Светла Литвин - На зло ̶т̶е̶б̶е̶ себе

— Может ты хочешь в душ? — нежно поцеловав свою жену в прихожей, спросил Андрей.

— Нет! Я хочу сразу в спальню! В душ мы отправимся после! — Юля скинула с себя туфли и не дав даже разуться своему новоявленному мужу, потащила его за руку в спальню.

— У меня сейчас такое чувство что из нас двоих, я девственница! — посмеялся Андрей, скидывая обувь по дороге в спальню, едва поспевая за Юлей.

За это время, до свадьбы они развлекались лишь лаская друг друга. Напрочь стерев между собой все границы и всякое стеснение. Андрей, уже знал каждый миллиметр Юлиного тела, оставив самое сладкое и желанное, именно на день их свадьбы. Они оба, знали друг друга слишком хорошо, чтоб стеснятся или чего-то боятся. Но Андрей все же нервничал.

Юля буквально ворвалась в спальню, Андрей следовал за ней недолго давая ей быть главной. Лишь до тех пор, пока он сам не переступил через порог их спальни. Теперь Андрей взял бразды правления, резко притянул к себе Юлю и медленно расстегнул молнию Юлиного платья. Оно тут же упало на пол. Андрей шагнул вперед, придерживая свою жену невероятно теплыми руками за плечи, даже от таких невинных прикосновений Юлю бросало в приятную дрожь желания. Он, осторожно опуская Юлю на кровать, прежде стянул с нее одеяло, отправляя его на пол в след за платьем.

Пока Юля сгорала на кровати от желания Андрей избавлялся от собственной одежды. Скинул пиджак. Сорвал с себя рубашку, обрывая пуговицы и запонки, стянул с себя сразу же брюки и боксеры. Юля, видя перед собой голого Андрея, довольно провела зубками по опухшей от поцелуев, нижней губе.

— Теперь, я раздену свою любимую жену… — Андрей навис над Юлей и поцеловав ее, задрал лиф без лямок, сжав рукой возбужденную грудь.

Сначала одну, потом вторую. Не отрываясь от Юлиных губ, он просунул руку ей под спину и ловко расстегнув лифчик, откинул его в сторону.

Целуя Юлину шею он опустился к груди и кусая возбужденный сосок, втягивая его в горячий рот, лаская и дразня его языком, заставляя Юлю стонать от удовольствия, уже отлично зная как ее заводят такие ласки. Но он не в силах был продолжать их в том же ключе как делал это обычно. Желание овладеть Юлей по-настоящему, стало очень сильным.

— Не могу больше! — оторвавшись от Юлиной груди, Андрей стянул с нее трусики.

— Будет больно… — устроившись между ее ног, шумно выдыхая, предупредил замершую в ожидании Юлю.

Она прикусила губу, сдерживая желание съязвить в такой неподходящий момент, отлично понимая, как Андрей нервничает.

Он с нажимом провел большим пальцем по ее клитору и когда Юля выгнулась от удовольствия, резко вошел в нее и тут же замер, чувствуя, как она сжимает его.

— Продолжай…пожалуйста продолжай… — запросила его Юля неумело подаваясь вперед.

И Андрей продолжил. Медленно вышел из нее и вновь резко вошел, громко простонав от удовольствия, он усилил напор, его движения становились ритмичными и властными.

Юле было больно. Но желание стать по настоящему его женщиной было сильнее этой боли. Она знала, что эта боль совсем не на долго и вскоре они оба смогут получать от этого удовольствие.

Андрей накрыл ее губы своими, так же властно как входил в нее сейчас, проник языком ей в рот и жадно целуя ее, довольно прорычал ей в рот с последним толчком до упора, кончая в нее, не желая выходить так быстро он прижал ее своим телом, утыкаясь в ее шею с шумом вдыхая воздух.

Юля обхватила его ногами и руками с силой прижимая к себе. Постепенно чувствуя, как боль уходит.

— Девочка моя…родная…любимая. — Андрей все же освободил Юлю и лег рядом прижав ее к себе и не переставая покрывать ее лицо поцелуями, топя пальцы в ее черных волосах, шептал ей нежные слова, которые наполняли без меры, всю его счастливую душу.

Юля молча, не в силах что-то говорить, после случившегося, ластилась и прижималась к нему, безуспешно борясь с закрывающимися от усталости глазами.

Андрей, видя это, накрыл ее и себя одеялом и в отличии от мигом заснувшей Юли еще долго не мог заснуть. Обнимая ее, он гладил правую Юлину руку что лежала на его груди, с удовольствием смотря на золотое колечко на ее безымянном пальце.

Эпилог.

— Эх Паша, Паша! Знал бы я что ты мне такую свинью перед новым годом подложишь…спрятал бы от тебя Василису подальше. — Артур потер ноющий затылок и налив себе виски выпил.

— А чем тебя Семёнов не устраивает? Толковый ж парень.

— Парень то толковый я не спорю, только против Василисы он… — Артур замолчал, подбирая подходящее название новому помощнику, нанятому вместо Васи. — Он ещё эмбрион! — подобрав подходящее сравнение, Артур тут же рассмеялся, подумав, что его окружили одни сплошные эмбрионы.

— Да ладно тебе! Нормально всё будет! Поднатаскается. Ну косякнет пару раз, не без этого, конечно. Но зато в декрет, точно не уйдёт! — расплываясь в довольной улыбке заметил Павел.

— И все-таки, может подумаете на счёт няни? Не сразу конечно… — закидывая в очередной раз удочку, Артур пытался вернуть себе свою лучшую помощницу.

— Нет! Об этом не может быть и речи! Твою дочь значит, будет мать родная воспитывать, а моего сына какая-то нянька!? Нет, нет дорогой! До садика, а это не раньше трёх лет, даже не мечтай! Вон эмбриона-Семенова своего воспитывай! — Павел встал с диванчика, на котором сидел в кабинете Артура и поторопился на выход в непреодолимом желании видеть немедленно, свою беременную жену.

Он спустился в гостиную, уже украшенную к новому году шикарной ёлкой и встал немного в стороне, оставшись незамеченным, с удовольствием наблюдал за пузатой троицей.

Юля, Василиса и Марина сидели на полу, на толстом ковре, вокруг огромной кучи детских вещей и капаясь в ней, потихоньку ее разбирали. Возле каждой, росла стопка одежды.

У Юли срок был самый маленький, но при этом её живот был самый большой. Всё потому, что у Юли с Андреем должна была родиться двойня. Сразу дочка и сынок. Поэтому и стопочка у Юли была в два раза больше и вещи она разбирала в два раза быстрее, хотя ей нравилось всё и от цвета, как Вася с Мариной, она не завесила. Стараясь лишь набирать вещичек поровну.

Марина, всегда мечтающая о дочке, наконец то овладев этой мечтой, млела выуживая нежно-розовые, девочковые ползуночки, из огромной пёстрой кучи вещей. Которую в свою очередь привёз Андрей, из командировки с Польши и вывалил прям в гостиной перед беременной троицей. Заглаживая тем самым вину перед своей любимой Юленькой, за то, что ему пришлось оставить ее в родительском доме на целых три дня, как она говорила ему; — Одну, брошенную и ненужную, потому что она толстая и потому что он её из за этого разлюбил.

Андрей, конечно, уже знал, что это все гормоны и на самом деле Юля так не думает и даже не обращал на ее слова внимания. Лишь старался быть ещё более внимательным и заботливым. Вот и вещей детских набрал огромный чемодан, чтоб Юля знала, ему не всё равно!