Лия Аштон - Под защитой трепетного сердца

— Что, если я скажу, что тебе больше не придется принимать все решения самостоятельно? — продолжил он, не теряя самообладания.

— Значит, я могу оставить коробку с надписью «Хью»?

— Именно.

— И ты будешь помогать мне ее разбирать?

— Нет. Я просто каждый день буду приходить и выкидывать вещи, которые ты найдешь. Но по крайней мере, тебе не придется больше мучиться от угрызений совести.

Нет, Эйприл не устраивало такое решение.

Конечно, эта работа хорошо оплачивалась, и у нее все еще были долги по кредитной карте и хостел, из которого хотелось бежать без оглядки…

И все же она колебалась.

Причина ее сомнений стояла прямо перед ней, наполняя низ ее живота сладостным теплом. Казалось бы, давно забытые ощущения… Эйприл сама до конца не понимала причину своего беспокойства. Конечно, она не хотела сразу же после разрыва с Эваном вступать в новые отношения. Но она не могла не реагировать на этот завораживающий взгляд дивных глаз босса.

Хью нервничал. Он явно был не из тех людей, которые привыкли ждать.

Эйприл улыбнулась. Просто она с пятнадцати лет не чувствовала себя одинокой. Неудивительно, что рядом с таким красавцем ее гормоны немного расшалились.

— Договорились, — сказала Эйприл.

Беспокоиться явно не о чем.

Но Хью улыбнулся ей в ответ, и Эйприл впервые заметила задорные искорки в его взгляде: до этого он улыбался лишь одними губами.

Так ли уж не о чем?

На следующий день вещей для коробки с надписью «Хью» Эйприл не нашла.

Поэтому, обменявшись парой стандартных сообщений со своим боссом, надела пальто и отправилась в хостел, в котором все еще так никто и не провел уборку. Съела тарелку готового супа из банки, слушая пьяные разговоры соседей по квартире. Затем отправилась на прогулку в сквер, находящийся неподалеку, радуясь тому, что соседи также ушли, решив продолжить гулянку в баре.

Поздно вечером она ушла на работу в супермаркет, где раскладывала товары на полки до самого раннего утра.

Утром следующего дня Эйприл заварила себе крепкий кофе и вышла на террасу в доме на Ислингтон‑стрит. Поставив кружку на мраморную скамью, она стала искать нужный ракурс для того, чтобы сделать фотографию и подпись к ней.

«То, что мне нужно именно сейчас!»

#работа#люблюкофе#какхочетсяспать

Она решила опубликовать пост после того, как в Перте наступит утро.

Эйприл знала, что получит множество вопросов о своей работе. Но она и не думала говорить правду: ответ должен быть довольно расплывчатым. Так, чтобы ее подписчики решили, что она наверняка находится в какой‑нибудь экзотической стране, проводит очередной благотворительный вечер или устраивает фотосессию. Но явно не занимается разбором груды хлама в большом пыльном доме в Лондоне.

Эйприл улыбнулась.

На самом деле ей очень хотелось признаться подписчикам в истинном положении вещей. Сказать им, что после расставания с Эваном в ее жизни вовсе не все так гладко, как кажется. Что этот болезненный разрыв заставил ее убежать от людей, которые ее любят, заставил сделать переоценку ценностей и понять, насколько беззаботной была ее жизнь раньше…

Но Эйприл знала, что у нее есть определенные обязательства перед аудиторией. Спонсоры «Молинье фаундейшн» не заключали контракт с женщиной, страдающей от кризиса среднего возраста. И также она не готова была к принятию каких‑то серьезных ответственных решений сейчас. Господи, да она даже еще толком не осознала, что уже давно не замужем…

Конечно же, Эйприл обращала внимание на красивых мужчин всегда. С кем‑то из них она даже флиртовала, и они отвечали ей. Возможно, все дело и правда в ее необыкновенной харизме, но сама Эйприл думала, что мужчин больше интересовали ее деньги…

Так или иначе, флирт всегда был безобидным, потому что Эйприл любила Эвана, и больше ей никто не был нужен. Теперь же, когда Эван навсегда ушел из ее жизни, она не представляла, как строить отношения с мужчинами. Она думала, что любовь отныне вовсе не для нее…

Так было до встречи с Хью.

Но даже сейчас она четко понимала, что не собиралась бросаться в омут с головой после столь длительного брака. Она просто не готова была к тому, что ее вновь могут бросить, не готова была к очередной порции невыносимой душевной боли…

Как выяснилось, Эйприл многое могла сделать сама: работать в двух местах, жить в общем доме с малоприятными соседями, вдали от родных и близких… Единственное, что она точно никогда больше не сможет: общаться с мужчиной, который готов ее отвергнуть.

«Я не люблю тебя».

Почему эти слова до сих пор ранят так больно?

Эйприл не скучала по Эвану. Она наконец смирилась с тем, что их отношения достигли неизбежного финала. Она определенно больше не хотела бы с ним быть.

Но…

«Я не люблю тебя». И никогда не любил.

Боль от этих жестоких слов до сих пор не ушла.

Когда на следующий день Эйприл приехала в дом матери Хью, он кипятил чайник на кухне.

— Доброе утро, — сказала она бодрым тоном, к которому Хью уже постепенно начал привыкать.

Пока она направлялась к барным стульям, убранным под мраморной стойкой, Хью невольно любовался ею, но он заметил некоторую растерянность в ее взгляде и неуверенность в походке.

— Доброе, — ответил Хью, в то время как Эйприл уже забросила сумку и пальто на стул. — Я решил помочь тебе с коробками.

Прошлой ночью Хью получил от Эйприл электронное письмо, в котором она сообщала, что нашла интересные коробки, но вытащить из комнаты их одна не сможет. Сначала он думал обратиться в агентство и нанять помощников, но затем решил, как нелепо это будет выглядеть: ему тридцать шесть лет, он вполне здоров и вполне в состоянии самостоятельно передвинуть какие‑то ящики. В конце концов, вне зависимости от его личного отношения, это просто коробки, ни к чему было все усложнять. Ему вовсе не придется иметь дело с их содержимым.

— Отлично! — Она кивнула. — Но я думала, что ты пришлешь помощников…

— Этот помощник перед тобой.

Эйприл не смогла сдержать искренней улыбки. Сейчас она казалась Хью такой милой… Но он вовремя осадил себя: улыбка — это всего лишь дежурная формальность, как коробки — просто пыльный картон, не более.

— Думаю, не отниму у вас много времени. Просто не очень бы хотелось случайно уронить и сломать что‑то ценное, — заметила Эйприл.

Чайник вскипел и щелкнул.

— Какая ерунда. Но в следующий раз пообещай не поднимать ничего тяжелого самостоятельно. Не хочу, чтобы ты как‑то навредила себе.

Эйприл удивленно моргнула, словно Хью сказал что‑то совсем неожиданное.

— Хорошо.

Они налили себе кофе и отправились во второй зал для приема гостей. И вновь пространство, загроможденное грудой хлама, заставила Хью чувствовать беспричинное беспокойство и нервозность: ему казалось, что уровень адреналина в его крови просто запредельный. Он готов был бежать многокилометровый марафон безостановочно.