Никки Логан - Афродита из Корал-Бэй

Голос инспектора в телефоне прозвучал мрачно:

— У меня новость, но тебе это может не понравиться.

Мила насторожилась. За прошедшие девять недель произошло много чего, что ей не нравилось, в том числе и невозможность выкинуть из головы предателя Ричарда Гранди.

Время не излечило рану, как говорилось в поговорке.

— Говори же, Лайл.

— Во-первых… аренда Уорду восстановлена.

У нее сжало живот. Лайл сказал «восстановлена», а не отдана кому-то заново.

— Аренду возобновили Досоны?

Желудок у нее подскочил прямо к горлу, и во рту появился бесподобный вкус горячего шоколада — вкус надежды.

— Похоже на то, что они остаются. Я вот тут смотрю на копию соглашения, которой вообще-то у меня не должно быть, — сказал Лайл. — Но… надо иметь друзей в высоких сферах… Это не весь документ, лишь основные положения.

— А прибрежная полоса?

— Вот об этом я хочу с тобой поговорить.

Мила ничего не говорила своему начальству о планах Рича по застройке. Или что она близко знакома с одним из Досонов.

— Правительство одобрило планы по застройке берега залива, — сказал Лайл.

Неужели она на самом деле вообразила, что Рич переменит свои мультимиллионные планы… ради нее? Горячий шоколад полностью исчез.

— Лайл, какого рода застройка?

— У меня тут только отдельные страницы. Но что-то вроде курорта или отеля. Десятки ванных комнат или кухонь — трудно определить, что это. Не понимаю, зачем нужно столько помещений. — Лайл полистал страницы. — А вот это похоже на театр или на большой винный погреб. Подземный, однако, и с терморегуляцией. И вертолетная площадка. Не маленькое сооружение.

— А где намечено строительство?

— Здесь набросок карты. Похоже, что место в получасе езды к югу от тебя. Может, это Нэнси-Пойнт?

В каждой клеточке ее тела начали образовываться льдинки.

Итак, дело сделано. Нашел-таки место — любимое место его прабабушки.

— Лайл, просмотри документы. Есть ли в них какое-нибудь упоминание компании под названием «Весткорпорейшн»?

Лайл пошелестел в телефоне, а она с замиранием сердца ждала.

— Да-а, Мила, вот печать «Весткорпорейшн» на одном из планов. Кто они?

Мила уставилась на стену напротив.

— «Весткорпорейшн» принадлежит Досонам, — выдавила она в телефон.

— Досонам? Ты шутишь. Уж кто-кто, но только не они…

— Мы их не знаем. Они давно не живут здесь… уже десятки лет.

— Но все же…

— Лайл, риф их больше не интересует. Прости, мне пора идти. Сможешь переслать мне эти документы?

— Я не могу, Мила. Не предполагалось, что я вообще их увижу. Эта информация тет-а-тет.

— Понимаю. Спасибо, Лайл.

До Нэнси-Пойнт хватило получаса езды. Она ожидала увидеть строительные работы, огороженное колышками место для подъезда транспорта. Но там ничего не было, все те же скалы, которые она видела сотни раз. То же самое место, где Рич впервые пошел ей навстречу и протянул руку, здороваясь.

Бессилие вкусом бурбона [15] Сорт виски. обволокло горло. Нэнси-Пойнт, заполненный туристами, электростанцией, курортными лечебницами… это просто немыслимо.

И решение созрело — она скажет об этом Ричу.

У нее не хватит смелости поговорить с ним с глазу на глаз или по телефону. Выдержит ли сердце, услышав его голос? Значит, отошлет электронное письмо со смартфона — едкое, злое — и скажет, что именно она думает о его планах превратить Нэнси-Пойнт в курорт. И сделает это прямо сейчас, пока злость не прошла… и смелость тоже.

Мила села обратно в машину, достала с приборного щитка смартфон и открыла приложение электронной почты. На минуту задумавшись, что написать в графе «тема», чтобы он это не проигнорировал, напечатала следующее:

«Тема: Нэнси перевернется в гробу!»

Мила пропустила вперед возбужденных туристов — они прыгали с лодки, предвкушая встречу с китовой акулой. Не все были хорошими пловцами, поэтому кто-то из гидов погружался вместе с ними, держа в руке белую табличку, чтобы общаться со своей группой под водой.

Последняя группа погрузилась в воду, и теперь настала очередь Милы. Она махнула капитану и опустилась в шелковистую воду.

Мила обогнула группу и поплыла дальше, чтобы спокойно заняться своим делом.

Она собиралась сфотографировать акулу, а для этого нужно, чтобы животное оказалось над ней. Первым указанием на то, что акула здесь, были неистовые движения ластами ближайших к ней туристов. Затем появилась и сама акула, медленно плывущая прямо на Милу.

Она нырнула, и ей было отлично видно с полдюжины рыб-прилипал у акульего брюха. Мила подняла камеру и успела сделать несколько снимков узоров вокруг жабр акулы, пока та не исчезла в синей глубине. Но Мила знала, что это ненадолго. Китовым акулам нравилось присутствие людей, и эта появлялась снова и снова, плавая кругами между дайверами.

Она получала удовольствие, наблюдая за акулой. Мила считала китовых акул королевскими особами. Эта акула явно была принцессой, спокойная, с эффектной окраской, крупной квадратной головой, огромной зияющей пастью, которая зараз может проглотить сотни литров морской воды. Когда она не глотает воду, то сжимает плотно губы, чтобы пропустить воду через жабры, а затем проглотить твердую пищу. Миле казалось, что акула сжимает губы в самодовольной ухмылке.

У Милы стянуло грудь — она видела похожую усмешку раньше… у одного человека.

Она поплыла вперед, сохраняя безопасное расстояние, и наблюдала за пловцами — они приближались к акуле, по мере того как та удалялась от них. Один из пловцов держал белую табличку, но это не старший группы, на нем нет гидрокостюма компании. Мила вгляделась в него.

Пловец написал что-то на дощечке водонепроницаемым маркером, затем поднял ее.

Миле пришлось переждать, чтобы хвост акулы прошел мимо, и она смогла прочитать следующее:

«Никаких гостиничных номеров… это лаборатории».

Что это такое? Что это значит? Мила прочитала еще раз. Наверняка она неправильно прочитала какую-то инструкцию по дайвингу. Мужчина стер надпись голой рукой и написал снова. Что-то в его движении насторожило ее. Она не могла отвести глаз от таблички. Он опять ее поднял: теперь слова были длиннее, а буквы мельче. Миле пришлось подплыть немного ближе, чтобы прочитать:

«Не для туристов. Для исследователей».

Сердце у нее начало сильно колотиться.

— Рич?

Единственное слово вылетело из подводной трубки в воздух над поверхностью воды и потерялось в океанском ветре.

Он снова поднял табличку — на ней новые слова:

«Никакого подводного винного погреба…»

Китовая акула проплыла между ними, но теперь она раздражала Милу, потому что закрывала ей Рича. Как только акула проплыла мимо, Мила прочитала еще два слова и чуть не задохнулась: