Кэтрин Манн - На грани острых ощущений

Насколько глубоки его тайные планы? И кто из членов семьи его поддерживает?

Солнечные лучи отражались от свежего снега. Ройс вдохнул холодный воздух, впитывая суровую атмосферу Аляски. Холодный утренний ветерок касался его щек, пока он шел вперед. С Наоми все казалось острее и напряженнее.

Она шла рядом с ним, а он катил детскую коляску в виде саней. Тесси бежала по снегу впереди.

Предполагалось, что это будет приятная и мирная прогулка с Наоми. Но притяжение между ними было почти испепеляющим; он не удивился бы, если бы на деревьях начали таять сосульки.

Повертев головой из стороны в сторону, он приказал себе успокоиться. Прогулка скоро закончится. Ему придется потерпеть совсем чуть-чуть.

Повернув голову, он уставился в глаза Наоми. От желания у нее расширились зрачки. Она пожевала нижнюю губу, потому медленно отпустила ее из зубов.

Слегка покачав головой, она шагнула назад. В ее глазах была не только страсть. Она осторожничала и возводила между собой и Ройсом невидимую стену.

Наоми наклонилась и скатала снежок руками в перчатках. Черные волосы упали ей на грудь, когда она повернулась к Ройсу лицом и растянула розовые губы в улыбке. Ему хотелось поцеловать ее в губы и погладить ее по лицу.

– Здесь так замечательно, – сказала она. – У меня ощущение, что я вечность не выходила из дома. Спасибо, что предложил прогуляться.

Налетел ветер, и длинные бирюзовые серьги коснулись лица Наоми. Она отвела их в стороны. Ройс с трудом сглотнул.

– Жаль, что мои мотивы не были бескорыстными. Я наслаждаюсь уединением. – Словно это была единственная эгоистичная мотивация в его игре. Ему хотелось побыть наедине с Наоми, вдали от всех ее родственников. Он опять посмотрел на нее.

– Мы посягаем на твое одиночество? – Она выпустила снежок из руки. Ее осторожный вопрос отрезвил Ройса сильнее холодного ветра. Пора отойти от спорных тем, если он хочет снова ее поцеловать. К счастью, малышки мирно спали.

– Нет. Я хотел с вами погулять.

– То, что ты хочешь для себя, полезно для меня. И для девочек. В этом нет ничего эгоистичного. – Она подняла ветку, чтобы Ройс прошел вперед с коляской.

Яркое солнце отражалось в ее глазах. Тихо проворчав, Ройс кивнул.

– Что это должно означать?

– Ничего. – Его сапоги хрустели на снегу.

– Не ври. – Она взяла его под руку, в ее глазах сверкнуло осознание.

Мускулы его руки дрогнули в ответ на ее прикосновение.

– Я только пытаюсь понять, почему я думал, что твоей любви к прогулкам на открытом воздухе будет достаточно, чтобы связать нас. Ну, помимо секса.

Наступило неловкое молчание.

Ройс тяжело вздохнул и посмотрел вперед, где собирались лошади и всадники. Миккельсоны и Стилы наслаждались уик-эндом. Один из всадников пустил лошадь в галоп; копыта лошади скользили по снегу, как по маслу.

Наоми обиженно рассмеялась.

– Ты предпочел бы кататься верхом? – спросила она. – Тебе не обязательно все время торчать рядом со мной.

– Это то, где я хочу быть. – Он посмотрел на девочек-близнецов в оранжевых комбинезонах. – Хотя было бы неплохо, если бы близнецы были старше и могли кататься верхом. С их генетикой, я уверен, они скоро будут сидеть в седле.

– Я хочу, чтобы они сами нашли себе занятие по душе.

– Ты прекрасная мать.

– Спасибо за комплимент, но мне все равно намного страшнее, чем я ожидала.

Ройс уставился вперед. Он хотел быть рядом с Наоми и помогать ей в воспитании девочек.

– Ты многому научилась за короткое время, – сказал он.

– У меня огромная поддержка и куча денег.

– Но это не облегчает жизнь автоматически.

Они подошли к сараю для лодок, и Ройс бросил на Наоми вопросительный взгляд.

Она кивнула и открыла дверь, чтобы Ройс вкатил коляску внутрь. Он сделал это очень осторожно, чтобы не разбудить девочек.

– Но в будущем поддержка мне не помешает, – сказала Наоми.

– Ты всегда можешь позвать меня. – Он огляделся по сторонам. Тонкие полоски света проникали через вентиляционные отверстия на потолке.

Наоми щелкнула выключателем – включилось освещение.

– Разве справедливо злоупотреблять твоей добротой?

– Не беспокойся, я сумею за себя постоять. – Он подвел ее к длинной скамейке с синей подушкой на сиденье, вышитой маленькими белыми якорями.

Она изучала его, прищурившись. Он сел рядом с ней. Почти вплотную. Его сердце забилось чаще.

– Ты хочешь, чтобы мы были друзьями, пока ты работаешь в компании? – спросила она.

Друзья?

Неужели она думает, что он в самом деле этого хочет? Он чувствовал ее каждой клеточкой своего тела, даже не прикасаясь к ней. Он сжал пальцы в кулак, запрещая себе притрагиваться к Наоми.

– Я сомневаюсь, что между нами могут быть платонические чувства. В прошлом мы не старались подружиться.

– Тогда ты говорил, что наша дружба будет корыстной.

Он поймал ее взгляд. Оба чувствовали, как между ними пробегает искра.

Наоми моргнула и опустила глаза.

– Мне надо кое-что тебе сказать, – нерешительно произнесла она.

– Звучит зловеще.

Она снова прикусила нижнюю губу:

– Чак посмотрел финансовые расчеты стоимости твоих разработок. У нас не хватит средств. Вероятно, мы не сможем финансировать капитальный ремонт трубопровода.

Ройсу стало не по себе. Его проект, согласно которому бурение скважин компанией «Аляска ойл-баронз» стало бы намного безопаснее для окружающей среды, висел на волоске. Все потому, что он позволил себе поверить в то, во что он хотел верить. В то, что он сможет работать с Наоми, оправдает свой отказ от одиночного исследования и постарается стать частью ее мира.

Теперь его работа в опасности. Он потратил время зря.

Реальность становилась невыносимой. Он потерял повод для того, чтобы оставаться с Наоми. И это ранило его сильнее всего.

Наоми попыталась представить себе момент, когда ее апартаменты снова будут казаться уютными. Или по крайней мере такими же прочными и надежными, как деревянные балки на потолке, которые напоминали ей корпус корабля. Непотопляемого корабля, вышедшего в море во время шторма.

Мерцающий солнечный свет проникал через окна в детскую, придавая золотистый оттенок розовой отделке на кроватях. Свет преломлялся, падая на большого стеклянного медведя на верхней полке книжного шкафа. Этого медведя Наоми помнила с раннего детства.

Улыбаясь, она начала снимать с дочерей прогулочные комбинезоны. Сначала Мэри. Раздевая ее, Наоми тихо говорила с ней, наблюдая, как малышка засовывает в рот кулачок.

Девочки уже отличались друг от друга. Мэри ненавидела соску, предпочитая свои кулачки. Анна больше сестры любила, когда ее укачивают. Мэри предпочитала рассматривать мир с расстояния, лежа в кроватке. Анна любила свою соску и была немного беспокойнее. Раздев Анну, Наоми посмотрела на каждого ребенка у себя на руках, а потом положила их в кроватки.