Рейчел Томас - Неповторимая ночь на острове

— Я… я не могу.

Она отпрянула, подумав, что в своей квартире будет в безопасности. Ей нужно только закрыть дверь. Но она не могла заставить себя сделать хотя бы шаг. Да и какой смысл прятаться? Она так устала от этого. Устала искать скрытый смысл в каждом комплименте.

— Но вы хотите.

При звуках его хриплого от волнения голоса по телу Бьянки прошла дрожь возбуждения.

— Да.

У нее не осталось сил защищаться.

Бьянка видела в глазах Льва откровенное желание, оно одновременно пугало и возбуждало ее. Но призрак давней неудачи в любви все еще преследовал ее.

— Но я не могу.

Бьянка переступила порог. Лев вошел за ней. Фактически она сама пригласила его.

— Не можете или не хотите?

— Не хочу. Нас не связывают близкие отношения, это просто сделка, Лев, которая требует лишь формальных поцелуев на публике. Любовная связь в нашем соглашении не предусмотрена.

На одно мимолетное мгновение ей показалось, что ее слова причинили ему боль.

— Мои извинения, — спокойно и мягко сказал он, но в его глазах Бьянка увидела обжигающий холод. — Ваша красота заставляет меня забыть об условиях нашего соглашения.

Удар достиг цели. Сердце Бьянки сжалось. Лев напомнил ей о том, что она всецело в его власти… и не только в отношении заключенной ими сделки.

— Вы можете шантажировать меня, чтобы заставить представлять вашу компанию или обеспечить вам положение в обществе, но большего вы от меня не получите.

— Ах, я прекрасно вас понимаю. Бережете себя для принца на белом коне?

Его слова задели Бьянку за живое.

Что бы он сказал, узнав, что она — девственница и никогда ни с кем не целовалась? Что бы он сделал, если бы она сказала, что сгорает от желания ощутить прикосновение его губ?

— Да, что‑то в этом роде, — ответила она, скрывая охватившее ее смущение. — Доброй ночи, Лев.

На следующее утро, выйдя из такси, Лев в недоумении остановился. По верному ли адресу он приехал? Все вокруг напоминало ему о прошлом. Потом он увидел Бьянку, она выглядела как яркий цветок посреди пустыни. Она подошла к нему.

— Зачем мы здесь? — спросил Лев, стараясь подавить желание, вспыхнувшее в нем при виде этой женщины.

Эта серая пыльная улица напомнила ему о юности, проведенной среди таких же обшарпанных домов.

— Интервью, — напомнила Бьянка и нахмурилась. — Я организовала интервью здесь, в приюте.

— В приюте?

У него возникло ощущение, что он действительно вернулся в прошлое. Все вокруг напоминало о несчастливом детстве, бередило старые раны. Понимает ли Бьянка, что она делает? И что у нее на уме? Зачем она привела его сюда?

— Да, это семейный приют «Синяя птица».

Льва охватил гнев. Неужели Бьянка в самом деле собирается вытащить его прошлое на свет и сделать его достоянием любопытных? Он хотел сказать ей, что не согласен на это интервью, что это ошибка, но к ним подошел молодой человек.

— Спасибо, что вы согласились дать интервью, мистер Драгунов. Меня зовут Ник. Я руковожу этим приютом.

Лев пожал ему руку. Теперь ему некуда было отступать.

— Рад познакомиться с вами, Ник.

— Отлично. Пойдемте, посмотрите на ребят.

Вспомнив, что главной целью интервью была все‑таки реклама помолвки, Лев взял Бьянку за руку и направился за Ником в здание, стены которого были покрыты граффити.

— Привет, мисс Би, — поздоровался один из подростков, когда они, пройдя по коридору, вышли в небольшой дворик за высоким кирпичным зданием. Этот двор живо напомнил Льву о тюрьме.

— Добрый день.

Лев на мгновение растерялся. В голосе парня явно звучало уважение, а Бьянка ответила ему так, словно они были давно знакомы.

Подростки охотно здоровались с Бьянкой и с подозрением косились на ее спутника.

— Кажется, вас здесь хорошо знают.

— Я поддерживаю этот приют уже больше десяти лет, можно сказать, это мой личный проект. — Она посмотрела на Льва. Они стояли во дворике, окруженном высокими стенами, из‑за которых долетал шум нью‑йоркских улиц. — Мне повезло, я выросла в богатой семье, окруженная любящими родственниками, но понимаю, что многие лишены этого.

— Без помощи мисс Ди Сионе этот приют давно перестал бы существовать, — добавил Ник и окликнул одного из подростков.

Неужели Бьянка действительно делала это? Поддерживала этих ребят и их семьи? Лев посмотрел на нее и увидел, как порозовели ее щеки под его пристальным взглядом. Он хотел что‑то сказать, но тут к ним подошел подросток, которого позвал Ник. Мальчик хмуро кивнул Бьянке, потом поднял глаза на Льва, и тому показалось, что мрачное прошлое вернулось. Он как будто смотрел на самого себя с разницей в двадцать лет.

— Рад познакомиться с тобой. Меня зовут Лев. Он не протянул подростку руку, хорошо зная, как ревностно дети оберегают личное пространство. Парень торжественно кивнул, и Лев пожалел, что не может обнять его, сказать, что хорошо понимает его чувства.

— Билли сфотографируется с вами, — предложил Ник.

— Только один раз, — сказал Билли и снова бросил взгляд на Льва.

Лев смотрел в глаза своей юности и острее, чем прежде, ощущал присутствие Бьянки. Она как будто была опорой, удерживающей его от падения в пропасть, полную кошмаров прошлого.

— Билли — старожил, он вместе со своей семьей возвращается в этот приют на протяжении трех лет, — мягко пояснила Бьянка. — Нам нужно только одно фото, Билли. Спасибо тебе.

Затем журналист стал задавать вопросы, и Билли исчез, растворившись где‑то во дворе. Бьянка чувствовала, как с каждым вопросом Лев все больше замыкается в себе.

— У вас ведь тоже было несчастливое детство, верно? — поинтересовался журналист.

Бьянка поймала взгляд, брошенный Львом на Билли, спрятавшегося в тени. Ее сердце преисполнилось сочувствием ко Льву и тому мальчику, которым он когда‑то был.

— Мне было двенадцать, когда мои родители умерли. Они потеряли все из‑за неудачной сделки, и у меня никого не осталось. У меня не было выбора, я очутился на улицах Санкт‑Петербурга.

Билли вышел из своего укрытия и посмотрел на Льва с уважением.

— Как вы добились успеха? — спросил журналист, явно заинтригованный неуловимой связью, возникшей между Львом и мальчиком.

— Я делал все, что было в моих силах.

Билли кивнул в знак одобрения. Бьянке хотелось больше узнать о Льве, но она не решилась задать вопрос, чувствуя его настороженность.

— Тогда я бы отдал все ради того, чтобы очутиться в таком приюте, как этот, — продолжал Лев. — То место, где я пробыл пять лет, было… не таким уютным.

Бьянка видела, как журналист быстро строчит что‑то в своем блокноте. Прежде она думала, что привести сюда Льва — хорошая идея, что она сможет использовать в рекламных целях образ человека, который из бездомного мальчишки превратился в успешного бизнесмена. Но сейчас ей так уже не казалось. Она видела, каким мучительным для Льва было погружение в его прошлое.