Михаил Оселедчик - Коллекция: Не в первый раз замужем

Замужем Юлька побывала три раза. Все три — исключительно удачно.

Количество Юлькиных любовников исчислялось даже не десятками, а сотнями. Честно говоря, правильнее было бы вести счет на тысячи. Среди них были старые и молодые, худые и толстые, писаные красавцы и уроды, прожженные бабники и невинные юноши, мужчины всех национальностей и цветов кожи. Объединяло их только одно качество — интеллект. Для Юльки это было непременным условием. Дураков и зануд она терпеть не могла.

— С мужчиной мне должно быть интересно, иначе это не мужчина, а примитивный самец, — категорично заявляла Юлька.

Многие недоброжелатели и особенно недоброжелательницы называли Юльку шлюхой и проституткой, но сама Юлька совершенно не принимала столь плоского и грубого подхода к собственной персоне. Сама она считала себя коллекционеркой. Она испытывала живейший, почти научный интерес к сексу и его различиям у представителей разных этносов и культур, болезненно относясь даже к гипотетической возможности не изведать таинства любви, скажем, с эскимосом или пигмеем.

— У мужиков есть донжуанские списки, а у меня — магдалинский, — со вздохом говорила она своим немногочисленным подругам — сестрам-близняшкам Душечкиным, удивительно некрасивым, но милым девушкам, к изумлению многих уже в восемнадцать лет выскочившим замуж за хороших парней и пребывающих ныне в наикрепчайших, счастливых и многодетных браках.

Юлькины рассказы сестры слушали с широко раскрытыми глазами и ртами. Юлькины подвиги на поле любовной брани казались им такими же волшебными сказками, как романы Дюма или Буссенара: знаешь, что небылица, а оторваться невозможно.

— Так вот, девки, моя задача — попробовать мужиков всех видов на белом свете. И я этого добьюсь. Вот так вот!

Душечкины согласно кивали головами: Юлька действительно всегда добивалась поставленной цели и получала любого мужика, которого намечала себе для следующего научного эксперимента. Растерянной Юльку они видели только два раза в жизни.

Первый раз, когда Юлька вернулась из Ташкента, куда она отправилась специально на кинофестиваль стран Азии, Африки и Латинской Америки с целью попробовать аргентинца. Аргентинец попался практически сразу, причем экземпляр, как любила выражаться Юлька, выставочный: красивый, высокий, сексуально небритый, остроумный, со жгучими черными глазами. Счастливая Юлька неделю наслаждалась любовью в стиле гаучо, пока как-то утром ей под руку случайно не попался паспорт аргентинца, из которого несчастная жертва науки выяснила, что целую неделю потратила на грузина.

Юлька была совершенно безутешна: она потеряла слишком много времени и шансов пополнить свою коллекцию самыми экзотическими мужчинами.

— Я из-за этого мерзавца отказала монголу и кафру, — рыдала она.

— Секс-то был хороший? — робко поинтересовалась Вероника, считавшаяся почему-то младшей сестрой.

— Секс был отменный! — грустно ответила естествоиспытательница. — В том-то и беда, из-за этого я и угробила целую неделю.

Второй удар по нежно ранимой психике Юльки нанес ее язвительный бывший третий муж. Он работал врачом-гинекологом в дорогой частной поликлинике, где, собственно, и познакомился со своей будущей бывшей женой. Несмотря на развод, они остались друзьями, и Юлька на осмотры ходила только к нему.

Придя в очередной раз на прием, в ответ на вопрос, кто еще пополнил ее коллекцию, она похвалилась своим последним приобретением — молодым дагестанцем. На что бывший третий муж Витька злорадно сказал:

— Должен тебя огорчить, милая.

— Может, не стоит, дорогой?

— Стоит. Я ведь тоже ученый, и мой долг помочь коллеге-естествоиспытательнице.

— И что же?

— А то, бесценная моя, что в Дагестане проживает примерно тридцать или даже больше народностей: аварцы, лезгины, табасаранцы и прочие. Так что промашка вышла, радость моя. Нет дагестанцев как таковых. Ты плохо подготовилась к новому эксперименту. Помнишь, ты собиралась в Испанию? Ты же знала, что там живут кастильцы, баски, галисийцы, каталонцы и прочие? И была во всеоружии! А тут, душа моя, ты сплоховала.

От огорчения Юлька спрыгнула с кресла, куда уже успела улечься, и нервно забегала по комнате.

— А ты точно знаешь? — с остатками надежды спросила она.

— Абсолютно! Хочешь, дам справочник?

— Да, конечно, спасибо тебе, милый, — рассеянно ответила Юлька, ужасно огорченная своим промахом.

Она подошла к бывшему третьему мужу и, привычно обняв его за талию, приникла к нему всем своим изящным телом. Ей всегда нравилось вот так обнимать его, чтобы чувствовать внутреннюю силу и тепло этого человека. Несмотря на разводы, она искренне любила всех своих бывших мужей и обязательно хоть раз в месяц спала с каждым из них, выполняя свой долг: ведь они все любили ее, надо же было их отблагодарить! К тому же ей нравилось наблюдать за изменениями в их сексуальных привычках и сравнивать их между собой и с другими подопытными. Каждый раз она с удовольствием убеждалась в своей правоте и мощи своей женской интуиции: ее мужья были лучше всех.

Жажду плотской любви Юлька ощутила в тринадцать. Ее родители — милейшие и интеллигентнейшие вузовские преподаватели — каждый год вывозили детей на дачу куда-нибудь в Подмосковье. Жили по старомосковским традициям: и в доме, и на даче всегда собирались компании. Накрывался скромный стол, чаепитие с интересными разговорами затягивалось далеко за полночь. Юльке с малых лет это очень нравилось. В первые годы жизни она по любимой детской привычке сидела со старшим братом под столом, пытаясь созорничать: стащить у кого-нибудь туфли или украдкой тронуть за коленку. Дети давились от смеха, когда видели, как кто-нибудь, кого они перед этим легонько погладили по ноге, пытается нащупать под столом ногу рядом сидящей дамы. Осторожная рука ложилась на женское колено и начинала воровато двигаться вверх под подол, совершая там уже некоторые совершенно непонятные, но оттого еще более смешные манипуляции. При этом сверху владелец руки-исследовательницы запретных территорий с упоением витийствовал о поэзии вагантов или обсуждал картины вечно эпатирующего Дали.

Юльке было интересно все: и разговоры, и деяния, и взгляды, и краткие объятия в коридорах, и сдавленная возня в кустах. Мир — удивительно интересное место!

Дитя просвещенного века, быстро отказывающегося от всяких докучливых условностей, Юлька очень быстро идентифицировала томление юной плоти и, как следует порывшись в обширной родительской библиотеке, нашла несколько весьма полезных книг, где почерпнула в высшей степени нужные сведения для себя. И, как очень неглупая девушка, сделала правильные выводы.