Кэт Кэнтрелл - Все еще люблю

На мгновение сердце Кейтлин дрогнуло. Видимо, ничто не способно подавить в ней трепет, который она всегда испытывала при виде Антонио. Печально было сознавать, что он пришел сюда не для того, чтобы объясняться. Он пришел потому, что они всегда играли с детьми перед ужином. Это уже стало своего рода ритуалом, которым все пятеро искренне наслаждались.

Жизнь продолжалась. И они родители трех малышей. Навсегда.

– Разумеется, ты можешь войти, – ответила Кейтлин. – Это же твой дом.

Антонио опустился на коврик и протянул Леону погремушку. Аннабелла что-то мурлыкала, исследуя коврик, а Антонио-младший лежал на спине и сосредоточенно разглядывал потолок. Его отец обладал такой же способностью концентрироваться на чем-то.

Часы на стене громко тикали, отмеряя секунду за секундой. Никогда еще время не тянулось так медленно. Одна минута неспешно перетекала в другую. В комнате царило молчание, и Кейтлин почти физически ощущала его тяжесть. Они поиграют с детьми, потом поужинают, а что дальше? Они спали в одной постели. Будут ли они и впредь делить эту постель? Кейтлин представила себе, как они молча лежат рядом и невидимая граница отделяет их друг от друга. Ведь что, по сути, представляли собой их отношения для Антонио, как не очередную интрижку?

– Я больше так не могу. – Кейтлин вскочила на ноги, сжав кулаки.

Антонио взглянул на нее:

– Что ты имеешь в виду? Наши игры с детьми?

– Нет. Это. – Она махнула рукой. – Я не могу быть с тобой. Я не Ванесса. Я не стану мириться с изменами.

– Я не прошу тебя мириться с этим, – тихо ответил он, глядя на Аннабеллу, которая добралась до своей кроватки и возвестила об этом радостным криком. – Поверь, мне тоже нелегко. И ты должна знать, что интрижек у меня не было. Только одна. Я просил ее больше не искать со мной встреч. Я не хочу иметь с ней ничего общего.

– Я должна вернуться в свою спальню, – сказала Кейтлин, чувствуя, как сжимается ее горло. – Я не могу быть с тобой. Как раньше.

Ну вот, все кончено. Кейтлин и представить себе не могла, что ей придется разорвать их отношения, но она сказала правду: она была не той женщиной, которая нужна Антонио Каваллари.

Он помрачнел.

– Какими же будут наши отношения?

Кейтлин покачала головой:

– Родители. Люди, живущие под одной крышей. Не знаю. Знаю только, что я не могу больше спать в твоей постели. Я не могу…

Она умолкла, ее душили рыдания. Склонив голову, Кейтлин спрятала лицо в ладони, зажмурилась. Она чувствовала, что Антонио приблизился к ней, но не осмелился коснуться ее.

– Кейтлин.

Моргнув, она посмотрела на него глазами полными слез.

Его сумрачный взгляд не отрывался от ее лица, в его глазах она видела отражение немой боли, переполняющей его душу.

– Ты будешь бороться со мной за опеку над детьми? – мягко спросил он.

Она судорожно вздохнула:

– Что? Почему ты так думаешь?

– Какой из меня отец? Я испытываю неконтролируемое желание уничтожать людей на ринге. У меня амнезия. Я осквернил свой брак глупой интрижкой. Любой судья позволит тебе забрать у меня детей и присудит тебе столько денег на их воспитание, сколько ты попросишь. На твоем месте я бы уже предпринял определенные шаги, чтобы оградить детей от моего влияния.

– Антонио… – У Кейтлин заныло сердце. – Ничто не делает тебя плохим отцом. Ты нужен своим детям.

Ты нужен мне.

Но Кейтлин не произнесла эти слова вслух. Ей нужен был настоящий Антонио, который выбрал ее и благодаря которому она почувствовала себя любимой.

А потом он утратил ее доверие. Он оказался другим человеком, который не уважает брак так, как уважает она. Который не любил свою жену.

Если Антонио не любил Ванессу, могла ли Кейтлин надеяться, что он любит ее? И как она могла доверять ему?

Все это время она думала, что Антонио не может сказать ей о своей любви потому, что его сердце до сих пор принадлежит Ванессе. Реальность оказалась совсем другой.

Антонио посмотрел на малышей. Все его существо излучало любовь. Да, он способен был любить. Но не Ванессу.

– Нет, это они нужны мне, – ответил он. – Если ты не заберешь их у меня, я справлюсь с чем угодно.

Кейтлин вспомнился их недавний разговор. Тогда ее страшила одна мысль о том, что Антонио может лишить ее возможности быть рядом с детьми. Теперь все было наоборот. Она понимала, что сейчас чувствует Антонио, – отчаяние, страх, и ее сердце смягчилось.

Она все еще любила его, и ничто не могло этого изменить.

– Я никогда не отниму у тебя детей, – пообещала она дрожащим голосом. – Но между нами не может быть близких отношений. Мы должны научиться жить вместе как родители, и только. Это возможно?

Он отступил на шаг назад, и его красивое лицо превратилось в маску.

– Я подчинюсь любому твоему решению.

Сердце Кейтлин болезненно сжалось. В голосе Антонио звучало такое равнодушие, словно он и не собирался бороться за нее. Но что она сказала бы, если бы он ответил отказом? Если бы он ответил, что не позволит ей разорвать их отношения? Что он любит ее и хочет видеть ее в своей постели, что бы ни случилось?

Она бы сказала – нет.

Они будут сосуществовать как родители, которых связывают только общие дети. И ничего больше.

В час ночи Антонио стоял у двери, ведущей в спальню Кейтлин, и прислушивался к ее дыханию.

Кейтлин не спала. Она лежала в постели, и ее переполняло отчаяние. Антонио чувствовал обращенную к нему безмолвную мольбу, потому что и сам этой ночью не сомкнул глаз.

С тех пор как они расстались, головные боли усилились. Две долгие ночи Антонио метался в постели, тоскуя о Кейтлин и вызывая в памяти наслаждение, которое она дарила ему.

Утром он вставал с опустошенной душой и раскалывающейся от боли головой.

Он выпил обезболивающее, не дожидаясь вечера, но оно не принесло долгожданного облегчения.

Единственное, что могло ему помочь, – Кейтлин.

Антонио толкнул дверь и шагнул в комнату. Кейтлин не шевельнулась, но затаила дыхание, и Антонио понял: она знает, что он здесь.

– Не могу заснуть, – сказал он.

– Мне жаль, – прошептала она, – но ты не должен входить в мою комнату посреди ночи.

– Это мой дом, – пророкотал он, давая волю своему гневу. – Мне нужно поговорить с тобой.

– Это не может подождать до утра?

Резонный вопрос в час ночи.

– Нет, не может. Пожалуйста, Кейтлин. Что мне сказать, что сделать? Прости меня. Поверь, мне невыносимо сознавать, что в прошлом я вел себя недостойно. Но сделанного не вернуть. Ты когда-нибудь сможешь простить меня и забыть обо всем?

– Не думаю. У нас разные взгляды на любовь, и верность, я не смогу смириться с этим. Ты сказал, что веришь в вечную любовь, и я поверила тебе. Теперь я не могу тебе доверять, а какие отношения могут быть без доверия? Я не Ванесса.