Дженни Лукас - Пламенная цель итальянца [litres]

– Посмотри-ка. – Криштиану выдернул фиолетовый цветок бугенвиллеи, который по оттенку слегка отличался от остальных. – Позор!

Молодой управляющий посмотрел на цветок, потом на Криштиану.

– Синьор Моретти, когда последний раз вы спали?

– Как я могу спать, если в отеле не все идеально?

– Все никогда не будет идеально, – заметил управляющий. – Ведь люди живут в неидеальном мире.

Криштиану глубоко вздохнул. Моргнув, посмотрел вокруг. Гости были всем довольны, ни одной жалобы. Управляющий прав. Он ведет себя как сумасшедший.

– Ты прав. Пожалуйста, принеси персоналу извинения от моего имени. Я должен остановиться.

Управляющий забеспокоился.

– Мне послать за вашим водителем, чтобы тот отвез вас домой?

Пустая вилла – последнее место, куда хотелось возвращаться. Ведь там не слышно ни смеха маленького сына, ни сладкого пения жены. В спальне Криштиану преследует эхо ее мягких стонов, когда он занимался с ней любовью.

Проиграл, все проиграл. И очень устал.

– Я оставляю отель в твоих руках. Пожалуйста, передай моему пилоту, что я лечу в Токио.

– Разумеется, сэр. – Управляющий вздохнул с облегчением. Криштиану представлял, сколько проблем создал за последние десять дней.

Он пытался вспомнить, какие у него запланированы встречи. Но перед глазами маячил лишь взгляд жены, пронизанный болью. Она сказала: «Спасибо, что показал мне, каков мир на самом деле».

У отеля ждала машина, за рулем сидел Марко. «Роллс-ройс» выехал за ворота, напоследок Криштиану бросил взгляд на великолепную виллу девятнадцатого века. Он хотел одержать победу над своим прошлым. Но победу одержало прошлое.

Он задавался вопросом: как там Холли в Нью-Йорке? Счастлива ли она? Как себя чувствует сын? Ищет ли Холли новый дом, новую любовь?

Он слышал, что она подписала контракт со звукозаписывающей компанией, позвонив по телефону на визитке, которую дал менеджер, случайно встреченный ими в Риме. Одна случайная встреча может изменить всю жизнь.

Так же как и встреча с ней, когда он случайно раньше вернулся домой и встретил красивую горничную, которая застилала его кровать и при этом красиво пела.

Кларенс Лоджиа, управляющий нью-йоркским отелем, прошлым вечером звонил Криштиану, чтобы сообщить, что агент Холли ангажировал ее дебют в джаз-клубе отеля.

– Полагаю, вы одобрите это? – деликатно осведомился Кларенс.

Его жена выйдет на сцену и будет петь для незнакомых людей, пока он, ее муж, на другой стороне океана? Он хотел, чтобы она пела только для него, как певчая птица в клетке. Он закрыл глаза, в ушах зазвучал голос Холли, грустные песни о любви, доме, разбитом сердце.

– Нет проблем. Пусть менеджер клуба сделает все, что нужно. Лучший временной интервал, хорошее освещение, рекламу. Все.

– Конечно, синьор Моретти. Вы приедете?

– Нет.

Криштиану повесил трубку.

И задался вопросом: как Холли чувствует себя сейчас? Страшно ли ей? Смогут ли зрители оценить ее по достоинству? Поймут ли, какой подарок она им делает своим выступлением?

Поглядев в окно, он увидел, что они проезжали мимо старой хижины, где он никогда не был. Есть только один способ оставить прошлое позади.

– Останови, – приказал он.

Водитель услужливо остановился у обочины.

– Ждите здесь, – сказал он Марко и Сальваторе.

Сердце сильно колотилось, когда он медленно подошел к входной двери. «Я ничего не боюсь», – убеждал он себя. Потом постучал в дверь кулаком. И услышал шаги. Дверь открылась.

Криштиану впервые после пятнадцатилетней разлуки увидел Луиджи Беннато.

Тот совсем постарел, сильно сдал. Он был лишь тенью того активного и жизнелюбивого мужчины, которого помнил Криштиану. Время ли сотворило с ним такое? Или предательство?

Темные глаза Луиджи округлились, на лице появились краски жизни.

– Криштиану?

– Я возвращаю тебе виллу, – сказал он коротко. – Она твоя. Но никогда больше не беспокой меня или мою семью.

Его руки сжались в кулаки, он отвернулся.

– Нет, – сказал старик.

Криштиану остановился в шоке и обернулся.

– Что?

– Мне не нужна вилла. Все, что мне нужно, – мой сын.

– Ты должен был подумать об этом раньше, прежде чем вышвыривать из дома мою мать.

– Все, что я делал, – это не давал ей пить, когда она была беременна. И она возненавидела меня за это.

– Зачем тебе было это делать?

– Потому что с того момента, как Виолетта сказала мне, что она беременна, я полюбил тебя.

– Это ложь.

– Ты знаешь, какой она была. Знаешь лучше, чем кто-либо. Она обвинила меня в том, что я держу ее в плену. В один из дней за несколько месяцев до твоего рождения исчезла без следа.

Криштиану вспомнил, какая ярость охватывала мать, если кто-то пытался отобрать у нее алкоголь. Однажды, когда ему было девять лет, он решился вылить из бутылки виски, пока она находилась в отключке. Мать ударила его так сильно, что у него зазвенело в ушах.

– Ты сделал ее пьяницей.

– Я? – Луиджи медленно покачал головой. – Мы встретились в баре, когда она предложила мне выпить. Я никогда прежде не видел, чтобы женщина так много пила.

– Если ты знал, что я существую, почему не попытался найти меня?

– Я пытался. Долгие годы, – с волнением произнес старик, слезы катились по его морщинистым щекам. – Но ты прав. Я должен был приложить больше усилий. Только когда увидел ее фото в газете, я узнал, где ты. Но прежде чем собрался ехать в Неаполь, ты сам появился у меня в поисках работы. Я подумал, это чудо, мой шанс.

– Почему ты ничего не сказал?

– Я решил, что сначала мне нужны доказательства. И да, я боялся. К тому времени, когда получил точную информацию, что ты мой сын, ты уже покинул меня.

– Я предал тебя.

– Я не счел это предательством.

– А что это, если не предательство?

– Справедливость.

Криштиану в шоке уставился на него. Не так он все это представлял.

– Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня? Криштиану замер, глядя на старую деревянную хижину, на расстилавшееся перед ним море. Холли пыталась сказать ему, спасти его от душевного мрака.

– Ты позволил мне уничтожить себя. Забрать у тебя все, – медленно выговаривал Криштиану.

– Конечно, позволил. Ты мой единственный сын. Твое счастье значит для меня больше, чем мое собственное. Я люблю тебя.

И снова Криштиану будто услышал голос Холли. Ее слова о том, что любовь создает семью, домашний очаг.

– Моя мать говорила, что ты бросил нас. После того как она умерла, я хотел заставить тебя страдать.

– Это не твоя вина, сын мой. Когда ты пришел в мой отель, я должен был заключить тебя в свои объятия. Должен был, да.

Всхлипывая, Луиджи обнял его.

На мгновение Криштиану напрягся.

– Столько времени потеряно, – прошептал старик. – Потому что мне было страшно, стыдно. Годы, которые мы никогда не сможем вернуть. О, сын мой. Ты сможешь меня простить?