Сара Андерсон - Признайся в своем желании [litres]

– Я подумаю об этом.

Рене слишком устала, чтобы принять какое-то решение прямо сейчас. Наверное, это даже к лучшему, что Оливер собирался завтра на работу. Сегодня был просто сумасшедший денек, и Рене требовалось время, чтобы прийти в себя. Но кое-что она хотела сделать, не откладывая до субботы.

– Могу я позвонить завтра Хлое?

В последнее время в жизни Рене произошло столько изменений, и ей хотелось обсудить их со своей единственной близкой подругой.

– Почему бы и нет? Уверен, если ты объяснишь ей ситуацию, она сохранит твое местонахождение в тайне. Кстати, Хлоя запускает новую линию одежды, так что она может помочь тебе подобрать нужные вещи.

Рене не сдержала улыбку. Даже сейчас мозг Оливера был настроен на решение проблем – он никогда не расслаблялся. Таков уж он, этот мужчина. «Мой мужчина», – пронеслось у нее в голове.

– Я позвоню Хлое, но не расскажу ей о нас, – сказала Рене.

Ей хотелось, чтобы Хлоя была сейчас в Далласе, хотя, будь так, она бы непременно догадалась о том, что Рене и Оливер стали любовниками.

Уже засыпая, Рене услышала, как Оливер прошептал в ответ:

– Сомневаюсь, что тебе удастся от нее что-то скрыть.

Хлоя была очень рада поговорить с Рене. Она сообщила, что находится сейчас в Омахе с родео-шоу.

– После мы едем в Форт-Уэрт. А через три недели я смогу провести в Далласе дней пять – мы с тобой пообщаемся, я свожу тебя на родео.

– Ты уверена, что мне стоит идти на родео? Я сейчас не должна привлекать к себе внимания.

– Все будет хорошо! Я пришлю тебе несколько нарядов из своей дизайнерской коллекции. А когда приеду, мы достанем тебе потрясающую шляпу, и придется попросить Оливера приглядывать за тобой, а не то отбоя в ухажерах не будет.

Едва Хлоя узнала о том, что Рене прячется в квартире Оливера, а также историю о подгоревшем на кухне ранчо печенье, она расхохоталась и заявила, что готова была бы заплатить, чтобы только увидеть, как Оливер выкинул раскаленный противень в пруд с лебедями.

– Я беспокоюсь об этом упрямце, – заявила Хлоя. – Свое время и силы он тратит на работу и попытку контролировать все и всех. Оливер постоянно спорит с папой о бизнесе. И еще он приказывает мне держать Флэша подальше от неприятностей – можно подумать, это кому-то под силу! А сам он с Флэшем лишь постоянно ссорится. Обещай мне, что ты не позволишь ему командовать тобой!

Если бы Рене не провела несколько дней в обществе Оливера, она, возможно, согласилась бы с оценкой Хлои. Потому что именно таким он остался в детских воспоминаниях Рене.

– Оливер просто замечательный. И он со мной очень мил, – наконец сказала она, надеясь, что эти слова не выдадут слишком многого. – Не стоит беспокоиться о нас. Меня куда больше заботит, что надеть на родео.

Хлоя помолчала несколько мгновений, похоже, не желая менять такую интересную тему, но затем она спросила:

– Какой у тебя размер?

И они завели привычный для двух подруг разговор о нарядах.

– Я пришлю тебе несколько вещиц, – пообещала Хлоя. – Ты такое обычно не носишь, но тебе будет очень к лицу. Имей в виду: это лишь пробные образцы, так что платить за них тебе не нужно.

Воистину, Хлоя была настоящей подругой – она избавила Рене от необходимости чувствовать себя обязанной перед Оливером за покупку ей одежды.

– Спасибо, Хлоя! Поскорее бы снова с тобой встретиться!

– Если этот зануда Оливер будет тебя обижать, немедленно звони мне.

Рене захотелось вступиться за него, но она побоялась вызвать у Хлои лишние подозрения и лишь кратко ответила:

– Хорошо. Обещаю.

