Ирина Королева - Исцеление прощением

— Нет, это невозможно… Наверное, вы что-то не так поняли. Через три дня… через три дня… — Голос отказывал ей, в горле отчего-то запершило.

— Что через три дня? — с любопытством спросила соседка.

— Мы должны были… пожениться, — с трудом выдавила из себя Галя.

— Боже мой, он ничего мне об этом не говорил! — воскликнула женщина и всплеснула руками. — Значит, он… сбежал?! Кто бы мог подумать! Максим всегда был со мной такой внимательный, приветливый… Просто идеальный сосед. Никогда бы про него такого не подумала…

— Вот и мне не верится, — сказала Галя тихо. — Всему этому наверняка есть какое-то другое объяснение.

— Может, и так, но его билет я видела собственными глазами. Он иногда просил меня помочь ему по хозяйству, борщ сварить, салат сделать. Так что иногда я по-соседски ему помогала… Но там, на билете, было как-то мелко написано, да я и не очень, честно говоря, интересовалась, куда именно он летит…

— Что же мне теперь делать? — спросила Галя беспомощно. — К свадьбе все готово, гостям разосланы приглашения, я даже сказала хозяйке, что скоро освобожу квартиру… Он говорил, что будет много зарабатывать…

— Насчет «зарабатывать» не знаю, а вот климат там вроде не очень…

— Вы действительно не знаете, куда именно он уехал?

— Да нет же! Я ничего от вас не скрываю. Поверьте! Я сама теперь в недоумении… Все так неожиданно… Ваш приход, расспросы…

«Он меня больше не любит, — поняла Галя. — Он сбежал, потому что не хотел на мне жениться. Из-за того, что я жду ребенка… Все в больнице уже оповещены, что через три дня наша свадьба. Что мне им сказать? Может, поговорить с Никитой Михайловичем? Если я ему расскажу все, как есть, может, он мне поможет? Но чем? Господи, что же мне делать?» — лихорадочно думала Галина.

Она покачала головой, когда вспомнила, что главврач не должен узнать о том, что произошло тогда с томографом, о том, как подло она поступила… из любви к Максиму. Никита Михайлович никогда бы не простил ей, он тут же уволил бы ее… А где она найдет сейчас другую работу? Ведь она ждет ребенка, и это вот-вот станет заметно всем. Да и кому нужна секретарша, подделывающая документы?

«Максим знает, что я его не выдам, что это не в моих интересах. Как же он все точно рассчитал!» — думала она, бесцельно бродя по улицам. Домой Галя добралась уже к ночи, уставшая и совершенно опустошенная. Как была, одетая, легла она на кровать и еще долго не могла уснуть.

Через семь месяцев родится ребенок. А сейчас ей необходимо работать не покладая рук, чтобы прокормить себя и отложить хотя бы немного денег к его рождению. Конечно, есть другой выход…

«Вместе с Максимом я бы со всем справилась, а одна не смогу, — размышляла Галя. — А что, если я откажусь от ребенка? Ведь у меня нет никого, кто бы мне помог. Мама — вряд ли… Да и как я ей все объясню? Она меня не поймет… Или, может… а вдруг случится так, что он родится мертвым? — подумала она в отчаянии и тут же сама испугалась своих мыслей. — Нет, у ребенка есть право на жизнь, только как я смогу о нем позаботиться?»

Лицо Гали исказилось болью, ее начали душить слезы. Она проплакала много часов. Облегчения это не принесло, но она устала и отупела от отчаяния.

На следующее утро она позвонила в больницу, чтобы предупредить, что плохо себя чувствует и не выйдет на работу. Сейчас она просто не вынесла бы проницательного взгляда Холмогорова. А говорить о своей беде у нее пока что не было сил. Она должна была собраться с духом и жить дальше.

Следующий день Галя провела дома в бесплодных размышлениях. Но идти на работу все же пришлось.

— Вы неважно сегодня выглядите! — заметил Холмогоров, увидев ее. — Что с вами, вы болеете?

— Нет. Спасибо. Со мной все хорошо, — ответила Галя слабым безжизненным голосом.

— И вы думаете, я вам поверю? Рассказывайте! У вас какие-то осложнения, вызванные беременностью? — Холмогоров говорил решительно и при этом заботливо.

«Только бы не расплакаться», — приказала себе Галина, но слезы тут же покатились по ее щекам.

— Максим… меня… бросил. Он действительно сменил работу, но где-то в Сибири, и я даже не знаю, где это. А на завтра была назначена наша свадьба, вы знаете. И я теперь… Что мне делать со всем этим? — добавила она совсем беспомощно.

— Что вы сказали? — не поверив своим ушам, переспросил ее Холмогоров и сел в кресло. — Я, конечно, всегда был о нем не самого лестного мнения. Но то, что вы говорите, переходит всякие границы! Может быть, вы просто поссорились? Всякое бывает…

Галя рассказала ему все об их совместных планах, о ее неведении и о том, что узнала от соседки… О том случае с поломкой томографа она, конечно же, умолчала.

— Узнать, где он находится, не так трудно, — задумчиво проговорил Холмогоров. — Но какой в этом прок? Его нельзя заставить вернуться обратно, если он не захочет этого сам. Я понимаю, все это, должно быть, очень тяжело для вас. Но придется как-то справляться с проблемами. Безвыходных ситуаций не бывает.

— Вы думаете, ничего уже нельзя сделать, чтобы его вернуть? — спросила она с угасающей надеждой. — Он же обещал на мне жениться…

— Обещал-то обещал… Но кто же может его заставить?

— Да… Вы правы… — вынуждена была согласиться она.

— Я советую вам поскорее смириться с тем, что его нет рядом. Думайте лучше о ребенке. Рождение детей — это большое счастье для женщины!

«Так могут говорить только мужчины, — подумала Галя. — Откуда ему знать о проблемах, которые появятся у меня? Не стоило вообще обсуждать с ним все это. Но как-то вырвалось, промолчать было бы еще труднее…»

— Ничего, вы справитесь. Вы — сильная женщина, — старался он подбодрить ее. — Все еще наладится, вот увидите. Слышите? Не надо вешать нос! Вы молодая, привлекательная. Все в вашей жизни еще будет хорошо. А вот кстати, все забываю вас спросить: вы что-нибудь слышали о Полине Николаевне Бережковой?

— Да. Слышала. Она открыла частный детский сад, — почти механически произнесла Галя.

— Ну… организаторские способности у нее и в самом деле были… Да… как это она тогда не проследила за аппаратурой? Это мало на нее похоже. Но что было, то было. Так, вы говорите, детский сад?… Неплохо… — Холмогоров, отвернувшись, слегка забарабанил пальцами по столу.

Галя встала и разложила возле себя бумаги. Надо брать себя в руки, другого выхода у нее нет.

В конце концов работа, требовавшая постоянного внимания, стала оказывать на нее положительное воздействие, отвлекая от мрачных мыслей.

В конце рабочего дня главврач дождался Галиного ухода и собрал всех сотрудников.

— Свадьба Гали Тарасовой и Максима Петровича Гулова отменяется, — коротко сообщил он. — Я прошу вас ни о чем ее не расспрашивать и ожидаю от всех вас понимания.