Марион Леннокс - За ним на край света

Внезапно слезы перестали течь, и Пенни ощутила надежду – и радость, и предвкушение. Довольно – с прошлым покончено, пора позаботиться о припасах.

– Надеюсь, ему нравится печенье с шоколадом, – сказала она спящему Самсону. – Потому что я собираюсь напечь его на целую роту.

– Когда ты вернешься? – спросила мать.

Она не звонила уже две недели, а Пенни знала, что молчание означает депрессию. Но после подлой выходки Бретта и Фелисити она решила не звонить домой. Да, отец третирует мать, а сестра стерва – но если бы у мамы была хоть толика мужества, чтобы защитить себя!

И сейчас в ее голосе явственно слышались слезы, но Пенни приказала себе не думать об этом. Не помогло.

– Я же сказала, мама, я работаю. Разве имеет значение, когда я приеду?

– Где ты работаешь?

– В Южной Австралии, Мюррее. Я работаю поваром, мама. У меня все хорошо, и я… – Пенни помедлила. – Я тут постоянно занята, так что нет времени, чтобы думать о Фелисити и Бретте.

– Они так сожалеют, что сделали тебе больно.

– Знаешь, я уверена, что они не сожалеют.

– Нет-нет, напрасно ты так думаешь. Фелисити очень хотела бы, чтобы ты была на ее свадьбе подружкой невесты.

Мама по-прежнему пытается сделать вид, что у них счастливая семья, подумала Пенни, а вслух ответила:

– Да она меня ненавидит!

– Ну, выбора-то у нее нет. – Казалось, мать вот-вот заплачет. – Мне не нравится, что ты там одна и несчастна. Я хочу, чтобы ты была ее подружкой невесты, и я ей так сказала.

– Этого не будет, – возразила Пенни. – Я желаю Фелисити всего самого лучшего, но домой на свадьбу не приеду.

– Как!

– Мама, как ты себе это представляешь?!

– Милая, но ты должна приехать. – Мама слегка всхлипнула. – Через три недели. Церемония состоится в часовне Святого Барнабаса, а потом будет прием гостей в Харбор. И если тебя не будет… – Снова всхлипывание. – Мать Фелисити меня замучает. А твоему отцу все равно. Пенни, без тебя я не справлюсь.

Пенни закрыла глаза. Как вообще возможно не отреагировать на такие слова? Она попыталась увещевать мать:

– Мама, мне тут хорошо.

На миг воцарилось молчание – похоже, ей удалось заинтриговать мать.

– Правда?

– Да, – сказала она. – Самсону тоже, он тут стал настоящим деревенским псом. Видела бы ты его!

– Я думала, ты работаешь в отеле.

– Это страна овец.

– Так ты… общаешься с местными?

– Да… с некоторыми. Но, мама, я не смогу приехать на свадьбу. Я так занята, что даже сумела позабыть о том, что сделали Бретт и Фелисити. – Пенни глубоко вздохнула. – Если честно, мне теперь даже жаль Фелисити. И я беспокоюсь за нее. Скажи ей, что в мире есть мужчины приличнее Бретта.

– Ты же хотела выйти за него замуж.

– До того, как поняла, какой он слизняк. Теперь я знаю, что вокруг есть достойные мужчины.

Пенни пожалела об этих словах, как только сказала их. Если и было что-то, в чем Луиза не уступала другим, так это сплетни.

– Достойные мужчины? – переспросила она настороженно. Последовало многозначительное молчание и вопрос: – Пенни, ты кого-то встретила?

«Замолчи, ничего больше не говори, – сказала себе Пенни. – Быстро клади трубку».

Но стоило ли врать? Что такого в том, чтобы честно ответить на вопрос? Да, она встретила достойного мужчину.

– Секрет – хотя ты, должно быть, его с легкостью разгадаешь, – как можно беззаботнее отозвалась Пенни. – Пока, мам.

– Пожалуйста, приезжай.

– Не могу.

