Дженни Лукас - Пламенная цель итальянца [litres]

– Не трогай меня.

Он в шоке уставился на нее. Без ее объятий внезапно почувствовал себя разбитым. Отвергнутым. Уязвимым.

Его охватила ярость.

– Ты хочешь, чтобы я сказал, что люблю тебя, да, Холли? Хорошо, я люблю тебя.

Холли уставилась на него.

– Правда?

– Хочешь, чтобы я был более убедительным? – Подойдя ближе, он поцеловал ее в щеку, губы, шею. – Я люблю тебя, дорогая.

Она уловила издевку в его голосе и со слезами на глазах закричала:

– Я не знала, что ты так жесток.

– Неужели? – Он выглядел убийственно красивым и холодным, как мрамор. – Значит, ты слепа.

Боль разорвала ее на части, вместе с ней пришло понимание, что она любит его даже таким: холодным, жестоким.

– Что же нам делать?

– Наш брак будет продолжаться.

Ее глаза расширились.

– Ты это серьезно?

– Между нами ничего не изменилось. Утром мы уезжаем в Токио.

Колени Холли подогнулись, и она упала бы, если бы он ее не поддержал.

– Уже поздно, Холли. Ты устала. Пойдем в дом. Внутри было темно и тихо. В детской на втором этаже сидела Агата с вязанием в руках. Женщина взглянула на них и коротко сказала:

– Ребенок спокойно спит.

Холли смотрела на спящего младенца. Джек вытянул над головой ручки.

Подойдя сзади, Криштиану обнял ее за плечи и произнес твердо:

– Давай перестанем ссориться, Холли. Ребенок, семья – вот что действительно важно.

У Холли в горле застыл ком.

Он прав. Семья – это самое главное. Много лет она пыталась вернуть то, что потеряла. Завести семью, дом. Почему все пошло не так? Ее ожидает жизнь в браке, но без любви. А вместо дома переезды и отели. И сын будет думать, что вполне нормально видеть холодные отношения между родителями, поскольку, очевидно, таковы все браки.

Душа ее ребенка будет так же повреждена, как это когда-то случилось с Криштиану.

Холли подняла глаза.

– Любовь создает семью и дом.

Внезапно она поняла, что ей делать. Муж сказал, что никогда не полюбит ее. Не станет рисковать, не будет ни от чего отказываться.

Повернувшись на каблуках, она прошла в спальню и достала из шкафа чемодан.

С порога раздался голос Криштиану:

– Что ты делаешь?

Ей нужно не так много вещей. И больше не нужна дизайнерская одежда, которую покупал Криштиану.

Она посмотрела на него.

– Я собираюсь вернуться домой.

– Домой?

– В смысле в Нью-Йорк. – Произнеся это вслух, она поняла, как отчаянно хотела вернуться. – К людям, которые любят меня.

Холли больше не может выносить это красное платье, напоминавшее о ее наивности и вере в то, что достаточно просто сказать о своей любви, и все волшебным образом изменится. Она яростно дернула молнию вниз и сняла платье, оставшись перед мужем только в нижнем белье и бриллиантовом ожерелье.

– Холли, не делай глупостей.

– Ты не веришь в любовь. Тебе не нужен дом. – Она сняла сверкающее бриллиантовое украшение и протянула ему: – Вот, возвращаю.

Он не пошевелился, она уронила ожерелье на пол. Порывшись в шкафу, нашла один из своих старых хлопковых сарафанов.

– Уходи, – прорычал он. – Мой сын останется здесь.

– Что?

В темных глазах мужа появился холодный блеск, губы искривились в жестокой усмешке.

– Ты меня услышала.

– Ты хочешь забрать у меня сына? Забрать ребенка у матери?

– Ты его бросишь, если уйдешь. И, как я предупреждал с самого начала, ребенок для меня важнее. Не ты.

Его слова ранили ее прямо в сердце.

– Но ты не бываешь дома, тратишь все время на работу. Джека будет воспитывать няня? Ни один судья не примет подобного решения.

Криштиану наклонил голову.

– Похоже, ты невнимательно прочла наш брачный договор, дорогая. В случае развода, если я не нарушу соглашение, первичная опека переходит ко мне. – Он холодно улыбнулся. – Конечно, ты сможешь навещать Джека, когда пожелаешь.

Холли отступила, не в силах поверить, что человек, которого она любит, может быть таким бессердечным.

– Ты ублюдок.

– Я? – Его глаза пылали гневом. – Я сделал все для тебя, Холли. Все, что только может пожелать женщина! Купил тебе этот дом.

– Потому что хотел отомстить своему отцу! Это было не для меня.

– Этот дом для тебя. Месть Беннато просто стала бонусом. Тем не менее ты решила действовать за моей спиной и попыталась помочь ему проникнуть в нашу семью.

– Он никогда не хотел бросать тебя! Почему ты не можешь просто поговорить с ним?

– Да он скажет что угодно, лишь бы причинить мне боль. Как, впрочем, ты сейчас.

Холли ахнула.

– Ты действительно в это веришь?

– Ты либо со мной, либо против меня.

– Ты пытаешься заставить меня ненавидеть тебя?

– Возможно. По крайней мере, ненависть – это эмоция, которой я верю.

Холли посмотрела на мужа. Харизматичный и привлекательный миллиардер, объект желания любой женщины. А в душе чернота.

– Я не позволю тебе забрать моего ребенка.

– Мне и не придется этого делать. Потому что ты никуда не пойдешь. Мы станем жить одной большой и счастливой семьей. У нас будут еще дети.

– Дети?

– Неужели ты хочешь, чтобы Джек остался один? Это стало последней каплей. Закрыв глаза, Холли глубоко вздохнула.

Он не оставил ей выбора.

Когда она заговорила, голос ее был четким и решительным.

– На этой неделе ты пропустил ужин с нами.

Он нахмурился.

– Что?

– Дважды. Тебя не было с рассвета до полуночи. Агата и другие служащие могут подтвердить это.

Его плечи внезапно напряглись. Он понимал, на что она намекает, и попытался защищаться.

– Я работал в отеле.

– Это не имеет значения. Ты нарушил мои правила. А также брачный контракт. – Она отступила.

Муж уставился на нее, широко раскрыв глаза. Попытался что-то возразить, но не смог. Он выглядел уязвимым. Потрясенным.

– Поскольку ты нарушил брачный контракт, я займусь получением первичной опеки. Поэтому забираю Джека с собой в Нью-Йорк. Пожалуйста, не стесняйся, – процитировала она его, – навещай его, когда захочешь.

Криштиану смотрел на нее в шоке и не двигался. Она развернулась и пошла к выходу, волоча за собой чемодан. Остановившись у дверей спальни, где они летали, достигая звезд, обернулась.

– Спасибо, Криштиану. Ты показал мне, каков мир на самом деле.

И ушла.

– Синьор, – произнес управляющий нового отеля с извиняющейся улыбкой. – Сэр, вы ведете себя безумно. Персонал угрожает увольнениями.

Рот Криштиану широко раскрылся. Что он имеет в виду?

На следующий день после того, как жена и ребенок покинули его, Криштиану планировал уехать в Токио, а потом в Сеул. А после этого… Он не мог вспомнить и был вынужден остаться в Кавелло. Что-то здесь не так, и, пока не найдет источник проблемы, он не уедет. Он не мог есть, спать. Бродил по коридорам, высматривая, что не так, выверяя каждую деталь.