Анастасия Акулова - О тиранах, принцессах и посланиях в будущее [СИ]

— Прости, Анджали, я проспала немного. — виновато поджала губы Кхуши. — Сейчас, только сложу все вещи и оденусь.

— Ничего, я подожду. — кивнула золовка и спустилась вниз.

У Кхуши при виде печали Анджали слегка испортилось настроение, поэтому она собирала сари и укладывала их в шкаф с куда меньшей энергией. Даже умудрилась зацепить какую-то коробку, которая упала от её неловкого движения, рассыпая содержимое.

— Ну вот. — укоризненно шлёпнула себя ладонью по темечку.

Собирая содержимое коробочки, она вдруг увидела большую тетрадку в твёрдом переплёте, которую тут же узнала. Это был её старый дневник.

«О богиня, как давно я там ничего не писала! — обрадовалась находке Кхуши. — Надо будет полистать по дороге».

Убрав его в сумку, а всё остальное в шкаф, она побежала одеваться.

…

На самом деле, это был не совсем дневник. Точнее, просто набор размышлений из разных периодов её жизни на разные волнующие её темы. Первые записи были насчёт школы, класса и предстоящих экзаменов — Кхуши завела эту тетрадку на последнем году обучения. Немного про водительские курсы и помощь в этом Джея — соседа, ненадолго вернувшегося тогда в Лакхнау к родителям. К слову, тогда Кхуши была в него влюблена.

«Внешне он похож на Салмана Кхана. — писала она. — И бывает очень добрым, по крайней мере ко мне. Кажется, я его очень веселю, иначе он был бы со мной таким же зазнайкой, как с другими. О богиня, почему он старше на целых десять лет?..»

Но потом Джей уехал, и детская влюблённость прошла. Зато сейчас Кхуши задумалась над тем, что по характеру Джей немного похож на Арнава. Тоже подчас был резок с окружающими, упрям и интересовался финансами. Кажется, у него даже зарождалось своё дело в Дели, поэтому он редко приезжал в Лакхнау и планировал впоследствии забрать родителей насовсем.

«Неужели мне всегда нравились такие, как мой тиран? — размышляла Кхуши. — Впрочем, это была моя единственная влюблённость до встречи с ним. И нет, такого, как Арнав, больше нет на свете».

Дальше шли заметки насчёт выпускного, который Кхуши отмечала с выступлениями, песнями и плясками. Немного про родителей и их магазин, а после уже сразу про возможную свадьбу Паяль. Сама Кхуши лишь один раз видела возможного жениха сестры, но он сразу ей чем-то не понравился, хотя на других производил благоприятное впечатление. Может, она и впрямь экстрасенс?..

Ну а дальше был один Арнав. Везде, в каждой последующей записи не обходилось без упоминания его имени. Точнее, сначала это был сноб, тиран, бессердечный зазнайка, потом АСР, и вдруг — кстати, раньше, чем можно было подумать — просто Арнав. Ну или мистер Арнав. Она писала, как волновали её его взгляды, его слова, поступки, случайные прикосновения, его запах, его… всё в нём. Чаще всего это было выражено в негативной форме, она жаловалась дневнику и закидывала тетрадку вопросами, как таких тиранов земля держит, но что-то ещё сквозило между строк. Что-то, что становилось всё более отчётливым, осязаемым из строчки в строчку.

То, как он впервые перед ней извинился, как волновался, подумав, что она попала в аварию, как он подарил ей браслеты, как они танцевали на свадебном конкурсе, разумеется, было расписано и прокомментировано с особой тщательностью. При этом Кхуши, захлёбывающаяся эмоциями, всё равно упорно пыталась убедить себя, что это ничего «такого» не значит.

Если бы бумага обладала собственным разумом и глазами — сложно даже представить, с каким скептицизмом она посмотрела бы тогда на Кхуши.

Немного повеселило то, что после страшного эмоционального излияния, наполненного отчаянием, гневом и чуть ли не ненавистью, касающегося их первой свадьбы, сразу следовало подробное и чувственное, практически дословное описание их разговора после Холи. Их первого признания.

«— Когда вы рядом, моё сердце бьётся чаще…

— Моё тоже, Кхуши. Наши сердца бьются как одно целое».

Она до сих пор могла по памяти слово в слово воспроизвести тот разговор, хотя и была изрядно пьяна, и хотя уверяла потом Арнава, что ничего не помнит. Интересно, а он соврал на этот счёт тогда?

Но самое интересное — в конце этой записи.

«Обещаю, богиня, что если мы когда-нибудь признаемся в подобном вслух и на трезвую голову, я… месяц не буду смотреть индийские фильмы и готовить джалеби».

«Оййй, зачем я это прочитала?.. — сокрушалась нынешняя Кхуши. — Теперь придётся выполнять, иначе богиня может вспомнить и обидеться».

Это и были последние записи — впоследствии она забыла про дневник. Не до того стало.

«Не дай богиня Арнав это прочитает. — ужаснулась такой возможности Кхуши. — Тут так много интересных эпитетов и способов убийства на его счёт, что…» — на этом моменте её фантазия показывала чёрный квадрат, дабы приглушить неслыханную кровавость сцены.

Она непроизвольно поднесла ноготь к зубам, другой рукой быстро пряча дневник обратно в сумку.

— Что-то не так, Кхуши? — обеспокоенно коснулась ладонью её предплечья Анджали, заметив её жест.

— Ничего, сестра. — покачала головой Кхуши. — Просто задумалась.

Аарав, убаюканный движением машины, мирно посапывал, умиляя обеих женщин до невозможности. Но внезапно машина резко дёрнулась вперёд, разбудив ребёнка, и, с визгом прокатившись по асфальту, остановилась.

— Что случилось? — замотала головой Кхуши.

— Что произошло? — встревожилась Анджали.

— Похоже, колесо лопнуло, мадам. — озадачился водитель.

Позади уже отчаянно сигналили.

— Так замените его! — истинно «АСР-овским» тоном приказал Аарав, возмущённо сдвинув брови.

— Сожалею, сэр, но я не умею. — покаялся водитель.

— В смысле? — возмутился ребёнок. — Это же просто, как дважды два! Даже мама это умеет!

Позади засигналили ещё громче.

— Сейчас я выйду, посмотрю. — особо не раздумывая, выскочила наружу.

— Постой, Кхуши! Ты же бе… — пыталась её остановить Анджали, но окончание фразы та уже не услышала, бросив только: «посидите тут, я сейчас».

Шум и движение снаружи были просто ужасающими. Как оказалось, их остановка застопорила одну линию, и объехать их просто не было никакой возможности, поэтому за ними уже образовалась пробка.

Рассматривая лопнувшую шину, Кхуши вздрогнула, когда услышала рядом голос явно раздражённого создавшимся положением мужчины:

— Какого чёрта вы тут встали?! Мне нужно на совещание. Вас поторопить?

В последнем словосочетании прозвучало всё — от издёвки до угрозы. Кхуши похолодела, уловив знакомую манеру. Если бы она не знала так хорошо голос любимого, то могла бы подумать, что её отбросило в прошлое, и она опять в чём-то провинилась перед ненавистным тираном, а он её опять поймал с поличным.

Обращался мужчина к водителю, а тот почему-то не мог ничего сказать в ответ.