Владислав Погадаев - Французская палатка, или Целые сутки счастья

Вставая на цыпочки и вытягивая шею, Юля всматривалась в сутолоку железнодорожных путей.

Поезд приходит без опоздания: они как раз успевают перескочить на ближайшую электричку, а потом – у Юли перехватило дыхание – целые сутки счастья!

Почти три недели врозь – это ж с ума сойти. Ни звонка, ни весточки…

Сутки на турбазе «Хрустальная» они спланировали заранее, как только был окончательно решён вопрос с командировкой – так решили отпраздновать встречу…

Поезд, отрывисто шипя, остановился. Из окон вагона выглядывали нетерпеливые пассажиры.

– Юлька! – Стас скатился со ступенек и, бросив сумку на асфальт, раскинул руки. Он был радостно возбужден, небрит и слегка пьян.

Юля прижалась к колючей щеке, уткнувшись носом ему куда-то в шею, под воротник рубашки, и, зажмурившись, вдыхала такой родной, такой любимый запах…

– Ладно, пошли, а то опоздаем, – Стас подхватил сумку. – Ещё наобнимаемся, – он шепнул ей это на ухо так, что мурашки поползли от уха на шею и ещё ниже. – Дома-то всё в порядке? – она кивнула. – На работе ничего не слышно?

– Да, вроде, всё спокойно. Нам на шестой путь…

* * *

Всю дорогу до турбазы Стас балагурил. Рассказывал о попутчиках: классные ребята, хорошо посидели…

– А по пути в Ленинград, представляешь, парень, который со мной ехал, слопал всё, что ты наготовила в дорогу, и сказал, что у меня классная жена, – Стас довольно захохотал и боком притиснул Юльку к окну.

Она принуждённо улыбнулась в ответ и вспомнила, как бегала за дорогущим рыночным мясом, мастерила сложносочинённые рулетики, начинённые грибами, пекла по новому рецепту печенье – готовила и предвкушала, как в поезде он будет с аппетитом есть с такой любовью приготовленную вкуснятину и вспоминать о ней с удовольствием и гордостью. А потом, проводив взглядом последний вагон, двое суток тряслась от страха, в красках представляя: Стас пробует её стряпню, травится (почему? – непонятно!), его ссаживают с поезда и увозят в больницу, он опаздывает на самолёт до Парижа…

А, оказывается, все старания и страдания – для неведомого попутчика, которого Юлька и видела-то всего пару минут…

– Ну, а ты сам-то хоть попробовал? – спросила она, старательно глядя прямо перед собой.

– Да не пришлось, – веселился Стас, не чувствуя Юлькиного напряжённого внимания. – Он ещё спросил: «А ты что – не будешь?» А я смотрю: парень лупит – как с голодного острова. Ну и сказал, что не хочу…

Потом он рассказывал про поездку, про Питер и Париж, в котором пробыл ровно две недели. Это тоже решали вместе: раз уж ехать, то на семь дней и смысла нет, тем более что все они под завязку будут забиты экскурсиями, мероприятиями и бизнес-тренингами. А ведь хочется просто посмотреть город – символ несбыточных мечтаний миллионов бывших советских граждан.

– Юлька! Без тебя больше ни за что не поеду! Первую неделю – ещё туда-сюда – постоянно был занят, к вечеру еле до кровати доползал, а вот вторую – тоска! Пожалел, что остался. И идти никуда не хотелось. Знаешь, там на каждом углу арабы продают ананасы. Не такие, как у нас, а режешь – сок течёт сла-а-адкий. Вот я вечером покупал ананас, бутылку вина, и сидел – думал о тебе. Всё! Теперь – только вместе!

Стас обнял Юльку, она благодарно прижалась к нему, и тут громкоговоритель проскрипел: станция «Хрустальная». Схватив сумку, они рванули на выход.