Закончив телефонный разговор, Рене набрала в браузере адрес интернет-магазина, решив, что вопрос с нарядами, благодаря Хлое, решен, а значит, осталось только приобрести нижнее белье.

Уже через несколько минут Рене поймала себя на том, что рассматривает не простецкие белые модели, а изящные кружевные трусики и бюстгальтеры. Она хотела быть соблазнительной, черт возьми! И у нее на банковском счете еще оставалось около двухсот долларов – как раз хватит на новые красивые трусики.

В голове еще раздавался ледяной голос матери, брезгливо заявляющей, что Рене начала толстеть из-за беременности. Но теперь в памяти звучали и слова Оливера о том, как Рене красива. Надо было выбрать, кому верить. Мать никогда не любила ее. Конечно, нельзя сказать, что Оливер ее любит. Но он хороший, беспокоился о ней, и этого Рене было достаточно.

– Оливер, ты с ней спишь?!

Потребовалось немало труда, чтобы сохранить невозмутимое выражение лица после такого восклицания Хлои.

«Значит, – подумал Оливер, – сестренка поговорила с Рене и, разумеется, сложила два и два». Но он не ожидал, что она с ходу прокричит ему эти слова прямо в ухо.

– Минуточку…

Он повернулся к Хербу Риттеру, надеясь, что тот не расслышал возмущенный визг Хлои.

– Еще раз благодарю вас за то, что пришли. Мне жаль, что нашу встречу пришлось переносить.

И тут старик сделал то, чего Оливер от него не ждал, – подмигнул и скрипучим голосом сказал:

– Надеюсь, эта девица того стоит. Но постарайся больше не отменять наши встречи.

Оливер подождал, пока за Хербом не закроется дверь, а затем снова поднес телефон к уху.

– Могу я тебе чем-нибудь помочь?

– Ты! Ты спишь с Рене! Я так и знала!

– О чем ты? – изобразил он недоумение, мимоходом подумав, что мог бы стать неплохим актером.

– Она сказала, что ты с ней очень мил, а ведь ты никому не нравишься. Уж ей ты всегда не нравился, это точно! Ясно как день, что вы с Рене переспали!

Оливер понимал, что бесполезно все отрицать, – из Хлои вышел бы отличный следователь.

– Я вполне способен быть вежливым с людьми, как и Рене, – мы с ней уже не дети… В отличие от некоторых, – добавил он, надеясь, что Хлоя заглотит крючок.

Но она этого не сделала.

– Ты хоть представляешь, какой у нее сейчас раздрай в жизни? А ты этим воспользовался! Держи свои руки подальше от Рене! То, что она сейчас уязвима и нуждается в помощи, не дает тебе права…

– Замолчи! – прорычал Оливер, и, к счастью, Хлоя так и поступила. – Во-первых, я никем не пользуюсь. Во-вторых, я и без тебя знаю, в какую сложную ситуацию попала Рене. Я разговаривал по телефону с этим тупицей Клинтом.

– Неужели? Ну надо же!

– В-третьих, все, что происходит между двумя взрослыми людьми по обоюдному согласию, тебя не касается…

– Так я и знала! – пробормотала Хлоя.

– И в-четвертых, – процедил он сквозь стиснутые зубы, – Рене вовсе не уязвима и не беспомощна. Считать ее такой – значит оскорблять ее. Она – женщина в сложной ситуации, делающая все возможное, чтобы наладить свою жизнь. Все, что я делаю, – это лишь даю ей возможность решить, чего она хочет, и собираюсь помочь достичь этих целей. И еще, – продолжал Оливер, потому что Хлоя не перебивала его, что случалось нечасто, – ты ведь прекрасно знаешь, что мама любила Рене, как свою дочь. И я помогаю ей потому, что мама ожидала бы этого от меня, от всех нас. Так что, сестричка, не оскорбляй меня или Рене. Про нее и без того распространили достаточно ложных обвинений и слухов – ей хватит на всю оставшуюся жизнь. Ясно?