Светла Литвин - На зло ̶т̶е̶б̶е̶ себе

— Может ее разбудить? — спросил он шепотом у Юли, которая никак не могла дозвониться до скорой.

— Буди! А я пока пойду ей попить сделаю и скорую вызову. — Юля вышла из отцовской спальни, подложив сама того не ведая, отцу свинью.

Он сейчас меньше всего хотел оставаться с горящей Василисой наедине. Но делать было нечего, он подошел к постели и сев на край кровати осторожно коснулся ее лба. Ужаснувшись какой, он горячий, Павел одернул руку и поспешил убрать с Василисы толстое одеяло, полагая что оно делает только хуже. Действительно под одеялом Василиса сильно вспотела и само одеяло и простынь и ее платье были мокрыми насквозь.

— Васенька-а. — Павел осторожно потянул ее за плечо. — Васенька проснись. — он осторожничал с ней, словно с маленьким ребенком, ругая самого себя в уме, за то, что оставил ее тут одну.

— Херня! Переделывай…, — пробубнила Василиса, не открыв глаза и перевернулась на другой бок, поджав колени к груди и ее заметно затрясло.

Павел промешкался и перевернув одеяло на сухую сторону все же укрыл ее обратно. Оставив попытки ее будить он решил подождать Юлю.

— Почему она еще спит!? — вернувшись с подносом, на котором стояла большая чашка с теплым чаем и лежал градусник и какие-то таблетки, возмутилась Юля.

— Я что-то боюсь ее будить, она бредит. Давай скорую подождем? Вдруг мы ей только хуже сделаем? — просил Юлю Павел, так словно он сейчас не ее отец, а как минимум младший брат.

— Скорая такая скорая, что будет тут только через час! Нужно дать ей жаропонижающее, а для этого ее нужно разбудить! — объясняя отцу что к чему, Юля поставила поднос на тумбочку и стянула с Василисы одеяло; — Переодеть ее надо. Ты ее раздевай, а я сейчас свою пижаму принесу. — Юля опять покинула спальню, не успел Павел даже возмутиться.

— Раздевай! — передразнив дочь, Павел стянул с Василисы носки.

Ему, конечно, очень хотелось раздеть Василису, но немного в другой обстановке и для других целей. А пока выходило так что уже во второй раз он видит ее в нижнем белье, только чтоб переодеть в сухое.

Павел потянул Василису за щиколотки, заставляя ее выпрямится и лечь на спину. Она потянулась, Павел замер, уже стоя коленками на кровати, вглядываясь в Васино красивое личико.

— Ты меня будешь раздевать или нет!? — не открывая глаз, но подняв руки кверху чтоб Павлу было удобнее снимать платье, серьезно спросила Вася.

— Ты не спишь!? Как ты себя чувствуешь? — встрепенувшись спросил Павел.

— Сплю. Плохо. — отчеканила Вася.

Павел не мог понять, бредит Василиса или нет. Хотя какой это может быть бред, если отвечает она логично, в тему. Может она спит и разговаривает во сне? Павел побежал пальцами вдоль ее тела, собирая гармошкой подол ее платья и спросил, дойдя ровно до талии;

— Васенька…, а я тебе нравлюсь? — очень вкрадчиво, веря, что, будучи во сне она не соврет.

Но она промычала что-то невнятное, зато в спальню вновь вернулась Юля и расставила все точки над и.

— Развлекаешься? Я тебя ее раздеть просила, а не пытать! — она оттолкнула отца, и сама стянула с Василисы платье, тут же начала одевать пижаму, успокаивая по ходу бурной деятельности Павла. — Нравишься ты ей! Нравишься! Градусник дай! — она протянула руку, и он вложил в нее градусник.

— Тридцать девять градусов. Надо будить! — померив температуру сделала заключение Юля и тут же не стесняясь, и не осторожничая как ее отец, взяла Васю за плечи и хорошенько встряхнула.

Василиса очнулась, присела и вполне осознанно посмотрела на Павла с Юлей, но при этом спросила;

— Что вы тут делаете? — очевидно она не помнила, что уже не у себя дома.

Но ей никто не ответил, Юля, не теряя времени кинулась к лекарствам, а Павла же интересовало ее самочувствие.

— Васенька, как ты себя чувствуешь? — садясь на край кровати спросил ее он.

Вася огляделась и окончательно поняв, где она, ойкнула.

— Голова болит, а что случилось? — спросила Василиса, проглотив протянутую ей таблетку.

— Ты заболела, мы тебе скорую вызвали. — поглаживая ее ножку словно уговаривая ответил Павел.

— Какая скорая?! Я просто спала! — возмутилась Василиса, поглаживая ноющую шею.

— У тебя температура под сорок. И ты не спала, а бредила и кое кто тебя тут даже пытал. — хохотнув Юля подала Василисе чашку с едва теплым чаем.

— Доча! Может ты пойдешь скорую встретишь!? — с нажимом спросил Павел, явно намекая что она болтает лишнее.

Оставшись с Василисой наедине, в ожидании скорой помощи, Павел наконец то решился заговорить. Что за детский сад в конце то концов!? Спрашивал он сам себя, нервно потирая затылок. Его пульс прилично ускорился еще с того момента как Юля вышла, хихикая за дверь, ладони вспотели. Он так и сидел на краю кровати, опустив глаза, глубоко вздохнув начал наконец говорить.

— Василиса, а как ты смотришь на то, чтоб переехать жить к нам? — задал этот тяжелый вопрос, под конец только подумав, что время задавать его не особо удачное.

— На время ремонта я могу у тетки пожить! — отпив добрую половину чая хитря ответила Василиса.

Она уже отлично поняла, что имеет в виду Павел, не понимала только, чего он мнется как школьник. Почему просто не скажет все как есть, ведь уже вроде бы начал еще там у нее в квартире. Сам ее поцеловал, она на этот поцелуй с удовольствием ответила и что же тогда!?

— Я вообще то хотел, чтобы ты на совсем переехала к нам…, ко мне! Я понимаю, что я на Ален Делон, и вообще тебе в отцы гожусь…, господи, что я несу!? — Павел подскочил с кровати и кинулся к окну, видя в нем как к воротам дома подъехала скорая.

— Там скорая приехала, пойду встречу! — он хотел сбежать, думая, что очень сейчас смешен.

— Моему папе, между прочим, семьдесят два года! — мило улыбаясь заявила Вася, останавливая тем самым Павла.

Он сел обратно на кровать поближе к Василисе они не долго смотрели друг на друга, Вася залпом допила сладкий чай и отставив пустую кружку, притянула Павла на себя, сразу же целуя его.

Температура у нее спала, и она почувствовала прилив сил. Павел старался держаться, опираясь на руки, боясь ее раздавить собой.

— Тебе не тяжело? — переводя дыхание от сладкого поцелуя, приподнимаясь спросил он довольную Васю.

— Мне хорошо! — притягивая Павла снова к себе, глубоко вздыхая ответила довольная Василиса, утыкаясь носом в его шею.

— Я же вешу целую тонну. — не сдавался Павел. — Хочешь, я с тебя слезу?

— Не хочу.

Она пошевелилась, и он все же нехотя перекатился на бок, прижав ее к себе. Она пристроила голову ему в подмышку и сказала оттуда:

— Я согласна переехать к тебе. — призналась наконец то Василиса и в подтверждении своих слов она даже по-хозяйски закинула на него свою стройную ножку.