Анна Славич - Ключ к ее сердцу

А он за то время, пока Анна была в кухне, успел как следует оглядеться. Теперь он склонен был предположить, что Анна — молодая легкомысленная женщина, которая большую часть времени проводит вне дома, а потому и не считает необходимым уделять ему много внимания. Судя по той двусмысленной ситуации, в которой они познакомились, она вряд ли скромница и наверняка не будет против того, чтобы завести с ним легкий роман. Ее теперешнее смущение он объяснил себе тем, что она просто не ожидала, что возможность пофлиртовать представится так скоро. И вот теперь она сидит напротив него. Ее шелковый светло-бежевый деловой костюм подчеркивает ее ладную фигурку. Волосы темные, слегка вьющиеся, собраны на затылке, но одна прядь постоянно падает ей на глаза, и движение, которым Анна ее поправляет, привлекает внимание к нежной шее и маленьким ушкам. Глаза светло-зеленые, очень красивые… ресницы темные и длинные… И почти без всякой косметики… Такая кого угодно с ума сведет! Он невольно засмотрелся. Впрочем, это к делу не относится, перебил он себя и услышал, что она что-то ему говорит.

— Простите, я задумался. Что вы спросили?

Анна смотрела на него почему-то с жалостью. Какое у него грустное лицо! Он смотрит на нее и словно не видит. Может быть, у него какие-то неприятности? Странно: когда он не ведет себя так самоуверенно и не говорит своих наглых любезностей, лицо у него живое и умное. Ей вдруг очень захотелось ободрить его. Или помочь в чем-нибудь. Ведь, в сущности, если бы не он…

— Ничего особенного. Я сказала еще раз, что готова отплатить вам услугой за услугу. Без вас я бы еще неизвестно сколько времени просидела в этой ванной.

Сама предложила ему свою помощь! Пламен чуть не подскочил. Вот так удача! За всю его карьеру в Восточно-Европейском отделении Интерпола ему часто приходилось использовать женщин в своих операциях. Как правило, это были жадные, недалекие особы, красивые акулы, которых можно было и купить, и запугать, а еще проще — вскружить им головы, и тогда они с легкостью предавали своих мужей или приятелей. Хотя те, в свою очередь, большего и не заслуживали. Только однажды он встретил достойную противницу, которая сама вскружила ему голову, спасая бандитский бизнес своей семьи, и выставила Пламена идиотом в глазах его сотрудников. Тогда он не только не получил ожидаемого повышения, но и был переведен на другой участок, под начало того, над которым он раньше посмеивался и чьи придирки теперь вынужден был терпеливо сносить. Неудивительно, что сейчас ему хотелось отличиться. И тут вдруг — на тебе! Не надо ни обманывать, ни запугивать, ни подкупать! И добровольная помощница, похоже, отнюдь не из породы красивых акул. Просто красивая женщина.

— Нет, спасибо. Вы, с присущей вам проницательностью, заметили, что мне сейчас слегка не по себе, но это, право, не стоит вашего беспокойства, — произнес Пламен почти кротко.

Анна не выдержала.

— Простите, вы, случайно, не ветеринар?

— Что-о? — от неожиданности он поперхнулся.

— Я не хотела вас обидеть. Просто вы говорите точь-в-точь с такой интонацией, как мой жених. А он ветеринар. Вот я и подумала…

— Нет, я не ветеринар! — отверг Пламен чудовищное предположение.

— Извините. А кто вы по профессии? — На ее лице читалось неподдельное любопытство.

«Она перехватывает у меня инициативу. Нельзя этого допускать».

— У меня интересная профессия. — Он загадочно улыбнулся. — А вы можете сказать то же самое о своей?

— Скорее да, чем нет. Все зависит от того, с кем работаешь. Но в моей работе много рутины, а это ужасно скучно. Я просто стараюсь делать все так, чтобы не в чем было себя упрекнуть. — Она вздохнула. Это была сущая правда.

— Безрадостная картина. А вы пробовали сменить профессию?

— Увы, да. Но помогло мало. Наверное, нужно придумать какое-то хобби, но пока это мне не удалось. — Анна сделала еще один глоток кофе. — А у вас есть хобби?

Пламен усмехнулся.

— Нет, у меня просто нет на это времени.

— Хорошо, однако, что вам удалось выкроить время на отдых у моря, — с вежливой улыбкой порадовалась за него Анна.

— Я здесь не на отдыхе.

Анна удивленно подняла брови. Пламен со вздохом продолжил:

— Признаться, я хотел с вами серьезно поговорить. Я хотел действительно попросить вас о помощи. Но после того, как вы сами ее предложили, — он замялся, — мне просто неловко воспользоваться вашей любезностью.

— Что вы! Я буду рада помочь вам. — Она выжидающе на него посмотрела.

— Дело в том, — он постарался, чтобы его слова звучали внушительно, — что организации, которую я представляю, нужен доброволец.

Ее глаза округлились от удивления.

— Доброволец? А что за организация? А! Я знаю, вы проводите маркетинговое исследование. Ой, я так вам сочувствую! Мы вот в прошлом году тоже проводили, так намучились! Сначала с выбором фирмы, которая будет его для нас делать. Потом с поиском добровольцев. Но, вы знаете, результат стоил этих мучений! Я с удовольствием вам помогу. А что за фирму вы представляете?

Пламен на секунду потерял над собой контроль и ошарашенно уставился на собеседницу. Уже второй раз за этот вечер она ставила его в тупик своими дикими предположениями на его счет.

— Нет. Мы не проводим маркетинговое исследование. Мы проводим расследование. И я, к сожалению, не могу сказать вам, какую организацию я представляю. У вас есть все основания мне не доверять, и мне остается только еще раз попросить вас о помощи, — проговорил он как можно четче, надеясь, что она не заметит в его голосе закипающее раздражение.

Теперь глаза Анны округлились еще больше.

— Расследование? О, простите, мне как-то такое и в голову не пришло. Ну откройте же секрет, что за организация? — Она почему-то решила про себя, что он ее разыгрывает.

«Как трогательно она меня просит», — подумал Пламен. От его раздражения не осталось и следа.

— Я не имею права вам это сказать, но вам никто не помешает догадаться, — пошел он на компромисс. — И если ваша догадка будет верна, то ничего не будет в том дурного. — Он ее словно подзадоривал.

— Хм, хорошо. Налоговая инспекция? Природоохранный отдел? Служба эмиграции? Ну хоть намекните!

— Мимо.

— КГБ? Штази? МОССАД? Английская внешняя разведка — не помню, как она там называется? Тоже нет? — Ей начало казаться, что он мог бы и подыграть. — Учтите, я не буду вам помогать, пока не узнаю, кто вы, — вдруг строго произнесла она, устав играть в эти кошки-мышки.

— Ладно. Обещайте мне хранить тайну. За разглашение сведений об операции полагается уголовная ответственность, учтите это. — Сейчас он говорил совсем серьезно, и она это почувствовала.

— Конечно. Я все понимаю. Обещаю. — Ее лицо тоже было серьезно.