Эбби Грин - Невинные брачные шалости

– Позволь мне рассказать тебе о моей матери. Тогда я не сумел этого сделать, мне многое нужно было обдумать, и, честно говоря, мне трудно было признаться кое в чем даже самому себе.

Кьяра с неохотой присела. Однако ее переполняло любопытство. Чего-чего, а такого разговора она явно не ожидала. Нико вздохнул и заговорил:

– Она тогда мне рассказала, почему ушла. У нее была легкая форма биполярного расстройства, она страдала этим с подросткового возраста. Беременность усугубила ситуацию, и она не могла принимать лекарства. Мой отец не считал ее больной и не помогал. К моменту родов мать чувствовала, что может сделать что-нибудь ужасное, например, убежать с новорожденным ребенком. Она понимала, что не может подвергать меня опасности, и потому ушла сама. Она говорила, что через пару лет она вернулась, когда состояние стабилизировалось, но отец отказался ее выслушать. Он говорил, что она его опозорила, и велел ей уходить и никогда не возвращаться.

– Мне очень жаль, Нико, – произнесла Кьяра.

Муж покачал головой.

– Я всегда винил во всем ее, но это, оказывается, отец лишил ее даже шанса на нормальную жизнь. У нее не было денег и сил, чтобы выиграть судебный процесс, – да и потом, узнав о болезни, в суде бы ее просто не стали слушать. Ей пришлось уйти и самостоятельно налаживать жизнь. Но она никогда не забывала обо мне. Она слала мне письма, но ни одно не дошло: наверное, стараниями отца.

– Я рада, что теперь ты все знаешь, – произнесла Кьяра, с трудом удерживаясь от того, чтобы не протянуть к Нико руки. – Ты увидишь ее снова?

– Да, обязательно. Но именно благодаря тебе я выслушал ее.

Кьяра покачала головой.

– Рано или поздно ты бы все равно поговорил с ней. – Она собралась уходить, но Нико сказал:

– Подожди, мне нужно сказать тебе кое-что еще.

– Что?

– Я люблю тебя.

– Что ты сказал?

– Я сказал, что люблю тебя.

Кьяра, едва в состоянии дышать, ощутила, что в ней оживает надежда – и, сделав шаг от стола, она принялась отходить подальше. Еще немного – и она поддастся чарам Нико. Должно быть, он рассказал ей о матери, чтобы сыграть на ее чувствах. Слишком много ему придется потерять, подай она сейчас на развод. Он обожает дочь – и, конечно, сделает все возможное, чтобы переубедить ее.

– Тебе необязательно говорить это, Нико, только потому, что я призналась тебе в любви.

Нико встал.

– Я не шучу. Я правда люблю тебя.

Кьяра покачала головой, все еще не в силах поверить в происходящее.

– Когда родилась София… ты сам принял ее. Конечно, это вызвало у тебя сильные эмоции.

– Не переубеждай меня, Кьяра. Я знаю, что говорю.

– Ну, тогда должна сказать, ты нашел очень удобное для признания время. Я говорила тебе, что хочу получить развод, а ты решил показать своим деловым партнерам, какая у нас дружная семья.

Николо покачал головой.

– Раньше ты не была такой циничной.

– Не была, – ехидно отозвалась Кьяра. – Пока не встретила тебя.

Тут она закусила губу. Он прав: такое поведение совсем не похоже на нее.

– Я устала, Нико, и хочу лечь. София скоро проснется, ее нужно будет кормить. – Остановившись у двери, Кьяра добавила: – Я бы хотела лечь одна. Я принесу Софию в спальню в переноске.

Николо заметно напрягся, но ответил спокойно:

– Да. конечно. Я лягу в гостевой спальне.

Поднимаясь по лестнице, Кьяра убеждала себя, что поступает правильно. Нико ни перед чем не остановится, чтобы получить желаемое, уж это-то она видела много раз. А значит, от него можно ожидать даже признания в любви – если он сочтет, что это сыграет ему на руку.

