Кэтрин Гарбера - Неукротимый ловелас

Пиппа обняла его за талию и положила голову ему на плечо. Закрыв глаза, она наслаждалась теплом его тела и его особенным запахом, а потом положила другую руку ему на грудь.

Ей хотелось… Она сама не знала, чего ей хотелось. Может быть, того, чтобы он был для нее всего лишь небольшим приключением, подарком на день рождения, который она приобрела на аукционе холостяков. Но он стал для нее чем-то гораздо большим.

Он накрыл ее руку своей.

— Что, по-твоему, сообщит тебе поверенный? — спросил он.

— Не знаю, — ответила Пиппа. Она не хотела признаться в том, что в ней теплилась надежда, что отец достаточно любит ее, чтобы просто уйти в тень. Но в то же время она чувствовала, что ее ждет борьба, если она хочет получить право распоряжаться своим наследством. — Думаю, все будет непросто, но ждать известий еще хуже. Знаешь, это похоже на то, когда ребенком ты слышишь звуки за дверью и боишься, что за тобой пришло чудовище. Именно так я себя сейчас и чувствую. Как будто у меня под кроватью скрывается монстр. И я знаю, что должна сразиться с ним, но не знаю, как это сделать.

Она опустила руки и отодвинулась от него. Несмотря на то чувство комфорта, которое она испытывала в его обществе, она не должна позволять себе начинать полагаться на него. Она должна твердо стоять на своих ногах. Она всегда это знала, но ее все равно влекло к нему.

Девушка совсем запуталась. Она никогда не испытывала ничего подобного, и это пугало ее.

— Я привыкла все планировать. Каждый день последние четыре года я ждала этого момента, но не представляла, что случится, когда он наступит. И теперь ожидание просто убивает меня.

Диего повернулся и посмотрел на нее. На голове у него опять была шляпа, так что его глаза были в тени.

— Я понимаю тебя. Мой зять Хосе пропал во время авиакатастрофы, и мы три дня ждали известий о тех, кто выжил. Мы знали, что он изменяет моей сестре — кстати, это секрет, — и не представляли, как нам себя вести в такой ситуации. Я хотел, чтобы у Бьянки был шанс высказать ему все. Но эта возможность ей не представилась. Так что я отлично понимаю, каково это — когда время тянется очень медленно, а ожидание длится целую вечность.

Пиппа понятия не имела, что первый муж Бьянки изменял ей. Бывшая модель, она была самой красивой и самой милой из всех людей, которых Пиппа знала.

— Я никому не скажу, — пообещала Пиппа. — И мне кажется, ты правильно понимаешь, что я сейчас чувствую.

— Я всегда готов поддержать тебя, дорогая, — мягко и ласково произнес Диего.

Услышав, как он назвал ее «дорогая», Пиппа испытала странное чувство, в котором ей не хотелось признаваться даже самой себе.

— Спасибо. Это значит для меня больше, чем ты можешь себе представить, — прошептала она.

Ее телефон пикнул, и она посмотрела на него, а потом на Диего.

— Ну, давай же. Посмотри, это то письмо, которого ты ждешь, — поторопил он.

В его голосе прозвучали нотки, которых раньше она не слышала, но она уже занялась своим телефоном. Это было сообщение от поверенного.

Диего стоял и смотрел на пастбища и на конюшни, в которых содержались его племенные кобылы. Это было его самое дорогое достояние. Он даже продал несколько кобыл за океан, преимущественно в Арабские Эмираты. Однако сегодня, впервые в его жизни, он не испытывал удовлетворения, глядя на свою землю, но ему не хотелось разбираться в причинах этого.

— О'кей. Мне нужно поговорить с ним по видео, — сказала наконец Пиппа.

В ее голосе прозвучала нервозность, и Диего захотелось подхватить ее на руки и унести подальше от всех ее проблем. Но это было невозможно.

— Ты можешь сделать это из моего кабинета, — предложил он.

— Спасибо.

Он повел ее в дом, где было прохладнее, чем снаружи.

Его каблуки гулко стучали по испанской плитке, и он слышал, как его экономка Мона возится на кухне. Она готовила ужин для работников, а вечером собиралась поехать в город в свой клуб.

Это значит, что он останется один.

Если только не убедит Пиппу провести этот вечер вдвоем, хотя будет очень трудно притворяться, что она занимает постоянное место в его жизни, а не спешит уехать от него.

— Вот и мой офис. Хочешь воспользоваться моим компьютером? — спросил Диего.

— Да, спасибо, — ответила Пиппа.

Она заправила прядь волос за ухо. Может быть, у него разыгралось воображение, но Диего казалось, что после получения письма от поверенного Пиппа изменилась. Она словно стала выше ростом. Ее движения стали более сдержанными, и та страсть, та любовь к жизни, которую она излучала, словно померкли.

Он подошел к своему столу, сделанному из дуба и привезенному из Кадиса его предками. Это было одно из сокровищ его семьи, и ему всегда казалось, что дерево хранит в себе всю ее историю. Потом он подвинул кресло и наклонился, чтобы включить компьютер. На экране появилась заставка — одна из фотографий, которые он разместил в Интернете, на странице своего ранчо. На ней он сидел верхом на своем прославленном жеребце, Короле Ночи, получившем немало призов и в Штатах, и за рубежом.

— Садись, — сказал он, поворачиваясь к Пиппе. — Если я тебе понадоблюсь, я буду на конюшне.

Она стояла так близко от него, что аромат ее цветочных духов окутал его, и он почувствовал, как его сердце сжалось от боли. Он осознал, что это ее первый шаг к тому, чтобы распроститься с ним. Он направился было к двери, но она положила руку ему на плечо. Ее пальцы легко коснулись его бицепса.

— Спасибо, Диего, — сказала она.

— Всегда к твоим услугам, дорогая.

Он поспешил уйти, чтобы не совершить какую-нибудь глупость. Например, не схватить ее в объятия и не заняться с ней любовью прямо на столе, стараясь упрочить узы, которые становились все более крепкими с того памятного вечера, когда проходил аукцион холостяков. Он никогда не верил в любовь с первого взгляда, но именно это чувство он испытывал по отношению к Пиппе, подумал он, выходя из дома и направляясь к конюшням.

Войдя внутрь, он услышал голос своего брата Маурисио, который разговаривал с Брендой, одним из лучших его тренеров.

— Просто скажи ему, что я заезжал. Я не хотел беспокоить его, поэтому оставил бумаги у него на столе, — сказал Маурисио.

— Я все поняла, Mo. Обещаю, что не забуду передать ему твое сообщение.

— А я уже здесь, — сказал Диего, подходя к ним.

— Слава богу. Твой брат ведет себя так, будто я не в состоянии выполнить простое поручение, — сказала Бренда своим обычным покровительственным тоном.

Она всегда так вела себя с ними. Вероятно, по той причине, что знала Диего и его братьев с раннего детства. Она пришла работать на ранчо, когда ей было восемнадцать лет, и братья выросли у нее на глазах.

— Не думай, что я не доверяю тебе, — улыбнулся Mo.