Лорин Кенан - Незнакомка в роли жены

Уэйд уже давно утратил надежду найти себе спутницу жизни, достойную любви и доверия. Дважды он влюблялся, и оба раза избранницы казались ему искренними, но потом оказывалось, что их чувства — притворство ради того, чтобы подзаработать денег. Разочарованный в людях и растерянный, он решил больше не рисковать своим сердцем. После аварии Виктория, казалось, полностью изменилась — и обстоятельство это не могло оставить Уэйда в стороне. Из незнакомки, что лишь по документам имела право называться его женой, она превратилась в женщину, к которой сложно было оставаться равнодушной: Уэйду хотелось быть рядом и защищать ее. Порой он ловил себя на мысли о том, что хочет сидеть с женой всю ночь, обнимать ее… Подумать только, всего три недели назад он не выносил ее присутствия! Теперь же дивился — как прежде он никогда не замечал ее изящества, тонкой талии, округлой груди, соблазнительной походки? А ее губы… Неужели они всегда были такими пухлыми и манящими? Никогда прежде Уэйда не привлекала та, что считалась его супругой. Сейчас же при одной мысли о ночи с Викторией ему хотелось забыть все, что было, и ласкать ее до тех пор, пока она не выбросит из головы всех любовников и не произнесет его имя. Ничего подобного с ним не происходило за все пять лет их знакомства — может быть, это ему требуется помощь врачей?

Нужно собраться. Подобные мысли неприемлемы, смешны, абсолютно невозможны, учитывая сложившиеся обстоятельства. Виктория только что вернулась из больницы. И все же Уэйд не мог забыть ее взгляд — в тот момент, когда она открыла глаза, в них впервые промелькнуло что-то, похожее на настоящее чувство, и это заставило его встрепенуться. Потом, во время поездки в лимузине, жена обнаружила чувство юмора — а кто бы мог предположить его наличие, глядя на яркую маску и образ светской красавицы, что она создала себе? Непонятно, что заставляет его испытывать желание быть рядом с нею, но факт налицо. Что ж, может не стоит сопротивляться очевидному: он находит собственную супругу привлекательной — весьма. Но поддаваться этому безумию он не станет — как и не позволит втянуть себя в ее игры. Пусть всякий раз, оказываясь рядом и вдыхая аромат ее духов, он теряет голову, пусть взгляд его неизменно приковывают ее пухлые губки и нежные черты лица, он не выдаст себя и будет держать свое помешательство в секрете до тех пор, пока Виктория не поправится, а потом выпроводит ее за дверь. Все произошедшее станет нелепым воспоминанием. Он не станет просить ее уйти раньше — даже ради собственного благополучия. Но он и не позволит себе вступать в отношения с ней. Его имя уже не раз стало достоянием желтой прессы — заголовки были просто умопомрачительные: «Знает ли ее муж о других мужчинах?», «Кто побывал в постели Виктории в последнее время?». Супруга призналась в наличии лишь одного любовника и старалась сделать все, чтобы интрижка осталась в тени. Предполагала, что газеты, должно быть, используют старые фотографии. Что ж, в это было сложно поверить, но, возможно, справедливости ради стоило разок принять эту версию.

Она сохранила свою квартиру в Северном Далласе — Уэйд точно не знал, где, но при усилии найти несложно. Если возвращение в нее поможет восстановить память, они туда съездят. В конце концов, к мужу Виктория наезжала только для того, чтобы создать видимость счастливого брака, и никогда не делила постель с Уэйдом, а он и не настаивал. Никогда его не тянуло к этой женщине — пока не произошла авария. Скорее бы к ней вернулась память — тогда можно будет покончить с разводом.

Отодвинув от себя документы, Уэйд схватил телефон, набрал номер своего адвоката и откинулся на спинку черного кожаного кресла.

— Уэйд, — произнес юрист с ноткой удивления в голосе. — В чем дело?

— Думаю, у нас проблема, — ответил Уэйд.

Проговорив почти час, он повесил трубку, не услышав ничего нового: ни в одном суде не примут документ, подписанный женщиной с амнезией. У него нет выбора, кроме как ждать. Что ж, по крайней мере, Виктория пока не будет выходить в свет, так что можно сильно не опасаться.

Включив компьютер, он решил все же заняться делом. Когда память к жене вернется, нужные документы должны быть готовы.

Виктория крутилась на постели, взбивала подушку, но сон не возвращался. Часы на тумбочке показывали два часа сорок минут — прошло менее получаса с того момента, как она смотрела на них. Понимая, что не заснет, она села на кровати. Возможно, причиной бессонницы является незнакомая обстановка. Откинув одеяло, Виктория встала и подошла к огромному французскому окну с видом на террасу. Открыла створку и вышла, вдохнув теплый ночной воздух. Где-то журчала вода, ручьем бегущая по камням, между ветвями мелькали огни. Слегка перегнувшись через перила, Виктория увидела огромный водопад — поток струился между камней, уходил в чащу и пропадал из вида. Конечно, какой замок без водопада? Только крепостного рва не хватает. В легком ночном ветерке плыл аромат роз и лаванды. Нужно посмотреть на сад днем — вот только посидеть там негде. Стоит поставить скамейку, чтобы хозяева и гости могли насладиться красотой природы.

Раздался стук в дверь. Виктория, вмиг позабыв о пейзаже, направилась обратно в комнату. Дверь открылась, и на пороге показался Уэйд. Он был одет в спортивный костюм, и по влажным пятнам на майке становилось понятно, что он, скорее всего, тренировался. Губы его были сжаты в полоску, а в глазах читалась усталость. Позади него вырисовывались очертания двух секьюрити. Увидев жену, Уэйд заметно расслабился.

— Ты выходила?

— Да, я проснулась и не могла заснуть, вот и вышла на террасу. — Виктория нахмурилась. — А что, нельзя?

— Нет, все в порядке, — отозвался Уэйд, потирая шею. — Все двери и окна имеют систему сигнализации, которая включается на ночь. В будущем звони охране и ставь их в известность о своих намерениях, чтобы они не думали, что в дом кто-то ворвался. На домашней линии набери цифру шесть.

— О… хорошо. — Виктория перевела взгляд на мужчин. — Простите. Я не знала об этом или, если знала, забыла.

Те кивнули, улыбаясь.

— Не беда, мэм.

Переведя взгляд обратно на Уэйда, Виктория вновь поймала его удивленный взгляд.

— Кажется, тебе лучше, — отметил он, отпустив охрану.

— Да, — отозвалась она, и от нее не ускользнула его перемена настроения. — Хотелось бы, чтобы сознание поспевало за телом.

— Уверен, всему свое время.

— Любовалась твоим садом. — Виктория указала на окна. — Он прекрасен. Звук воды так успокаивает. Но я не заметила скамейки или чего-нибудь, на чем можно посидеть.

— Скамейки? Туда никто не заходит.

— Может, оттого, что там негде присесть?

Уэйд с сомнением протянул: