Анжела Биссел - Моя судьба в твоих руках

— Я немного растрепана, — извиняющимся тоном произнесла она. — Я собиралась их уложить. Если вы подождете минуту…

Рамон поймал руку Эмили прежде, чем она отвернулась.

— Не нужно, — взволнованно произнес он. — Ваши волосы прекрасны.

От прикосновения его руки сердце ее слегка подпрыгнуло — точно электрический разряд пробежал по телу.

— Вообще, это настоящий кошмар, — возразила Эмили, смущенная комплиментом. Однако слова Рамона подарили ей миг наслаждения. Вот он отпустил ее руку, но она продолжала ощущать тепло его пальцев.

— Мне они нравятся, — улыбнулся мужчина. — Вы готовы?

Отступать было поздно, и Эмили кивнула:

— Сейчас, только возьму сумку.

Решив не приглашать гостя войти, она быстро положила телефон и еще пару мелочей в серебристый клатч и взяла бархатную накидку, оставленную на кровати. Выйдя на площадку и запирая дверь, она обратилась к Рамону:

— Вы могли бы не заезжать за мной, я могла приехать прямо в клуб.

— Вы обычно встречаетесь с такими мужчинами?

Взглянув на Рамона, Эмили ощутила, как щеки ее запылали: уже очень давно никто не приглашал ее на свидания.

— Прошу прощения, о чем это вы?

— С мужчинами, которые позволяют вам путешествовать ночью по городу в одиночестве?

В словах его прозвучала резкая нотка. Эмили решила прояснить ситуацию.

— Это ведь не свидание. — Она сунула ключи в сумку. — И хотя мы деловые партнеры, полагаю, моя безопасность не ваша забота.

Она направилась к лестнице, Рамон последовал за ней.

— Возможно, — согласился он. — Но если бы с вами что-то произошло, мне было бы крайне неловко.

Эмили искоса взглянула на своего спутника. Лицо его было суровым, однако в голосе слышались поддразнивающие нотки.

— Я могу позаботиться о себе, — решительно произнесла Эмили. — Хотите верьте, хотите нет, но я достигла определенных успехов в этом.

— Но живете в таком небезопасном доме.

Они начали спускаться, и Рамон поддержал Эмили за локоть. Его рука была теплой, и девушка поняла, что ей вовсе не хочется отказываться от помощи. Конечно, за шесть лет лестница, ведущая наверх, стала знакомой, однако обычно Эмили поднималась и спускалась в туфлях без каблуков, которые специально носила с собой, чтобы переобуваться на время путешествия по городу. Сейчас же на ней были лодочки на десятисантиметровых каблуках, и каждое движение приходилось делать с осторожностью.

— Обычно входная дверь заперта, — принялась защищаться Эмили, решив про себя поговорить еще разок с мистером Джонсоном. — Мой сосед снизу пожилой человек. Иногда, возвращаясь из магазина со множеством покупок, он отключает систему, которая автоматически запирает дверь, а потом забывает вернуть ее в рабочее положение.

— Вам нужен домофон с сигнальным устройством на случай взлома.

Эмили улыбнулась:

— Это Уимблдон, а не Бронкс. Кстати, как вы поняли, какая квартира вам нужна?

В доме было пять квартир, по две на первом и втором этажах, и апартаменты Эмили на третьем.

— Вы как-то обронили, что живете на верхнем этаже.

У выхода их ждала блестящая черная машина, за рулем сидел водитель. Рамон усадил Эмили, затем сел сам. Девушке показалось, что в салоне сразу стало тесно, когда ее спутник присоединился к ней на заднем сиденье. Нервно дернув подол платья, что слегка приподнялся вверх на скользкой коже сидений, она попросила:

— Расскажите мне о своем клубе.

— О том, что в Лондоне?

— Разумеется, — отозвалась Эмили удивленно, полагая, что именно туда они и направляются. — Я где-то читала, что желающие вступить в него стоят в очереди уже пять лет.

— И это не самое долгое, — констатировал Рамон, и в голосе его не было ни тени хвастовства. — У нас строгий лимит — не более тысячи членов клуба.

Он принялся описывать клуб, включая рестораны и бары в нем, спа-салоны и парикмахерскую, спортивные клубы и роскошные апартаменты для тех, кто жил за границей. Слушая его, Эмили испытала укол зависти: он имел четкое представление о том, что должны представлять собой клубы и как ими управлять, она же была связана по рукам и ногам консервативными взглядами членов, которые на дух не принимали любое упоминание о переменах.

Некоторое время спустя машина остановилась и урчание мотора стихло. Тут Эмили поняла, что потеряла чувство времени и перестала ориентироваться в пространстве. Выглянув в тонированное окно, она ожидала увидеть суету ночного Лондона и замерла. Затем повернулась к Рамону и заговорила звенящим от гнева голосом:

— У вас ровно три секунды, чтобы объяснить, почему мы стоим на взлетно-посадочной полосе рядом с самолетом.

Рамон невозмутимо ответил:

— Я приглашаю вас в «Сапфир».

Эмили растерянно умолкла, но тут же изумленно воскликнула:

— Мы ужинаем в Париже?

Шок и паника овладели ею, но даже сквозь все это она ощущала предательскую радость. Покачав головой, она произнесла:

— Это же безумие. Я не могу…

— Вы боитесь летать?

— Нет.

— Тогда в чем проблема?

Эмили бросила на него яростный взгляд:

— В том, что лететь в другую страну, чтобы там поужинать, это… безумие.

— Но полет длится меньше часа.

Девушка сжала в руках сумку.

— Мне все равно. Вы меня обманули. Сказали, что мы поужинаем в вашем клубе.

— Но не сказал в каком.

— Это все равно ложь, и не оправдывайтесь. — Вскинув подбородок, она произнесла: — В любом случае все это не имеет значения. У меня нет с собой паспорта.

Рамон сунул руку в карман и что-то вытащил. Округлив глаза, Эмили выхватила паспорт у него из рук и заглянула внутрь.

— Как вам удалось его заполучить?

— Марша, — отозвался он.

Эмили бросила на него язвительный взгляд:

— Как вам не стыдно!

Разумеется, он прибег к своим чарам, чтобы уговорить Маршу помочь ему. Бедная девочка и секунды, наверное, не устояла перед этим живым воплощением мужского обаяния. Бросив паспорт в сумку и закрыв ее, Эмили посмотрела на водителя, сидевшего за стеклянной перегородкой. Если он и слышал их беседу, то виду не подал.

— Отвезите меня домой, — произнесла девушка.

— После ужина отвезу.

Выйдя из машины, Рамон подошел к дверце со стороны Эмили и открыл ее. Девушка сложила руки на груди и наотрез отказалась выходить. Однако Рамон терпеливо ждал, и спустя некоторое время девушка поняла, что ведет себя как ребенок. Выругавшись себе под нос, она вышла из машины.

— К вашему сведению, я не люблю сюрпризы.

— Их все любят, — ответил Рамон. Казалось, его забавляло происходящее.

— Я не люблю, — с нажимом произнесла Эмили. — И я по-прежнему полагаю, что это все сумасшествие.

Рамон закрыл дверцу, и девушка прислонилась к машине, точно она была единственным якорем в этом неспокойном море неожиданностей, в котором она могла потеряться и совершить какую-нибудь глупость. Например, сесть в самолет.