Хайди Райс - Нежная прихоть плейбоя

— А танцевать на них вы можете?

Она подняла на него глаза:

— Думаю, да. А что?

— Поскольку я заплатил за это платье целое состояние, — объяснил Джаред, позволив себе скользнуть взглядом по блестящему шелку, — это, вероятно, дает мне некоторые привилегии.

Взяв Кэти за руку, он повел ее через веранду. К его удивлению, она не сопротивлялась, а только спросила:

— Куда мы идем?

Джаред не ответил, но на всякий случай крепче сжал ее руку в своей. Вскоре они свернули на закрытую дорожку, ведущую к танцполу. Маленькие лампочки, спрятанные между вьющимися растениями, создавали впечатление, будто они движутся по звездному тоннелю в самое сердце Вселенной, по направлению к низким пульсирующим звукам.

Джаред отбросил эти романтические мысли. Ступив на деревянный танцпол, он обхватил Кэти за талию и притянул к себе.

Ее мягкие формы были так притягательны, так податливы, что желание, преследовавшее его со вчерашнего дня, вспыхнуло с новой силой. Они плавно двигались в такт музыке, и Кэти впервые без возражений, инстинктивно, следовала за ним.

Пульсация внизу его живота стала еще более настойчивой.

Проклятье. Ему ужасно хотелось приручить эту женщину. Снова услышать тихий стон желания, что вырвался у нее тогда, пять лет назад.

Он знал, что должен побороть этот порыв. Она была свояченицей Дарио, и ему, Джареду, полагалось защищать ее. Защищать от таких мужчин, как он, способных только брать и ничего не давать взамен.

Но сейчас, держа ее в объятиях, Джаред, казалось, не мог думать ни о чем, кроме как о нарастающем в недрах его существа всепоглощающем желании.

Словно дразня, Кэти касалась его бедрами. Он почувствовал выброс адреналина, когда она вздернула брови и посмотрела на него.

— Кейн?..

— Возможно, вам лучше называть меня по имени, — пробормотал он. — И не надо с таким изумлением смотреть на меня. Вы очень красивая женщина, а я не монах.

— И я чувствую тому подтверждение.

Такое откровенное заявление, сделанное без всякой напыщенности и уловок, произвело на Джареда неожиданное действие. Он почувствовал какое-то бурление внутри, словно клокотал вулкан перед взрывом. И прежде чем он смог остановить себя, смех хлынул из его горла.

Ответная улыбка осветила лицо Кэти, и он услышал ее легкий, искрящийся весельем смех, похожий на звон колокольчика.

Его адреналин зашкаливал. Когда в последний раз он так смеялся?

Кончик ее языка скользнул по верхней губе, добавляя ей блеска.

Застонав, Джаред взял Кэти за плечи, наклонился к ней и прошептал:

— Думаю, нам лучше уйти отсюда, пока я еще способен ходить.

Она понимающе улыбнулась, и они направились к столикам с деликатесами, способными удовлетворить даже самый взыскательный вкус.

— Вы не проголодались? — спросил он.

Она внимательно посмотрела на него и кивнула. Вряд ли они говорили о еде.

Выбрав что-то из закусок, они нашли пару свободных стульев у фонтана. Музыка, доносящаяся с танцпола, гармонично сочеталась со звуками падающей воды.

Вечер был теплым. Джаред снял пиджак, повесил его на спинку стула и закатал рукава — белая льняная сорочка неожиданно показалась ему смирительной рубашкой.

— Я никогда раньше не слышала вашего смеха, — сказала Кэти, затягивая его в манящую зеленую глубину своих глаз. — Вам стоило бы делать это чаще.

— Для смеха нужна причина. Обычно ее нет. — Кроме того, Джаред привык контролировать себя и редко давал волю чувствам.

— Возможно, вы просто слишком серьезно себя воспринимаете.

— Быть мной вообще дело серьезное, — кивнул он, желая поддержать игру.

Обычно Джаред не находил ничего занимательного в общении с женщинами. Секс тоже был делом серьезным. Он не мог относиться к нему легко, зная, что какая-то его часть всегда должна оставаться в тени.

— Почему? — спросила Кэти.

Джаред нахмурился. Но прежде, чем он нашел подходящий ответ, который позволил бы ему избежать других слишком личных вопросов, она протянула руку и коснулась пальцами его шрамов.

— Нет никакой связи с этим? — спросила она.

Цитрусовый аромат ее шампуня наполнил его легкие, и его обычная настороженность исчезла.

— Мой отчим просто не мог найти пепельницу, — произнес он и тут же увидел, как изменилось ее лицо.

Ему захотелось забрать свои слова обратно. Зачем он вообще это сказал? Зачем дал ей оружие, которое она однажды может направить против него?

И зачем вообще выносить на свет то, о чем он и сам уже давно забыл?

— Это ужасно… Простите меня.

— Не стоит извиняться, — бросил он резко. — Я уже давно взрослый. — Джаред схватил Кэти за руку и притянул к себе. Он не хотел ее жалости. Ему нужно было другое. — Так же как и вы.

Феромоны ударили ему в мозг, подавив все мысли о Дарио и о данном ему обещании.

Он медленно поднял руку и коснулся пальцами ее щеки. Ее судорожного вздоха было достаточно, чтобы сжечь остатки его сопротивления.

Его ладонь скользнула по ее коже, большой палец нащупал углубление под ухом. Джаред почувствовал, как ускорился ее пульс.

Он подождал немного, затем запустил пальцы в ее мягкие волосы. Их губы оказались всего лишь в дюйме друг от друга. Он помедлил еще, а потом их губы наконец слились в поцелуе. Кэти тихонько застонала, и его намерение быть нежным уступило желанию победить.

Его язык потребовал впустить его. Кэти разомкнула свои пухлые розовые губы, и Джаред ощутил легкий цитрусовый вкус лимонного пирожного.

Она судорожно вздохнула. Его язык мучил и дразнил ее, установив ритм опасного танца, усиливавшего мучившую его весь день эрекцию. Он услышал глухой звук — тарелка, которую Кэти держала на коленях, упала на траву.

Когда он прервал поцелуй, чтобы набрать воздуха в легкие, ее глаза были полузакрыты, словно она находилась в трансе. Но, как только туман желания рассеялся, она отстранилась от него.

Ее пальцы коснулись губ. Нежную кожу саднило от легкой шершавости его свежевыбритых щек.

Кэти порывисто встала.

— Этого не должно было случиться. — Ее голос дрожал.

Джаред должен был согласиться, но сейчас ему было трудно думать об этом. Больше всего на свете ему хотелось добраться до виллы и затащить Кэти в свою постель.

Она опустила голову и прикусила губу.

— Я хочу вернуться на виллу. Одна.

Джареда словно ударили хлыстом. Почему она ведет себя как стеснительная девственница? Ей двадцать четыре, и вот уже пять лет она коллекционирует как поклонников, так и щедрые комментарии прессы.

— Это лишнее, — сказал он. — Я вас провожу. Не думайте, что я не могу удержать при себе свои руки.

Джаред был зол. Зол на себя. Неужели Кэти считает его животным, не способным контролировать собственные импульсы?