Мелани Милберн - Идеальная фиктивная жена

Люк не мог оторвать глаз от Эбби, спавшей рядом с ним. Одна ее рука лежала у него на пояснице, а другая сверху, на его бьющемся с глухим стуком сердце. Люк испытывал двоякие чувства по поводу того, что только что произошло между ними. Но тем не менее не мог заставить себя пожалеть о том, что занялся любовью с Эбби. Ни с одной женщиной он не переживал того, что пережил с ней, когда держал ее в своих объятиях, овладевал ею и вел ее к первому оргазму с партнером.

Люк сомневался, что все было настолько по-другому только потому, что Эбби была девственницей. Хотя благодаря ее невинности он почувствовал себя привилегированным и удостоенным особой чести из-за того, что Эбби выбрала его стать ее первым мужчиной. И он знал наверняка, что никогда не забудет их первой близости.

А потом между ними все закончится, и она продолжит жить своей жизнью и повстречает своего мистера Совершенство. Если только такой мужчина существует в природе.

Люка потрясло то, что он проснулся рядом с Эбби, но его тело отметало все доводы здравого смысла и насмехалось над его решением держаться от нее подальше.

Одному богу известно, что скажет Элла, когда узнает об их любовной интрижке длиной в одну неделю. Сестра годами — по крайней мере, последних четыре — приставала к нему, чтобы он нашел себе кого-нибудь. Она даже не подозревала, что за это время Люк сделал пару попыток начать ходить на свидания. Но он быстро охладевал, потому что чувствовал себя неспособным строить серьезные отношения, где ему придется нести ответственность за чувства другого человека.

Он собственными глазами видел, что творилось с матерью, когда отец ушел из семьи. Люк не мог ничем помочь ей, и это чувство беспомощности осталось с ним навсегда. Он переживал, что мать так и не смогла восстановиться после пережитой сердечной травмы, и чувствовал себя ответственным за то, чтобы сохранить единство между оставшимися членами семьи. Люк старался поддерживать мать в хорошем настроении, что до сих пор требовало немалых усилий. Она больше не вышла замуж, и он не мог осуждать ее. Его тоже слишком потрясло предательство отца, когда он оставил свою семью, о которой отзывался на людях с такой любовью и обожанием.

Эбби прижималась к нему словно маленький щеночек, и он начал гладить ее каштановые волосы, вдыхая аромат ее тела и запах их близости. Люк все еще сомневался, не наделал ли он глупостей, когда позволил их отношениям стать интимными, пусть даже всего на одну неделю. Встречаясь с ней, он всегда держался отстраненно. И когда бы Элла ни приезжала к нему с Эбби, он действительно вел себя не очень дружелюбно по отношению к подруге своей сестры. Потому что когда Эбби улыбалась, ее глаза сияли, и внутри Люка начинали происходить странные вещи, которых он боялся.

Она была открытой, а он — закрытым, она — теплой, он — холодным, она — забавной и оптимистичной, а он — мрачным и незыблемо пессимистичным.

Но каким-то образом Эбби удалось пробраться сквозь его защитные стены. Его влекло к ней с непреодолимой силой, и удовольствие, которое он получил в ее объятиях, казалось умопомрачительным. Люк сомневался, что когда-нибудь переживал что-либо подобное. А может, все дело в том, что у него слишком долго никого не было? Он занимался любовью словно в первый раз, но все было намного лучше, потому что первая его близость оказалась скомканной и неуклюжей и закончилась слишком быстро.

В этот раз сладкая нега еще долго не покидала его тело. Он по-прежнему ощущал приятную расслабленность, которая отзывалась в его плоти подобно далеким раскатам грома.

Эбби прижалась к нему еще крепче, и в нем с новой силой пробудилось желание. Она открыла глаза и лучезарно улыбнулась.

— Эй, мне все приснилось или это случилось на самом деле?

Люк убрал прядку волос с ее лица, стараясь сохранять сдержанное выражение лица.

— Тебе не приснилось.

— Ты уже пожалел об этом, не так ли? — чуть нахмурила брови Эбби.

Он нежно провел кончиком пальца по ее нижней губе.

— Просто я не хочу, чтобы ты придавала случившемуся слишком много значения.

— То есть ты боишься, что я увижу в этом что-то большее, чем секс?

— Роман длиной в одну неделю — это всего лишь роман длиной в одну неделю, а не навсегда, — осторожно заметил Люк.

Эбби тихо рассмеялась:

— Мне кажется, ты не уверен, кто из нас двоих быстрее забудет о нашей договоренности.

Действительно. Люк и так перешел границы, которые выстраивал вокруг себя с таким упорством. Он уступил зову плоти, которому долго сопротивлялся или не обращал внимания, или был слишком занятым, чтобы позволить главенствовать в его жизни.

Теперь, когда все случилось, он не мог изменить прошлое.

Их близость, такая необыкновенная и такая особенная, навсегда останется в их памяти. И Люк надеялся, что Эбби никогда не сможет пережить в объятиях другого мужчины то, что переживала с ним. Впрочем, о себе он думал то же самое.

— Я знаю, на что способен, и могу сказать с точностью, что меня не интересуют серьезные отношения.

— Но эта неделя будет исключительной, не так ли?

— Даже не сомневайся. Даю тебе слово.

— А я тебе свое, — улыбнулась Эбби. — Мне кажется, что это подло обманывать другого человека. Почему не быть честным и не признаться, что ты несчастлив в отношениях с ним? По-моему, так будет справедливее.

— Не могу не согласиться, — кивнул Люк. — Моя мать даже не подозревала, что отец обманывал ее. Всего за месяц до того, как все открылось, он отвез ее в чудесный ресторан, чтобы отметить семнадцатую годовщину совместной жизни. А за неделю до этого он даже подарил ей букет цветов.

— Как жестоко, — осуждающе бросила Эбби. — Что он за человек? Садист какой-то?

— Знаешь, я почти не общаюсь с ним. Мне противно слушать, как он хвастается своими похождениями и самыми последними завоеваниями, особенно когда я знаю, как ужасно он обошелся с предыдущими пассиями.

Она нежно погладила его по щеке.

— Люк Шелвертон, ты чудесный человек и очень порядочный. И твои моральные стандарты могут посрамить таких людей, как твой или мой отец.

Он обратился весь во внимание, когда Эбби упомянула своего отца. Его потрясло до глубины души то, что она рассказала ему о своей матери. Вчера Эбби увиливала от разговора о своих родителях, и Люка тронуло то, что она доверилась ему и поведала свою тайну.

— Значит, он жив? Ты видишься с ним?

Она опустила глаза и провела кончиками пальцев по его правой ключице, словно собиралась с духом.

— Я не видела его с тех пор, как мне исполнилось шесть с половиной лет. — Эбби запнулась и снова посмотрела Люку в глаза. — В службе опеки считали, что для меня будет лучше поддерживать связь с отцом после того, как умерла моя мать. Хоть они уже не жили вместе и я не видела его месяцами.