Тереза Бехари - Феерия чувств

– Не думай, что знаешь меня.

Он был раздосадован и даже зол.

– Как и ты меня.

– Что?

– Ты предположила, будто я плохо думаю о тебе, решила так из-за одного неверно истолкованного тобой взгляда, а вот если бы хорошо знала меня, поняла бы правильно.

– Тогда объясни, что тебя так удивило?

Ее руки повисли плетьми вдоль тела, плечи оставались прямыми. Мила словно готовилась к нападению. Джордан не мог ответить на этот вопрос. Что бы он ни сказал, это повлечет за собой воспоминания, которые оба предпочитали не поднимать. Прошлому следует оставаться в прошлом.

Он промолчал. Она покачала головой:

– Так я и думала. Знаешь, может быть, я пришла к такому мнению, потому что ты никогда не хвалил меня. Но ведь к нашим отношениям это не относится, не так ли?

Она ушла, оставив его размышлять о том, о чем он и не подозревал.

Каким на самом деле был их брак.

Супруги неторопливо шагали к амфитеатру. Напряжение между ними постепенно рассеялось.

Мила почувствовала себя дома. Густые кроны деревьев отбрасывали тень на тропу, листья всех оттенков охры были необыкновенно яркими. И непонятно, плакали они или радовались грядущей зиме. Трава под ногами постепенно выцветала, хотя местами и просматривались ярко-зеленые островки, не желавшие сдаваться.

Пройдя между деревьями, Мила поднялась на невысокий холм, откуда можно было дойти до виноградника и амфитеатра. После ссоры она еще долго не могла прийти в себя и не понимала, почему злится. Из-за того, что между ними происходило, или по собственной надуманной причине. Однако, несмотря ни на что, она пообещала Джордану пойти вместе с ним.

Обдумав все наедине, Мила поняла, что ее разозлило. Джордан поставил под сомнения ее личность. И дело не только в работе. Его возвращение напомнило о том, что она так и не смогла стать матерью и женой.

Сердце сжалось. Мила положила руку себе на грудь.

Она потеряла ребенка на шестом месяце. Это лишь способствовало неуверенности, зародившейся в ней еще в детстве. Она росла одиноко, без поддержки, в постоянном поиске одобрения, и не получая его. Все это привело к мысли о том, что она ни на что не годна. Особенно для Джордана.

Когда они встретились впервые, она поняла, что у него было все то, чего ей так не хватало.

Любовь, семья, дом.

Она вспоминала об этом все время, пока они были женаты. Именно поэтому ей было так важно услышать от него то, что он счастлив с ней и гордится своей женой.

Однако в течение их короткого супружества она ни разу не сказала ему об этом, всегда и во всем соглашалась с ним, не желая расстраивать или даже разочаровывать его. Боялась дать понять, будто она не достойна его любви. Их брак был слишком хорош, чтобы стать правдой.

Теперь же она не намерена считаться с его чувствами. Джордан уже понял это. Вероятно, удивлен, что она больше не та кроткая Мила, которую он знал. Что на нее нашло? Ничего. Просто она в одночасье лишилась ребенка и мужа.

– Ничто не может сравниться с этим видом, – негромко заметил Джордан, стоя у нее за спиной. Мила обернулась и увидела, что он смотрит прямо на нее. Потом он кивнул в сторону виноградника, и она поняла, он пока не может говорить о ней, скорее всего, еще не пришел в себя после вчерашнего.

Всматриваясь в переливы красного и коричневого, Мила скрывала смущение. Да, она действительно никогда не забудет живописной поздней осени в этих краях.

Когда они шли к винограднику, все, казалось, было как прежде. Пусть сейчас между ними больше нет чувств, однако, проходя мимо церкви, где они венчались, Мила почувствовала, как сладко заныло сердце.

Погода наладилась. Солнце сияло так же ярко, как и в день свадьбы. Почти два года назад. Многих из тех, кто был с ними в тот день, уже нет рядом.

Вторая годовщина будет через несколько недель. Странно, что она подумала об этом, ведь им не довелось отпраздновать даже первую. В то время они были слишком далеки друг от друга. Как, впрочем, и на этот раз. Им удалось сблизиться лишь физически.

– Здесь еще красивее, чем я помню.

Его слова прозвучали так искренне. Мила улыбнулась:

– За время, проведенное здесь, я начала считать это место своим домом. Из-за Грега.

Джордан ничего не ответил, выражение его лица оставалось спокойным. Мила чувствовала, что отношения между ними рискуют ухудшиться.

– У меня тут с каждым из этих мест связаны воспоминания, – задумчиво проговорил Джордан. – Здесь я последний раз видел маму. Здесь меня воспитывал отец.

Мила нахмурилась. Неужели он впервые сам заговорил о матери? Это так на него не похоже. Еще прошлым вечером, когда она подняла эту болезненную тему, Джордан предпочел закрыться. А ей всегда хотелось узнать больше о его матери, но она не осмеливалась заговорить с ним, ни пока они встречались, ни в браке. Потом она и вовсе смирилась с таким положением дел, поскольку не хотела делиться и своим прошлым. Тем не менее в сердце теплилась надежда когда-нибудь вместе сидеть на крыльце и наблюдать за тем, как играют их дети, и Джордан обязательно расскажет ей о женщине, которой не стало, когда ему было всего пять, а Мила будет держать его за руку и успокаивать.

Но этому не суждено было сбыться.

Он пошел в сторону амфитеатра, она последовала за ним и остановилась как вкопанная, с широко распахнутыми глазами, осознав, что означала эта прогулка к амфитеатру. Почему она не продумала это и что может сделать?

– Ты идешь? – Джордан обернулся.

– Я – да.

– Это просто здорово.

Он осматривал белоснежный купол, который накрывал амфитеатр. Его края были прибиты к земле кольями между деревьями. Несмотря на то что неподалеку стекала вода, сиденья и сцена оставались сухими, как и земля под ними.

«Празднику быть», – подумал Джордан.

– Чья это была идея? Умно.

Сделав еще несколько шагов, он понял, что Мила ему не отвечает, а рядом не слышно звука ее шагов. Обернувшись, он встревожился. Лицо Милы было мертвенно-бледным. Она остановилась посередине лестницы, рука крепко обхватила перила. Даже со своего места он видел, как тяжело ей дышать, грудь поднималась и опадала. Первым порывом стало броситься к ней на помощь.

Ему понадобилось несколько минут, чтобы понять, что происходило. Перед мысленным взором пронеслась картина из прошлого: лестница в их прежнем доме, Мила, лежащая на спине, боящаяся пошевелиться, и ни кровинки на лице.

Вот, собственно, отчего он сбежал. Его охватили чувство вины и боль.

Джордан неторопливо поднялся за ней, приобнял жену за талию. Ее сердце билось так сильно, что даже он почувствовал его. Мила не смотрела на него, но он до последнего чувствовал ее сопротивление. Ему пришлось подождать, пока она отцепилась от перил и схватилась за его куртку. Медленно, ступенька за ступенькой, они преодолели оставшийся путь.