Андреа Лоренс - Татуировка цвета страсти [litres]

– Ты что, хочешь, чтобы я не включала это в отчет?

Он на мгновение взглянул ей в глаза, но не ответил на вопрос, а сказал:

– Я могу показать тебе документы об активах. Это может улучшить ситуацию?

– Да, я бы на них взглянула. И я включу в отчет тот факт, что средства были возвращены. Но покрывать это я не буду. Если об этом станет известно, я навсегда потеряю возможность работать в финансовой сфере. Когда станет известно о ребенке, это и так бросит тень на мою беспристрастность. – Эмма защитным жестом положила руку на живот.

– Ты же знаешь, что тебе не обязательно работать. Я могу содержать вас обоих.

Эмма возмущенно потрясла головой:

– Ты можешь – если хочешь – содержать своего ребенка. Но мне, пожалуйста, никогда не предлагай ничего подобного. Это вовсе не то, что мне требуется в жизни – отказаться от карьеры и жить за твой счет.

Джона вздохнул, отложил в сторону бумаги и подошел к ней. Эмма с некоторой неохотой позволила ему заключить себя в объятия.

– Ну что ж, – сказал Джона. – Поступай как считаешь нужным. «Флинн софт» в любом случае выживет, даже если сделка с «Гейм Таун» сорвется.

Эмма слегка откинулась назад, чтобы посмотреть ему в глаза:

– Ты не сердишься?

– Не сержусь, – мягко улыбнулся он. – В конце концов, все просто. Ты должна дать честный отчет, а я должен объяснить этому вашему Карлу, почему мне стоит доверять, несмотря на это.

Эмму охватило чувство огромного облегчения. Ей не нравилось то, что она обнаружила, но теперь ответственность полностью в руках Джоны.

– Когда закончишь с отчетом, я настаиваю, чтобы мы пошли куда-нибудь поужинать. На твой выбор, – сказал он.

– Я пока не готова появляться с тобой на публике. Сначала я должна сдать отчет и вернуться обратно в свой офис, и все переговоры по сделке должны быть закончены.

– Ладно, ладно, – пробурчал он. – А что, если мы возьмем еду навынос и очень тайно поужинаем у тебя?

– Хорошо, – согласилась Эмма, и Джона прижал ее к груди. В его объятиях было хорошо и спокойно, и оставалось только надеяться, что этого хватит, когда придет шторм.

Джона пытался представить себе, как будет выглядеть квартира Эммы, но все оказалось совсем не так, как он ожидал. Он опасался, что обстановка будет похожа на саму Эмму на работе: строго и предсказуемо, все в порядке, все на своих местах. Но на деле здесь было уютно и просторно, сквозь панорамные окна все заливало светом.

Джона вошел вслед за Эммой, держа пакеты с едой из тайского ресторанчика. Пройдя немного вглубь, он остановился и огляделся: ему захотелось внимательно изучить обстановку. Ткань штор и обивка мебели были украшены кружевом и цветочным узором. Сама мебель казалась словно специально приспособленной для того, чтобы часами валяться с книжкой. Обстановка этой квартиры гораздо больше рассказывала о личности Эммы, чем он ожидал.

– Что такое? – спросила Эмма.

– Твоя квартира. Совсем не похоже на то, что я ожидал увидеть.

Он проследовал за ней на кухню с белыми шкафчиками и серым деревянным полом. На столе в вазе стояли разноцветные циннии – на углу он заметил цветочный магазин.

– Что, недостаточно стекла и металла? – усмехнулась Эмма. – Честно говоря, индустриальный стиль мне не слишком по вкусу. Я успеваю насмотреться на стекло и бетон, когда каждый день хожу по Манхэттену. Так что, когда у меня появилась своя квартира, я решила обставить ее поуютнее, чтобы было приятно возвращаться домой.

– Здесь довольно мило. Хотя я предпочитаю функциональность всему остальному. А здесь у меня ощущение, что сейчас курица откуда-нибудь выскочит, – улыбнулся Джона.

– Не держу домашних животных, включая кур. Кстати, мне кажется, это нарушает правила проживания, – парировала Эмма. – Тут все-таки Верхний Ист-Сайд.

Она взяла у него из рук пакеты с едой и разложила на кухонной конторке. Они положили еду на тарелки, но, вместо того чтобы сесть за стол, устроились в гостиной на диване. Когда они закончили ужинать, Джоне захотелось увидеть остальные комнаты ее квартиры – ему стало интересно, что еще он может узнать об Эмме.

– А ты покажешь мне все остальное? – спросил он, когда Эмма отставила свою тарелку.

– Ну, если хочешь. – Она пожала плечами. – Тут, собственно, не особенно много осталось. Две спальни и ванная. – Она встала, и Джона пошел за ней по небольшому коридору. Она показала ему небольшую черно-белую ванную в ретро-стиле, а затем открыла дверь комнаты напротив: – Здесь у меня раньше был кабинет. Но теперь я все переделала… под детскую.

Они вошли в комнату вместе. Тут пока было пусто.

– Я подумала, что пока рано что-либо сюда покупать. Но стены выкрасили в светло-серый цвет – нейтральный, чтобы подошел вне зависимости от того, кто у меня… у нас родится.

– Довольно маленькая комната. Ребенок ее быстро перерастет.

– Ну да, – вздохнула Эмма. – Когда я покупала эту квартиру, я не планировала растить в ней детей. Когда ребенок подрастет и ему понадобится больше места, я поищу жилье побольше. Но пока буду обходиться тем, что есть. Буду откладывать деньги. Если родители от меня не откажутся, когда узнают, возможно, они помогут с платежами по кредиту.

Она говорила обо всем так, как будто планировала справляться со всем совершенно одна, и это задевало Джону.

– Ну, или я помогу, – сказал он.

– Ну… ну, может быть. Я просто еще не привыкла к тому, что ты теперь тоже участвуешь. Раньше-то я не знала, кто отец ребенка и как с ним связаться, так что мне пришлось планировать, исходя из этой ситуации.

– Мне, возможно, тоже понадобится новое жилье, – вслух подумал Джона. В его лофте не было стен – а ведь ребенок не сможет спать в полностью открытом пространстве, не отгороженном от шума. – Может, нам стоит поискать что-то вместе?

Эмма пораженно посмотрела на него:

– Ты хочешь, чтобы мы жили вместе?

– Ну… – Когда Эмма описывала это столь прямолинейно, это немного пугало, но вообще-то по существу было верно. – Ну да. Если нам обоим нужна квартира побольше, может, стоит найти такую, в которой мы все поместимся? Чтобы не пришлось постоянно возить ребенка туда-сюда. Если тебе так будет комфортнее, у тебя может быть отдельная спальня.

Эмма прошла мимо него обратно в коридор.

– Ну, мы можем подумать об этом, – сказала она сомневающимся тоном. Ну, все лучше, чем решительный отказ. – Время еще есть.

– Ты уже знаешь дату родов?

– Врач сказала, что это будет 21 ноября.

С каждой новой деталью ребенок в сознании Джоны становился все реальнее. Теперь вот он даже знал, когда именно его жизнь (и жизнь Эммы) необратимо изменится.

– Малыш Дня благодарения?

Эмма кивнула:

– Сейчас кажется, что это очень не скоро, но боюсь, мы оглянуться не успеем, как он наступит. – Она прошла до конца коридора и открыла последнюю дверь: – А вот моя спальня.