Однако ночью, лежа в постели, Пенни думала о матери. Как она справится одна на свадьбе с отцом и падчерицей? Можно ли навсегда избавиться от уз любви? Нужно спросить Мэтта об этом.

В следующие несколько дней, пока Мэтт заканчивал все необходимое перед отправкой шерсти, Пенни рьяно убирала дом. Если бы кто-нибудь однажды сказал ей, что она будет получать удовольствие в компании ведра и тряпки, она бы посмеялась. Но уборка помогала отвлечься от маминых звонков, каждый из которых был еще более отчаянный, чем предыдущий. А это того стоило.

С самого первого момента, только войдя в дом, Пенни не могла избавиться от ощущения, что все здесь сошло со страниц романов Чарльза Диккенса.

– Как давно они тут были? – спросила она Мэтта.

– Мать Дэвида была светской дамой, – отозвался тот. – Она сбежала, когда сыну было семь лет, и его отец закрыл эти комнаты. Когда Дэвид продал мне дом, я все оставил как есть: мне нужна только спальня, кабинет и кухня.

– Ясно, два заплесневелых холостяка, – подытожила Пенни. – Иди разбирай свою шерсть, а я тут приберу. Мне это нравится.

– Буду признателен, – ответил Мэтт. – Если Лили приедет…

– Это вообще возможно?

– Может, и да, – задумчиво сказал он. – Она не ладит с новым дружком Дэррилин, и ее хотят отправить в школу в Австралии – так что кто знает!

Однако Пенни заметила в его голосе надежду.

– А она знает в Австралии кого-нибудь?

– Нет, и потому я повторяю Дэррилин, что сначала лучше отправить ее ко мне.

– Бедная девочка, – искренне сказала Пенни.

Она знала, что такое быть подростком и постоянно путаться под ногами у великосветских родителей и их друзей. Теперь ей захотелось сделать дом уютным еще сильнее.

– А ты здесь не останешься навсегда?

– Нет. И к Мэйли не поеду. Но я думаю, даже если бы я и хотела остаться, не выйдет. Моя сестра выходит замуж семнадцатого, а мама организует семейный ужин двенадцатого – главным образом по приказа отца. И он ожидает, что я приеду. Если я откажусь, он во всем обвинит маму.

– Но ты ведь не поедешь? – спросил Мэтт, и в его голосе Пенни уловила нотки величайшего негодования.

– Понимаешь, я люблю маму, – просто сказала она.

– Вот поэтому я и стараюсь никого не любить, – произнес Мэтт. – Не хочу ни в ком нуждаться и чувствовать себя кому-то нужным.

– Да? – Пенни усмехнулась. – А как же Лили?

– Это другое. Она моя дочь.

– Ну а я говорю о моей маме.

– Пенни, твоя мама уже взрослая, и это она должна тебя защищать, а не наоборот. У нее за плечами гораздо больше опыта, и ей пора бы уже уметь постоять за себя – тебе, кстати, тоже.

– Жестоко.

– Да, – мягко произнес Мэтт. – Но ведь она сделала свой выбор в жизни, и тебе тоже нужно это сделать. У тебя одна жизнь. Неужели ты проведешь ее, пытаясь угодить родителям?

– А у меня есть выбор? Иначе я всю жизнь буду чувствовать себя виноватой.

– Так, значит, поедешь?

– Наверное.

Но Пенни знала точно, что поедет.

– А она не сможет сюда приехать?

– Сюда?

– Ну, хотя для нее это будет культурным шоком – из Сиднея в Джиндали. – Мэтт улыбнулся. – Но, Пенни, ты должна жить своей жизнью – основать компанию, заниматься тем, чем хочешь. Если твоя мама захочет тебя видеть, почему бы ей не выбрать другой вариант – помочь тебе? Может, она смогла бы жить рядом с тобой – без отца, – и это было бы лучше, чем страдать в несчастливом браке? Почему бы тебе не быть с ней рядом на твоих условиях, а не так, как удобно ей?