Проснувшись утром, Кьяра обнаружила на подушке записку. Она тут же узнала знакомый четкий почерк мужа с резким наклоном. «Кьяра, мне нужно на пару дней уехать в Рим. Когда я вернусь, мы поговорим. Нико ».

Ее затопило разочарование: вчера она не поверила мужу, но в ней не угасал огонек надежды, и казалось, что, если он повторит свое признание… она ему поверит. Но, по-видимому, ему надоело притворяться, и он решил поработать. Может быть, он прямо сейчас беседует с юристами и обсуждает условия развода?

Проснулась София. Вынув ее из переноски и сев в кровати поудобнее, Кьяра принялась кормить дочь. В конце концов, сейчас главное в жизни – защитить ее от всех жизненных неурядиц, что бы ни произошло.

Нико стоял на лужайке и смотрел на Кьяру, загорающую на шезлонге. Рядом с ней стояла детская коляска и зонтик, укрывающий девочку от солнца. В купальнике без лямок жена выглядела необычайно красивой. Николо внезапно ощутил растерянность и страх. Что делать, если у них не получится наладить отношения?

Кьяра внезапно ощутила волнение и резко подняла голову. К ней по траве шел Нико, и на лице его была написана решимость. Быстро сев на шезлонге, она натянула на плечи накидку.

– Нико, ты вернулся?

Должно быть, муж приехал уже давно – он явно успел переодеться и принять душ.

Подойдя, Николо присел рядом. Кьяра боялась вздохнуть – до того не готова она была к встрече.

– Я же сказал, что мы поговорим, когда я вернусь.

– Софию нужно покормить, – засуетилась Кьяра. – Она вот-вот проснется.

– Прекрати прикрываться дочерью. Я прошу тебя выслушать меня – неужели это так трудно?

В голосе Нико послышалась какая-то безысходность. Кьяра замерла.

– Конечно, говори.

Нико заметно расслабился и откинул назад волосы, тихо произнеся:

– Как же нелегко… – Подняв глаза, он сказал: – Я говорил, что люблю тебя. И я не шутил.

Кьяра приготовилась было возражать, но он поднял руку.

– Нет, выслушай. Я понимаю, что ты мне не веришь, учитывая обстоятельства нашей встречи и условия заключения брака. Я сделал все возможное, чтобы удерживать тебя на расстоянии. Правда в том, что я просто не знал, можно ли довериться тебе. Каждый раз, когда ты делала попытку сближения, меня это отталкивало – я не имел опыта близких отношений. Мой отец никогда не говорил о любви. Отношения с Александрой не были по-настоящему зрелыми. Я думал, что люблю ее, и потому ее предательство навсегда отбило у меня охоту любить кого-то. И только увидев вас рядом, я понял, что никогда не чувствовал к ней того, что чувствую к тебе. Она ранила мое самолюбие, ничего больше. Наверное, в тот вечер я влюбился в тебя по-настоящему – хотя и не хотел себе в этом признаваться. Никто и никогда не защищал меня прежде так, как ты. Но я по-прежнему думал, что просто уважаю тебя. Считал, что брак, основанный на взаимной симпатии и уважении, окажется крепким. Я знал, что ты ждешь от меня большего, Кьяра, и, наверное, понимал, что ты любишь меня. Но по своей глупости полагал, что это хорошо – то, что ты любишь меня больше, чем я – тебя. Но это было смешно. На самом деле я не мог жить без тебя – и всякий раз, уезжая на два дня, неизменно возвращался обратно. Я не мог и помыслить о других женщинах. Я хотел тебя все сильнее и сильнее. Ты привела в порядок кладбище, убедила меня поговорить с матерью. Но меня пугали мои собственные чувства к тебе. Легче было тебя оттолкнуть. Так что я понимаю, почему ты мне не поверила. – Нико вздохнул. – И, конечно, ты права, когда родилась София – а я еще испугался, что вот-вот потеряю тебя, – я все осознал. Подумать только, мне пришлось почти что потерять тебя, чтобы наконец понять свои чувства.