* * *

Турбаза располагалась примерно в километре от станции. По дороге Стас продолжал делиться впечатлениями:

– Я там купил классную палатку! Трёхместная, а весит всего пять кило…– он резко остановился: – Юлька! Мы ж палатку в электричке оставили! – и рванулся в направлении станции.

– Подожди, какая она была? – недоумевала Юлька.

– Ну, палатка. Тёмная. Как сумка с ручками.

– Но у тебя была только ЭТА сумка. Может, в ней?

– Ну, что ты ерунду говоришь! Это же па-лат-ка!

– Но у тебя больше НИЧЕГО не было, – твердо сказала Юля.

Стас сник:

–Значит, в поезде…

– Ну, что, идем на станцию? Через час – электричка в город.

– И что? – Стас начал закипать.

– Поедем на вокзал – искать. По горячим следам. Пока все не разбежались. Поезд же не проходящий, а наш – Свердловский.

– Да где ты её сейчас найдёшь? – он решительно кивнул головой: – Ладно, пошли на базу. Если что, попробуем поискать, когда вернёмся в город…

Оставшуюся часть пути шли молча. Разговор не клеился. Мысли вновь и вновь бумерангом возвращались к пропавшей палатке.

* * *

Номер им достался четырёхместный.

– О-о-о, кайф…– Юлька скинула лодочки на шпильках.

Сдвинув две кровати и стянув матрасы со свободных коек, она устроила королевское ложе. Стас достал из сумки бутылку коньяка и, разлив содержимое по гранёным стаканам, высыпал на тумбочку горсть шоколадок.

– Ну, что, за встречу? – они чокнулись и выпили.

– М-м-м, совсем забыл! Что я тебе привёз! – Стас вытащил небольшой пакет. – Держи!

Юлька с любопытством рассматривала подарки: два плоских картонных пенала оранжевого цвета и оранжевый же металлический флакон.

– Это духи! Нас там возили на фабрику. Фрагонард.

Юля раскрыла футляр и увидела штук десять флакончиков, миллилитра по два – не больше. С увлечением принялась откупоривать и нюхать.

– Вот эти – в медном флаконе – могут храниться тридцать лет!

– «Мазурка», – прочитала Юля. – Это ж сколько у меня теперь ароматов? Двадцать один?

– Потом посчитаешь. Иди ко мне…

* * *

Ужин Стас проспал. Юля сбегала в столовую и принесла еду в номер:

– Не слишком подходящая закуска для коньяка, но, как говорится, без вариантов, – слегка пригубив, она игриво глянула на Стаса поверх стакана: – За тебя, персик мой сладкий!

– За нас с тобой, – Стас поставил стакан и притянул её к себе…

* * *

– Юлька, роди мне девочку…

– А двух мальчиков тебе мало?

– …и будет у меня, как у того зайца из мультика…

– Зайчик ты мой! – Юля по-кошачьи потёрлась о его плечо. – У зайца из мультика было четыре сыночка и лапочка дочка.

– А у меня будет два сыночка и лапочка дочка…– он помолчал. – Знаешь, о чём я мечтал, пока ехал? – Стас сел, привалившись к спинке кровати, и взял с тумбочки стакан с коньяком.

Юля с улыбкой пожала плечами и перекатилась на живот, сложив кулачки под подбородком.

– Взять Игорёшку с Олежкой, палатку и на недельку махнуть в тайгу – в Приобье.

– Считаешь, им уже можно? – она глянула снизу вверх, нерешительно улыбнувшись, и стала вдруг похожа на собаку, которая не знает, похвалят её, или отругают.

– Ты о чём? Здоровые парни! Я с десяти лет один в тайгу ходил!

– Так ты в тайге вырос…

– Да что рассуждать, – резко выдохнув, он опрокинул стакан, – палатки всё равно нет…

* * *

Стас спал, совершенно по-детски положив руку под щёку. Юля уснуть не могла: лежала и вспоминала, как почти год назад на этой же турбазе они отмечали её юбилей. Тоже только вдвоём – это была её идея.