Мишель Смарт - Послевкусие желанной мести

Чтобы не расплакаться, Анна откусила кусочек креветки и стала сосредоточенно жевать.

Убедившись, что не станет плакать, Анна произнесла:

– Прости. Я не хотела портить вечер.

– Ты его не испортила. – Его глаза потускнели.

– Ты прав. Я мирюсь с этим, но не хочу ничего решать, – призналась она. – Ты первый человек, которому я доверилась после того, как улетела Мелисса. – Она заставила себя улыбнуться. – Не давай мне окончательно испортить вечер.

– Анна…

– Нет. – Она сжала его руку. – Мы поговорим об этом, когда вернемся в Лондон. Сейчас время принадлежит только нам, оно для меня особенное. Пусть у нас останутся хорошие воспоминания. Я не желаю, чтобы моя мать их портила.

Стефано слегка помрачнел, потом одарил Анну ослепительной улыбкой и наклонился в ее сторону:

– У нас целая ночь, чтобы оставить еще более приятные воспоминания.

Они вышли из ресторана с наступлением ночи. Улицы освещались фонарями, шум Тихого океана стал отчетливее.

Чем дольше продолжался ужин, тем меньше Анне казался ресторан. В конце концов ей показалось, что вокруг нее и Стефано нет никого. Она никого не замечала. Она смотрела на Стефано. Она не могла описать ни одну закуску и даже не помнила, какой цвет волос у официанта, который их обслуживал.

Она видела перед собой только Стефано, и ее сердце колотилось как сумасшедшее. Она даже не замечала, что поедает, возможно, самую вкусную тайскую еду.

После разговора о ее матери Стефано потчевал ее сплетнями об отрасли цифровых технологий и конкурентах, несколько раз провоцируя Анну на смех.

Но теперь, когда прохладный ночной воздух коснулся ее кожи, она снова подумала о матери.

Ее отъезд десять лет назад до сих пор был незаживающей раной.

Вероятно, ее мать во время своего приезда в Англию специально расписывала красоты Австралии, надеясь, что дочери поедут вместе с ней. Возможно, она скучала по ним так же сильно, как они скучали по ней.

Анна сказала себе, что мать бросила ее, когда ей было всего четырнадцать лет.

Она помнила, что мать была любящей, постоянно занятой, но всегда улыбающейся женщиной. Она могла отругать своих дочерей, но быстро их прощала.

Отец Анны умер. Она знала, что будет тосковать по нему до конца своей жизни. Не по своей вине он пропустил важные события в жизни своих дочерей. А вот их мать сделала это намеренно.

Однако она приехала на шестнадцатый день рождения Анны.

Но после этого ни разу не появлялась в Англии.

– Чего ты притихла? – Стефано вырвал ее из размышлений.

Она крепче сжала его пальцы:

– Извини.

– Не извиняйся. О чем ты думаешь?

– Ни о чем интересном. – Она впервые солгала ему.

– Я не верю, что ты можешь думать о чем-нибудь скучном, – поддразнил он.

– Обычные мирские заботы.

Стефано без предупреждения отпустил ее руку и обнял за плечи, притянул к себе и страстно поцеловал.

А потом так же быстро он отстранился от нее и взял ее за руку.

– Могу поспорить, что сейчас тебе было не до скуки.

К тому времени, когда они вернулись в пляжный дом, Анна могла думать только о том, как займется со Стефано любовью.

Когда они переступили порог дома, Стефано неторопливо поцеловал ее и сказал:

– Подожди меня на террасе, я принесу нам выпить.

Терраса освещалась только фонарями, окружающими бассейн, их свет проникал через стеклянную стену. На террасе царила романтическая атмосфера, идеально подходящая под настроение Анны. Она посмотрела на темный океан, далекие вспышки пенистого прибоя и мерцающие звезды в ночном небе.

Стефано вернулся с двумя бокалами белого вина. Он подошел к окну и протянул Анне бокал, их руки соприкоснулись.

– У тебя еще не отваливаются ноги? – спросил он.

Пораженная его вопросом, Анна посмотрела на свои замысловатые туфли, которые показались ей ужасно узкими.

– Я сейчас рухну, – сказала она.

Он неодобрительно произнес:

– Я так и думал. Ты всегда носишь дурацкую обувь.

– Она не дурацкая. – Анна притворилась обиженной. – Просто я люблю красивые туфли.

– У тебя есть хорошая обувь, в которой тебе не надо калечиться.

– Когда хожу на каблуках, я чувствую себя увереннее, – невозмутимо ответила она.

Он пошевелил левой бровью, чем всегда провоцировал смех Анны, потом сделал большой глоток вина и поставил бокал на низкий круглый стол в центре террасы. Он взял Анну за руку и повел к округлому дивану, который выглядел как кровать.

– Садись! – приказал он.

– Командир, – сказала она, нарочно медленно отпивая вино и подчиняясь ему.

Стефано сел рядом с ней, взял за лодыжки и положил ее ноги себе на колени.

– Что ты делаешь? – спросила она.

Расстегнув, он осторожно снял ее левую туфлю.

– Кто-то должен заботиться о твоих ногах, если ты этого не делаешь, – произнес он, и его глаза сверкнули. – Тебе повезло, ты вышла замуж за человека, который делает фантастический массаж ног.

– А откуда ты об этом узнал? – произнесла она.

Стефано снял с нее вторую туфлю.

– Ты сама сказала мне об этом. – Он терпеливо покачал головой. – Ты постоянно носишь эти дурацкие туфли, а потом жалуешься, что у тебя болят ноги.

Анне расхотелось спорить со Стефано, когда он прижал пальцы к ее ступне и провел ими до кончиков ее пальцев.

Стефано заметил, как остекленели ее глаза, когда он начал массировать ей ноги, и испытал острое удовлетворение. Анна обожала массаж ног, и прямо сейчас он хотел доставить ей удовольствие и стереть из ее памяти мучительные воспоминания об отъезде матери.

Он не желал, чтобы Анна страдала.

– Опусти голову на диван и расслабься, – сказал он.

Понимающе улыбаясь, она поставила бокал на пол и опустила голову на мягкую спинку округлого дивана.

Помассировав несколько минут левую ногу, он перешел к ее правой ноге.

Анна вздохнула и наконец закрыла глаза:

– Ты в самом деле отличный массажист.

– Я знаю.

Хихикнув, она снова глубоко вздохнула.

Стефано принялся массировать ей лодыжки и разминать мышцы икр. Потом он коснулся рукой ее колена, проник под шелковое платье и стал поглаживать внутреннюю поверхность ее бедра.

Анна лежала неподвижно, выдавая свою реакцию только участившимся дыханием. Стефано сознательно не ласкал ее между ног, дразня и оттягивая удовольствие.

Помассировав ее вторую ногу, он задел пальцем край ее трусиков. Анна судорожно вздохнула и покраснела. Он осторожно потянул ее трусики вниз. Открыв глаза, она посмотрела на него с желанием и доверием. Если она и дальше будет так на него смотреть, он не захочет с ней расставаться.

Хотя уже поздно менять прошлое. Между ними произошло слишком многое, и он не мог отделаться от мысли, что она сказала, будто доверяет ему, не зная, как завтра он планирует ее уничтожить.