Барбара Воллес - Обрести свободу у алтаря

— Меня действительно считали погибшей.

Высвободившись из объятий Ричарда, Розалинд вкратце рассказала ему о том, что с ней произошло. Он внимательно ее слушал, не перебивая.

— То есть все это время ты находилась в Шотландии, но никто из нас об этом не знал?

Розалинд кивнула.

— И ты ничего не помнишь?

— Теперь, когда я оказалась в Лондоне, ко мне вернулось несколько обрывочных воспоминаний, но в целом я ничего не помню. Твое лицо показалось мне знакомым, потому что я увидела тебя на фото.

Рассмеявшись, Ричард снова ее обнял.

— Прости. Я не собирался так бурно выражать свои эмоции, но… ты жива!

Обнаружив, что на них смотрят люди, Розалинд отвела взгляд в сторону.

— Томас, должно быть, вне себя от радости. Полагаю, он очень внимателен к тебе и раскаивается.

«Раскаивается в чем?»

— Он очень терпелив и делает все возможное, чтобы мне помочь. Не так просто иметь жену, которая ничего не помнит.

— Думаю, он рад начать все сначала, — ответил Ричард.

— Что ты… — начала Розалинд.

— Привет, Синклер. — Подойдя к ней сзади, Томас положил руку ей на талию. — Мы не ожидали встретить здесь кого-то из знакомых.

— Розалинд рассказала мне о том, что с ней произошло. Не понимаю, почему вы до сих пор не поставили в известность ее друзей.

— Сегодня я сообщил властям и прессе о том, что Розалинд нашлась. Мы с ней решили, что с остальными она свяжется сама, когда будет к этому готова.

— Ну разумеется, — ответил Ричард.

У Розалинд создалось впечатление, что мужчины соблюдают правила вежливости только из-за ее присутствия. Было очевидно, что Томас и Ричард терпеть друг друга не могут, но причину этого она пока не могла понять.

— Томас подарил мне новый телефон и восстановил большую часть моих прежних контактов. Я планировала начать обзванивать своих друзей и знакомых на следующей неделе.

— То есть мне повезло, что я узнал о твоем возвращении раньше остальных. Не считая твоей семьи, конечно, — добавил он, посмотрев украдкой на Томаса.

— Кстати, о семье. Нам нужно вернуться домой до того, как Мэдди начала лезть на елку.

— Думаю, она на это способна, — рассмеялась Розалинд.

Ричард обнял ее и поцеловал в щеку.

— Я позвоню тебе завтра, и мы договорим. Я все еще не могу поверить своим глазам.

Розалинд прониклась симпатией к Ричарду Синклеру. У нее было такое чувство, что она знает его много лет. Провожая его улыбкой, она заметила, что Томас хмурится.

— Он тебе не нравится, — заметила она. — Почему?

— Ты о Синклере? Я вовсе не испытываю к нему неприязни.

— Тогда почему у тебя такое мрачное выражение лица?

— Потому что… — Не размыкая объятий, он повернулся так, что они оказались лицом к лицу. — Я пока не готов тебя делить с остальным миром.

— В таком случае тебе не следовало оставлять меня одну в толпе.

— Но тогда я не смог бы купить тебе вот это. — Подняв руку, он протянул ей коричневый мешочек. — С наступающим Рождеством.

Внутри оказался кусок горной породы с вкраплениями в виде розовых кристаллов.

— Однажды ты мне сказала, что тебе очень нравятся эти кристаллы. Что своим цветом они обязаны…

— Магнию, — прошептала она не задумываясь. — Спасибо тебе за подарок. Он очень красивый.

— Пожалуйста, — ответил Томас.

Встретившись с ним взглядом, она обнаружила, что его глаза потемнели.

— Мы стоим под омелой, — заметил он.

— Я знаю.

— Было бы кощунством не…

— Это точно.

Тогда он наклонился и коснулся губами ее губ. Его поцелуй был легким и нежным, и в нем было обещание, заставившее сердце Розалинд бешено колотиться.

— Пойдем домой, — сказал Томас. — Нам нужно нарядить елку.

Только когда они покинули рынок, и Розалинд отошла от поцелуя, она поняла, что Томас солгал ей насчет своего отношения к Ричарду.

«Просто невероятно», — подумал Томас, идя рядом с Розалинд по оживленной улице. В Лондоне живет восемь с половиной миллионов человек, а они умудрились столкнуться именно с Ричардом Синклером.

Впрочем, наверное, это было не так уж и странно. Прошлой весной Синклера было слишком много в жизни Розалинд. Почему бы ему не появиться после ее возвращения?

Томас бросил взгляд на профиль своей жены. Сегодня он ее поцеловал. Менее двух недель назад он даже мечтать об этом не мог.

Тогда почему он вместо того, чтобы наслаждаться воспоминаниями о поцелуе, думает об их случайной встрече с Синклером?

Потому что теперь этот человек снова начнет вертеться возле его жены. Томас солгал Розалинд насчет своего отношения к нему. Он терпеть не мог Ричарда Синклера. Розалинд и ее коллеги по университету все время говорили о том, какой Синклер умный, веселый и обходительный. Он всегда оказывался в центре внимания, и Томаса это раздражало. Еще сильнее его выводило из себя то, что перед исчезновением Розалинд они с Синклером были неразлейвода. Она чувствовала себя несчастной в браке, потому что Томас слишком много работал и не уделял ей достаточно внимания. Синклер пользовался этим и великодушно позволял ей плакаться ему в жилетку.

«Ричард достал билеты на лекцию».

«Ричард присоединился к нам в парке».

«Мы случайно встретили Ричарда за ланчем».

Этот человек был повсюду, и Томас сходил с ума от ревности. Впрочем, он отдавал себе отчет в том, что дружба его жены с Синклером была не причиной, а следствием их семейных проблем.

— Ты что-то притих, — сказала Розалинд, посмотрев на Томаса. — Все в порядке?

— Да. Я просто думал, что тебе подарить на Рождество. Хотя мне будет сложно найти что-то, что сможет сравниться с розовым камнем, — пошутил он, притворившись, что не запомнил научное название породы. Он часто так делал раньше, и Розалинд всегда его поправляла.

Так произошло и на этот раз.

— Это карбонат магния, — машинально произнесла она.

— Какая разница. Главное, что он розовый. В любом случае выбор невелик. Что ты предпочла бы, кусок мрамора, сланцевую плиту или ведро гальки?

Розалинд посмотрела на него и притворно фыркнула.

— Что такое? — спросил он.

— Хорошо, можешь не говорить мне, что у тебя на уме. Я не хочу этого знать.

— Хочешь, — поддразнил ее Томас. — Но на Рождество положено делать сюрпризы. Поэтому тебе придется запастись терпением и подождать. Разве ожидание не лучшая часть любого праздника?

— Похоже, кое-кто уже отключился. — Томас указал Розалинд на Мэдди, лежащую на животе на диване. Она наелась сладкого, навеселилась и уснула, пока ее родители возились с электрической гирляндой.

Розалинд укрыла дочку пледом и улыбнулась, когда та что-то пробормотала во сне и крепче прижала к себе Бигсби.

— Бедная малышка. Думаешь, она расстроится, когда узнает, что мы закончили украшать елку без нее?