Мелани Милберн - Леди и плейбой

И прямо сейчас ему предстояло пережить непростой момент.

Луис прошел к окну, чтобы посмотреть, не убыло ли полку журналистов, обступивших вход в отель. Он ощущал на себе внимательный взгляд прекрасных голубых глаз Дейзи. Никогда еще присутствие женщины его так не будоражило. Она была милой и невинной и в то же время невероятно соблазнительной и сексуальной. Луис прежде не встречал подобных женщин. Он все еще чувствовал вкус ее поцелуя на своих губах. Его кровь вскипала от безумного желания сжать ее в объятиях.

Прошлой ночью он впервые провел ночь с женщиной без того, чтобы заняться с ней сексом. Страсть сковывала его тело, пульсировала в его венах. Но Луиса тревожила даже не сила его влечения к этой женщине, а их откровенная беседа за завтраком.

Что заставило его рассказать ей так много о своем прошлом?

— Так какие у тебя планы? — взволнованно спросила Дейзи. — Чем сегодня займемся?

Луис задернул занавески и повернулся к ней:

— Сколько у тебя было любовников?

Она опустила глаза:

— Это зависит от того, что ты подразумеваешь под любовниками.

Луис недоуменно нахмурился:

— У тебя был секс?

— С технической точки зрения — да, но не с человеком.

Вовсе неудивительно, что ее отец не отпускает ее никуда без сопровождения телохранителей.

— А поточнее?

Ее щеки тут же залились ярким румянцем, но, когда она подняла на него глаза, ее взгляд был прямым и смелым.

— Девушка имеет полное право сама доставлять себе удовольствие. Мужчины постоянно этим занимаются. Это абсолютно нормально. К тому же использование вибратора — неплохая подготовка к реальной близости… ну, по крайней мере, я на это надеюсь.

Луис изо всех сил старался не глазеть на нее разинув рот.

— Хочешь сказать, у тебя никогда не было секса, кроме как с вибратором?

Дейзи пожала плечами:

— И что из этого? По крайней мере, таким образом я точно не подхвачу какой-нибудь заразы. И он мне не изменит.

— Он?

— Эдвард.

— Ты зовешь свой вибратор Эдвардом?

— А что такого? — сказала она. — Красивое имя Признаю, оно немного старомодное, но мне не хотелось спать с безымянным предметом. Это как-то… странно.

Луис больше не мог сдерживать смех.

— Ты просто сумасшедшая. Я еще никогда не встречал какого-то, похожего на тебя.

— Взаимно.

— В смысле?

Она внимательно посмотрела на него:

— Ты такой самоуверенный и откровенно говоришь о своих желаниях. Многие могут посчитать это вульгарным.

— Я думал, это тебе во мне и не нравится?

— Эти черты характера меня бы не устроили, если бы я выбирала спутника жизни, но для того, чтобы немного повеселиться, ты идеальный кандидат. Потому что, когда наше совместное времяпрепровождение подойдет к концу, ты ни капли не расстроишься.

Луис не был уверен в том, оскорбила ли она его своими словами или, наоборот, сделала комплимент.

И он не знал, почему это вообще его волнует.

— Так значит, ты хотела бы найти свою вторую половинку?

На лице Дейзи появилось выражение растерянности.

— А разве не все люди этого хотят?

— Только не я.

— Почему?

Луис пожал плечами:

— Ты сама об этом сказала. Из меня получится отвратительный муж.

— Тебя можно воспитать.

Он рассмеялся:

— По твоим словам, я похож на какое-то дикое животное.

Ее прекрасные голубые глаза заблестели.

— Не волнуйся. Я не задержусь в твоей жизни настолько, чтобы приручить тебя.

То, как она владела ситуацией и диктовала правила, заставляло Луиса чувствовать себя некомфортно. Это он приходил и уходил из жизни людей по своему желанию. Он не позволял никому решать что-либо за себя.

— Почему я? — спросил Луис. — Почему не какой-нибудь другой парень?

— Ты имеешь в виду того, из Эйлинга?

— Да. Его. — Луис не мог говорить о нем без желания ударить по чему-то кулаком. В идеале по морде тому гаду. Со всей силы.

— Я не могу завести короткий роман со своим соотечественником. Это не так захватывающе и экзотично.

— Не уверен, что меня когда-либо называли экзотичным, — пробормотал Луис. — Вот восхитительным — да.

Дейзи улыбнулась:

— Для меня ты экзотичный, я никогда раньше даже не разговаривала с аргентинцем.

— Могу тебя уверить, мы находимся на той же стадии эволюции, что и вы, британцы.

— Ох, я не имела в виду, что вы нецивилизованны, — покраснела она. — Взять хотя бы то, как ты заботливо обращался со мной прошлой ночью. Ты вел себя как истинный джентльмен. И ты меня не обманываешь.

— И откуда ты это знаешь?

— Вижу по твоим глазам, — ответила Дейзи. — У тебя самые темные глаза, которые я когда-либо видела. И в них отражается твоя улыбка. Я считаю это весьма соблазнительным. Ты выглядишь как мужчина, который по-настоящему наслаждается жизнью.

«Ну что же, я действительно наслаждался ею еще вчера», — подумал Луис.

Но было ли это правдой? Разве он не возвращался в свой номер в полном одиночестве?

Луис решил отбросить эти странные мысли. Пора найти выход из сложившейся ситуации, пока еще возможно.

Как милой Дейзи Виндхэм удалось выманить из него больше информации всего за пару минут, чем он рассказывал многим за годы? Он никогда не разговаривал о своем детстве. Ни с кем. Но по какой-то причине ей он поведал за завтраком почти все о себе. Слова свободно слетали с его губ, предложение за предложением, обнажая боль, скрытую под горой многолетней пыли. Маленькая Мисс Дейзи Виндхэм со своими правильными манерами смогла найти его ахиллесову пяту. Обиды и горечь прошлого, которые он скрывал за маской легкомысленного плейбоя. Он шел по жизни смеясь, ведь это гораздо лучше, чем страдать из-за того, что уже невозможно изменить Луис был восьмилетним мальчиком, когда с его отцом произошел несчастный случай, но уже достаточно сознательным, чтобы понять, что их прежней жизни пришел конец. Он день за днем проводил в томительном ожидании возвращения матери. Он чуть не стер кончик носа, прижимая его к окну каждый раз, когда слышал шум приближающейся к их вилле машины. И каждый раз его охватывало жестокое разочарование. Луис старался этого не показывать, но долгие годы это разочарование отравляло его душу. Одного разговора с Дейзи оказалось достаточно, чтобы потревожить старые раны. Как много она еще сможет из него вытянуть, если он подпустит ее ближе?

Луис видел, как его старший брат старался сохранить их семью, взяв на себя такую огромную ответственность, которая не должна ложиться на плечи десятилетнего мальчика. Он видел, как его сильный волевой отец в одночасье превратился в скелет, обтянутой кожей и прикованный к инвалидному креслу. Горько было смотреть на все это. На усилия брата и страдания отца, которые тяжким осадком пропитали воздух на вилле.