Тереза Бехари - Феерия чувств

– Мила, пойми, праздник просто должен состояться. Не важно, сколько будет гостей – пять или все пятьсот.

– Но ведь именно ты заговорил про благотворительность. И ты прекрасно слышал, что она бы никак не смогла выступить в сроки, установленные нами ранее. Как еще я могла поступить?

– Не знаю, может, найти другого исполнителя?

– Это едва ли проще.

– Однако теперь мы в ловушке.

– Понимаю, но мы уже говорили об этом днем. Или в конце месяца с Карен, или в начале следующего без нее, таковы были сроки.

Мила изо всех сил старалась убедить Джордана, а в первую очередь саму себя в том, что поступила правильно. Это решение станет залогом успеха. Несмотря ни на какие обстоятельства, она всем сердцем хотела преуспеть. Причину своего усердия она смогла осознать и озвучить только теперь.

– Джордан, ведь это последнее, что я смогу сделать для Грега. Именно поэтому мне так важно, чтобы все прошло удачно.

Горло свело судорогой. Ее оглушила собственная откровенность. Это верный и тревожный признак того, что она постепенно начинает доверяться Джордану. До этого момента Мила не понимала, почему ей так важно происходящее, она просто обязана устроить праздник, выполнить последнюю волю свекра.

Эта вечеринка станет прощальным подарком для Грега и для всех тех, кем она так дорожила. Успех – достойная реклама, он заставит людей снова обратить внимание на винодельню. За последний год, за время болезни Грега дела шли не так хорошо, как хотелось бы.

– Прости меня.

– Все в порядке. – Мила не нуждалась в его сострадании.

Она приняла свое пальто и торопливо облачилась, чтобы не давать Джордану повода к ней прикасаться. До машины они шли молча. Джордан поддерживал ее за локоть. Поблагодарив его, она села в машину. Молчание между ними вдруг стало беспокоить ее. В глубине души она чувствовала, как укрепляется желание вновь быть с мужем.

Невероятно, ведь они пробыли вместе всего пару дней.

Существовала и другая причина: Мила по собственной воле решила ускорить подготовку. Чем быстрее пройдет праздник, тем быстрее она сможет расстаться с последними воспоминаниями о той жизни, для которой не создана. Каждый сверчок знай свой шесток. Она перестанет желать несбыточного и начнет новую жизнь.

– Итак, ты действительно считаешь, что мне нужно посетить Корею? – Мила была не в состоянии сидеть в тишине. Собственные мысли угнетали ее.

Джордан усмехнулся. От этого звука по ее коже побежали мурашки. Ей хотелось думать, что это из-за прохлады.

– Дочь одного из моих приятелей рассказывала, что ждет не дождется, когда уедет туда. Мне внезапно это вспомнилось – твои глаза молили о помощи.

– Молили о помощи?

– Да, в одном светилось «помоги», в другом «мне». Удивительно, что никто другой не заметил.

– Хорошо, что ты пришел мне на помощь. Однако я не уверена, что Корея – моя страна.

Мила расслабленно улыбалась. Этот разговор лишь напомнил ему о том, что совсем скоро им предстоит разлука, и отрезвил их обоих. Джордан довольно долго ничего не отвечал.

– Как дела в исследовательском институте?

Он бросил на нее взгляд, словно хотел убедиться, что она спрашивает всерьез.

«Именно это стало предлогом для его отъезда в тот раз», – подумала Мила и покачала головой. Так больше не могло продолжаться. Все, на что ни падал бы ее взгляд, все, о чем бы они ни говорили, напоминало о том, что у них было.

– Там все неплохо. К тому моменту, когда я приехал, все почти было завершено. Мне оставалось лишь решить вопрос с персоналом и убедиться в том, что помещение сможет вместить в себя прогнозируемое количество студентов.

– Смогло?

– Да. Здание в центре Йоханнесбурга. Там красиво, залы просторные.

– Это стоило времени, потраченного на получение аккредитации?

Мила прекрасно помнила длительные телефонные переговоры и бесчисленные встречи, чтобы воплотить в жизнь идею об институте микробиологии вина. Джордану хотелось не только получать прибыль, но и отдавать. Открыть институт по изучению винной продукции показалось хорошей мыслью. Одна из многочисленных сложностей состояла в том, чтобы получить аккредитацию от министерства образования, иметь возможность выпускать дипломированных специалистов, присваивать степени. И, судя по выражению лица мужа, это был тот еще Крестовый поход.

– Теперь, когда у нас уже двадцать стипендиатов, я говорю «да».

– В таком случае ты сделал хорошее дело. – Мила говорила от души. Конечно, ей бы хотелось, чтобы этот успех не стоил им семьи. Правда, они уже выяснили, что это совершенно не связано с подлинной причиной разрыва.

– Какая там жизнь?

Миле хотелось думать, что она успокоится, узнав о том, как протекала его жизнь весь год, который они провели порознь.

Джордан снова нахмурился, его руки крепче сжали руль. Внезапно она поняла, что они подъехали к дому. Минута шла за минутой. С его губ не слетело ни слова. Она вздохнула.

– Хорошо, можешь и об этом не говорить. Занесу эту тему в стоп-лист.

Распахнув дверь, Мила вышла из машины, оставив желание узнать что-либо о Джордане. Он явно не хотел делиться с ней ни прошлым, ни настоящим.

– Мила, подожди!

Она стояла на пороге, пытаясь отыскать ключи. Вся связка вывалилась из непослушных пальцев. Вздохнув, она позволила Джордану поднять ее.

Он смотрел мимо нее, вставил ключ в замок, но не открыл дверь.

– Я расскажу тебе.

Мила взорвалась:

– Джордан, я не хочу тебя неволить! Разговор – это что-то естественное, людям обычно хочется делиться новостями, впечатлениями. Хотя бы со своей женой!

Впервые она заговорила об этом вслух. Впервые назвала себя его женой после того, как узнала, что бракоразводные документы не дошли до адвоката. Слышать это было непривычно и волнительно, но, как только она сказала это вслух, какая-то часть ее души обрела покой. Да, она действительно все еще жена и имеет право получить ответ на вопрос.

У нее по-прежнему чувства к мужу.

«Лишь дружеские», – напомнила она себе. Хотя это и не важно. В первую очередь ей было просто обидно. Она открылась ему, рассказала многое из того, чем не собиралась делиться, а он продолжал избегать говорить с ней начистоту.

– Я хочу рассказать тебе. Действительно хочу. Просто это тяжело, – убеждал Джордан.

Брови Милы вопросительно поползли вверх.

– Почему?

Вздохнув, он отпер дверь и пропустил ее вперед. В прихожей она сняла пальто и, повесив его, выжидающе посмотрела на него.

Избавившись от пальто, Джордан потер подбородок. Мила вновь обхватила себя руками.

– Мне нужно справиться со многим. С тех пор как я вернулся после смерти отца, мне трудно облечь мысли в слова. Вот и все.

Услышав признание, она тем не менее не позволила себе смягчиться по отношению к нему.