обожглась. Теперь ее семья может оказаться в беде, если Пакстон обнаружит, кто они на самом деле.

— Он не звонил, хотя у него есть твой личный номер телефона. — Жасмин пыталась сменить тему. — Хотя прошло всего несколько часов, это хороший знак, верно?

— Я не знаю. — Айви простонала.

— Он поймет, что ребенок от него? — спросила Тетушка.

— Пакстон Маклемор не дурак. — Они предохранялись, но всякое случается.

Айви пожевала нижнюю губу. Она не сомневалась, что Пакстон все-таки свяжется с ней. Пусть ему было наплевать на нее последние два месяца, но ребенок… Пакстон по-настоящему семейный человек. Она сомневалась, что он проигнорирует ее беременность, даже если ему это не понравится.

— Я не знаю, что ему сказать.

Стук в дверь удивил всех.

— Ого! — воскликнула Уиллоу. — Спокойнее.

Уиллоу пошла по коридору. Жасмин взяла Айви за руку и произнесла:

— Все будет хорошо.

Почему Айви в этом не уверена?

Они услышали, как Уиллоу открыла дверь и что-то сказала. Затем послышался тихий мужской голос.

— Где она?

Округлив глаза, Айви уставилась на Жасмин. Голоса Пакстона, который она слышала на деловых совещаниях, не было и в помине. Она запаниковала и встала вместе с Жасмин.

Они выглянули из столовой в коридор. Пакстон стоял в дверном проеме с сердитым выражением лица. Посмотрев поверх плеча Уиллоу, он увидел Айви.

Не удосужившись попросить разрешения, он прошел мимо сестры Айви по коридору; деревянные половицы заскрипели.

— Пакстон? — воскликнула Айви. — Что ты здесь делаешь?

— Хочу забрать то, что мне принадлежит.

Отчасти Айви была в восторге от его слов. Но его гнев недвусмысленно говорил ей, что он пришел не ради нее.

— Убирайся! — выпалила она.

Тетушка тихо сказала у нее за спиной:

— Что я тебе говорила?

Лицо Пакстона просияло, но потом он снова помрачнел:

— Если я правильно понимаю, ты уволилась после того, как узнала, что забеременела от меня?

Женщины заохали, и Айви стало совестно. Да, именно поэтому она уволилась. Но его тупое изложение фактов не отражало всей картины. Он не знал, как ей было одиноко и страшно последние два месяца.

— Айви, — сурово произнес Пакстон и остановился напротив нее, рослый и угрожающий. — Кажется, у нас проблема.

— Я дождусь объяснения?

— А ты его заслужил? — При других обстоятельствах у Айви хватило бы терпения сохранить дипломатичность. Но появление Пакстона застало ее врасплох.

Ей нужна поддержка сестер. Но их нет рядом. Айви облизнула пересохшие губы. Когда Пакстон попросил разрешения поговорить с ней наедине, сестры неохотно ушли в гостиную. Не то чтобы они не прибежали на помощь, если бы она закричала, но все же… Айви обхватила себя руками.

— Как ты меня нашел? — спросила она.

— В отделе кадров мне дали твой адрес.

Она снова облизнулась:

— Зачем?

— Ты не понимаешь?

Айви искренне удивилась, когда Пакстон округлил глаза и от злости заговорил громче. Она не знала, почему он так реагирует. Пакстон обожал детей. Но, понимая, что он здесь только по этой причине, Айви рассердилась.

— Я могла быть у врача по ряду причин, — настаивала она.

— А зачем тебе витамины для беременных?

— Это не твое дело, Пакстон.

— Не смей мне врать, — прорычал он.

Он наклонился к ней ближе, словно желая ее запугать:

— Ты могла уволиться, если этого хотела. Но ты не имеешь права скрывать от меня моего ребенка.

Услышав собственнические нотки в его голосе, она вздрогнула от страха.

— Это мой ребенок, — упорствовала она.

Он ухмыльнулся:

— Ты не можешь ничего отрицать. Я стоял у окна регистратора и все слышал.

Ей захотелось стереть ухмылку с его лица.

Если бы она знала, что он подслушивает, то была бы осторожнее. Пакстон привык поступать по-своему. Она поняла это, когда начала на него работать.