Михаил Оселедчик - Коллекция: Не в первый раз замужем

Пока Юлька философствовала о природе вещей, предприимчивый муж успел повернуть ее к себе лицом, одной рукой мягко прижал ее к себе, а другой, приласкав мимоходом «золотой треугольник», как на их альковном языке именовалась эта заветная территория, средним пальцем проник внутрь ее тела и, нащупав нежный бугорок, томительно медленно, легкими движениями стал ласкать его. Удовольствие накатило так остро, что Юлька растворилась в сладком ощущении. Ей хотелось только, чтобы это продолжалось и продолжалось бесконечно. Она выгнулась назад, обхватила мужа за шею и притянула его голову к себе. Он мягкими губами стал целовать ее в шею, а потом легонько прикусил кожу на плече. У Юльки все поплыло перед глазами, тело охватила жаркая истома, она стала двигаться так, чтобы палец проник в нее глубже. Внутри стало горячо и влажно, момент высшего наслаждения был уже совсем близок, важно было его не упустить…

Опыта Юльке было не занимать. Она была не то что профессором, а академиком удовольствия. Она быстро схватила подушку, подложила под бедра, заставила мужа плотнее лечь сверху и быстро войти. Их тела моментально нащупали нужный ритм. Вот! Вот! Еще! Еще! На какие-то мгновения Юра замирал, чтобы не дать свершиться главному, чтобы продлить эти минуты. Потом он начинал двигаться, сильнее, еще сильнее, потом снова замирал. Наконец Юлька поняла, что не в силах больше удерживать миг взрыва и, с неожиданной для столь миниатюрной женщины силой так сдавила мужа руками и ногами, что тот наконец-то позволил себе расслабиться и совершить то, ради чего эволюция и сделала секс таким приятным. Юлька выгнулась всем телом, застонала и на какой-то момент перестала осознавать реальность. Она превратилась в воздушный шарик, ничего не весящий, ничего не делающий, а лишь весело кувыркающийся в теплых потоках знойного летнего воздуха.

Несколько минут они лежали совершенно неподвижно. Юлька едва дышала под тяжестью громадного тела, но этот вес был ей приятен. «Сто сорок килограммов удовольствия! — засмеялась она про себя. — И все мои!»

Наконец муж пошевелился и тяжело перевернулся на спину. Глаза его были закрыты, но Юлька знала, что он не спит, а размышляет.

— Дас ист фантастиш! — сказал Юра дурашливо, подражая дрянным немецким порнографическим фильмам, было дело, буквально наводнившим нашу многострадальную родину, которая жадно смотрела подобную ерунду, поскольку не подозревала о существовании чего-то подобного.

— Йа! Йа! — довольно отозвалась Юлька и принялась рассматривать своего супруга. То, что она видела, нравилось ей чрезвычайно.

— Испытываешь приятное чувство собственности? — неожиданно спросил Юрка. Он частенько в самых неожиданных ситуациях ухитрялся прочитать самые затаенные мысли своей супруги.

Юлька засмеялась от удовольствия. Юрка иногда просто завораживал ее своей нестандартностью и точностью мыслей.

— А это правомерно в нашем случае? — ехидно спросила она.

— Судить об этом можно амбивалентно, — ответил Юрка, явно пародируя всем известного политического деятеля, который обожал использовать в речи изысканные словесные конструкции. Благодаря этому политик имел репутацию исключительно умного человека, которого по этой причине не выбирали в президенты: во-первых, зачем нам умный, а во-вторых, скажет что-нибудь, а никто ничего и не поймет. Так и пусть себе умничает сам по себе, нам давайте что-нибудь попроще. Юрка был с ним хорошо знаком и очень любил подколоть.

— Ну-с, любезная супруга моя Юлия Сергеевна! Чем мы изволим сегодня заниматься?

— Сексом, сексом и еще раз сексом! — бодро отрапортовала Юлия Сергеевна и принялась маршировать по широкой супружеской постели. Она старательно тянула носок, как на параде, что смотрелось очень мило, особенно если учесть, что была Юлия Сергеевна, как бы это выразиться деликатнее, ню, а супруг, мирно полеживая на матрасе, с удовольствием созерцал принадлежащее ему теперь по праву великолепие.

— Стало быть, вы, сударыня, как мне кажется, решили досрочно стать вдовой! Что ж, воля ваша, у вас, городских, все не по-людски.

— А как же, позвольте поинтересоваться, дражайший муж и повелитель, будет по-людски? Уж просветите темную, сделайте такую милость!

— А по-нашенски, значить, — поглаживая несуществующую бороду, важно стал объяснять Юрка, изображая теперь вальяжного деревенского мужика, зажиточного и оттого мнящего себя самым умным, — это перво-наперво позавтракать, ну, брекфаст схомячить, ну, ву компрене? Потом, значить, ето, по стопочке принять для удовольствию, ну, браги там али самогону. Ну, а, в-третьих, того, в баньку пойтить да тама вместях и попариться! Большая от того телу, понимаешь, услада, да там, глядишь, что и другое обладится? Андестенд?

— Юр, тебе бы в театре работать или в сериалах про деревенскую жизнь сниматься. Цены бы не было! И денег немножко бедной жене на колготки новые заработал бы!

— Кстати, о колготках. Вот тебе карточка, ходи куда хочешь, покупай, что хочешь. В общем, развлекайся.

Юлька нахмурилась:

— Юрка! Я за тебя замуж не из-за денег вышла. Я прекрасно зарабатываю сама.

— Я знаю. Просто мне приятно тебя побаловать. Ладно?

— Ладно.

Юлька улеглась около мужа, положила голову ему на плечо и стала рассеянно гладить и перебирать волосы у него на груди. Постепенно ее рука стала сползать все ниже и ниже, пока не нащупала то, что, собственно, и служило предметом Юлькиных научных изысканий.

— Юлька! Не шали! — предостерегающе прошептал муж.

— А я хочу! — капризно ответила она.

— Ах, так вот!

— Да! Да! Да!

Юлька запрыгнула на мужа и оседлала его. Тот сделал вид, что сердится, но тело среагировало и выдало его. Серебристый Юлькин смех действовал на него безумно возбуждающе.

Им вообще было удивительно хорошо вместе.

Оба заснули и проспали часа полтора. Потом Юлька встрепенулась и принялась тормошить мужа.

Тот сделал вид, что ужасно испуган, и стал трагическим голосом просить пощады:

— Нет! Женщина, только не это! Я ведь еще мальчик!

— Мальчик?! Ты мальчик?! Ты огромный грубый самец!

— Нет, я маленький мальчик! Простите, тетенька, я заблудился!

— Ах ты, гадкий мальчишка! Тогда я накажу тебя!

— Тетенька! Я хороший! Я умею варить вкусный кофе и жарить яичницу с помидорами, зеленью и сыром!

— С помидорами, говоришь?!

— И с зеленью, и с сыром!

— А умеешь ли ты, мальчик, делать гренки?

— Я все умею, тетенька, только простите!

— Ну ладно, я сегодня с утра добрая. Так и быть, иди на кухню и готовь завтрак! Но если мне не понравится — тебе несдобровать!

Юрка звучно, взасос поцеловал жену, натянул смешные семейные трусы с павлиньими перьями и пошел на кухню.