Стефани Лондон - Нарушенное обещание

— Ну а теперь представь, что я — твоя аудитория. И ты просто разговариваешь со мной — никаких критических оценок, никакого давления. — Элис взмахнула руками, и груда браслетов забренчала в такт ее движению.

Кол развернул страницу с тезисами выступления, которую распечатал в своем импровизированном офисе в отеле. Потом разгладил складки на бумаге ладонями, пытаясь подавить объявшую руки дрожь. Это просто она, Элис. И она впервые видит его таким уязвимым. Он может это сделать.

— Несмотря на то что когда-то здоровье и фитнес отдавались на усмотрение профессионалов, — начал Кол, — появление смартфонов, планшетов и льющейся круглосуточным потоком информации ознаменовало решающие изменения в том, как люди управляют своей жизнью, включая здоровье. Технологические компании ухватились за эту возможность, а умные технологические компании прибегли к таким методам, как игрофикация, для…

Он то и дело запинался, а потом, когда волнение тисками сжало грудь и горло, стал задыхаться. Но все это время Элис вдохновляла его двигаться дальше, улыбаясь и кивая в правильных местах, она то и дело взмахивала руками, заставляя его продолжать, когда он сбивался.

Добравшись до окончания речи, Кол чувствовал себя так, словно проехался на американских горках: в животе пульсировало, сердце колотилось. Он и вообразить себе не мог, как будет чувствовать себя в тот самый день, когда на него устремятся сотни глаз. Но это был шаг в верном направлении.

Стоило ему выйти из-за кафедры, как Элис бросилась к нему и обвила руками его шею:

— Я так тобой горжусь!

Время, казалось, остановилось в тот самый миг, когда она прижалась к нему и его руки крепко сомкнулись вокруг ее тонюсенькой талии. Весь мир Кола вдруг сжался до пространства между ними, он учащенно задышал, ощущая исходивший от ее кожи легкий цветочный аромат. Именно Элис была той причиной, по которой его сердце продолжало биться в эти секунды, причиной, по которой он дышал.

Его ладонь скользнула вверх по ее руке и, миновав шею, приобняла Элис за затылок. Его пальцы запутались в ее волосах, и он погладил большим пальцем раковину ее уха.

У Элис перехватило дыхание, ее веки затрепетали. Она убрала руки с его шеи, и теперь ладони упирались ему в грудь.

— Мы ведь вроде собирались общаться исключительно по-деловому?

— Ты первая начала.

Элис прикусила нижнюю губу и застыла на месте, будто решая, как поступить. Потом немного растопырила пальцы, вдавливая их ему в грудь. Кол сгорал от желания поцеловать ее. Она переступила с ноги на ногу, мягко коснувшись его бедрами. Возбуждение охватило Кола томительным пламенем, заставив его плоть мгновенно затвердеть.

— Я должна прекратить это, — произнесла Элис срывающимся голосом, и яркая краска, залив ее шею, расцвела на щеках.

— Мы оба должны.

Но, игнорируя свои собственные слова, Кол медленно наклонился к ней. Элис вскинула голову, ее губы приоткрылись. Кровь шумела в его ушах, оглушительно, горячо пульсируя. Элис будет такой сладкой на вкус, такой…

Стук, раздавшийся у входа в зал, вспугнул их, заставив отскочить друг от друга.

— Я не хотела вам мешать, — бесстрастно произнесла незнакомая женщина, нарушившая их уединение. — Но нам нужно подготовить зал для следующей группы, так что я вынуждена попросить вас заканчивать.

Неужели она чуть не поцеловала Кола? Щеки Элис горели, кожу жгло от его прикосновений. И что хуже всего, самые сокровенные частички ее тела беспокойно пульсировали. Элис стиснула бедра, тщетно пытаясь подавить ноющее неудовлетворенное желание.

Она рассеянно потеребила кончик своей косы. Боже, она ведь чуть не упала в обморок, ощутив под пальцами его твердые мускулы… И теперь могла лишь представлять, как преобразилось тело Кола с тех пор, как она видела его последний раз.

Сегодня Кол выглядел невероятно притягательно — как, впрочем, и всегда, когда был в обычной, будничной одежде. Сидящие по фигуре джинсы обтягивали поджарые бедра и облегали безупречные ягодицы, а футболка в сине-белую полоску подчеркивала широкие плечи и синеву глаз. Образ довершали его любимые потрепанные белые кеды.

— Нам пора идти. — Положив ладонь ей на плечо, Кол повел Элис к дверям.

Они вышли из делового центра, и солнечный свет ослепил ее. Летний зной обрушился на город, застилая дымкой окна зданий. Элис посмотрела на Кола, заслонив глаза от солнца:

— Куда сейчас?

Ей не хотелось ехать домой, а кондиционер в студии еще не починили. В ближайшее время Элис должна была получить от Кола первую половину гонорара, а пока тревогу по поводу своих непомерных расходов стоило держать при себе.

— Мне нужно разобрать кое-какой хлам у отца дома. — Кол вздохнул и, сдернув очки с ворота футболки, нацепил их на нос. — Владелец жилья уже достал меня. Ничего стоящего там, конечно, нет…

— Нужна помощь?

— Это уж точно не похоже на исключительно деловое общение, — заметил он, чуть наклонив голову.

Элис не нравилось, когда она не могла увидеть его глаза — они всегда точно говорили ей, что чувствовал Кол. Гнев, печаль или любая другая эмоция ясно отражались на его лице, и он наверняка мог бы стать ходячим толковым словарем чувств… по крайней мере, в том, что касалось ее, Элис.

Ей всегда нравилась эта черта Кола, она даже завидовала этому. Элис учили подавлять любые чрезмерные эмоции. Дома у Джонсонов не могло быть никаких слез, криков, ссор. Даже объятия слыли здесь непозволительной роскошью. Родители Элис любили друг друга, но их обоих ожесточила служба в полиции, и этой жесткостью пропиталась сама атмосфера их дома.

Потеряв голову от страсти в объятиях Кола той памятной ночью, Элис впервые в жизни испытала истинную, неподдельную эмоцию. И куда это ее привело!

— Не говоря уже о том, что ты не хотела обсуждать прошлое, — добавил Кол.

— Нам и не нужно это обсуждать. — Элис никак не могла собраться с мыслями и сформулировать, почему еще не готова его отпустить. — Я просто подумала, что тебе понадобится помощь, чтобы упаковать вещи и убрать мусор.

— От помощи я не откажусь. — Кол расплылся в обезоруживающей улыбке.

Элис кивнула, приятное тепло разлилось в груди… и виной тому были не солнечные лучи. «Ты ступаешь на опасную территорию, Джонсон, — подумала она. — Очень опасную».

Дом отца Кола оказался именно таким, каким Элис и помнила его с детства. Она бывала здесь несколько раз, и Колу очень не нравились эти ее визиты — видимо, ему было неловко за спертый алкогольный запах и вечный беспорядок.

Сада как такового не существовало: на этой выжженной траве не могло произрастать ничего живого. Лишь несколько цветов в предсмертной агонии покачивались у забора, да сорняки пробивались сквозь трещины в цементной дорожке, ведущей к входной двери. Почтовый ящик давно покорежился, и ободранная краска свисала с него огромными кусками. Одна из цифр болталась на единственном шурупе.