Шантель Шоу - В плену равнодушного сердца

Вот почему он улетел в Лондон сразу же, как только вернулся в шале с горного склона, где чуть не стал ответственным за еще одну трагическую смерть. Джарек холодел от ужаса при мысли, что Холли могло унести снежной лавиной, и он уехал из клиники, потому что не хотел, чтобы она разочаровалась в нем.

Джарек вернулся в гостиную, где на диване сидели рядышком друг с другом сестра и ее муж. Элин укачивала малышку Розали, а Кортес держал на коленях их двухлетнего сына Гарри. Они казались идеальной семьей, но Джарек не завидовал их счастью. Несмотря на шероховатое начало отношений, они с Кортесом стали добрыми друзьями, и Джарека всегда ждал радушный прием в Какмир-Холле. Только он никогда не чувствовал себя здесь как дома, впрочем, как и в своем лондонском пентхаусе и других домах, раскиданных по всему миру.

Джарек вдруг увидел перед глазами огромную, залитую солнечным светом комнату, а в ней деревянную лошадь-качалку, белую с красными поводьями. Он услышал детский смех и пережил небольшое потрясение, когда понял, что этим смеющимся ребенком был он сам. Он не мог находиться в приюте, потому что никогда не смеялся в его стенах. Джареку показалось, что это была детская, и он знал, не понимая откуда, что чувствовал себя там в безопасности и окруженным любовью. Может, этот расплывчатый силуэт в его памяти, чье лицо он никак не мог разглядеть, принадлежал его матери?

– Я видела, как Бейнс нес твои чемоданы вниз.

Голос Элин вернул Джарека в действительность, и, к его горькому разочарованию, образы в его голове тут же растворились подобно облачку пара.

– Ты возвращаешься обратно в Австрию?

– Нет.

– Тебе понравилась доктор Мейтленд? Когда я говорила с ней по телефону, она показалась мне очень милой. – Элин пристально посмотрела на него. – Она хорошенькая? – поддела его сестра.

– Весьма, – рассеянно ответил Джарек. – Но серьезным брюнеткам я предпочитаю блондинок, которые любят повеселиться.

Но так было в прошлом, до того, как он встретил своего восхитительного психиатра.

– Я еду в Востов, – сменил тему Джарек.

– В газетах недавно писали об этом княжестве, – заметил Кортес. – Ходят слухи, что членов королевской семьи убили во время военного конфликта на Балканах. А еще говорят, что королевские дети могли выжить.

– Но если они выжили и стали взрослыми, то они не могут не знать о своем королевском происхождении, – возразила Элин.

– Возможно, они были слишком маленькими в то время, чтобы помнить что-либо, – пожал плечами Кортес, а потом глянул на Джарека. – Подумываешь над тем, чтобы инвестировать в Востов? Невысокие налоги на предпринимательскую деятельность могут способствовать процветанию экономики княжества.

– Я договорился о встрече с одним человеком, чтобы обсудить несколько вопросов, – не стал вдаваться в подробности Джарек.

Если бы он сказал правду Элин о том, что их родители могли быть принцем и принцессой, она сказала бы, что он точно рехнулся, и ему следует немедленно возвращаться в клинику. Поэтому Джарек не стал говорить, что целью его поездки в Востов была встреча с Асмиром Сунджиком.

Он не сомневался, что история старика была чистой воды выдумкой. Но его ночные кошмары в последнее время участились и вызывали тревогу, поэтому он решил узнать правду о своем прошлом.

Двадцать четыре часа спустя Джарек ехал на своем мотоцикле по горной дороге в одну из отдаленных деревушек Востова. Окружающий пейзаж в виде высоких сосен и покрытых снегом горных вершин напоминал альпийский и, наверное, поэтому казался знакомым. Сложнее было объяснить чувство принадлежности к этим местам, которое возникло, стоило Джареку спуститься по трапу его частного самолета, приземлившегося на небольшом летном поле. Джарек отказался лететь в главный аэропорт княжества, чтобы не привлекать внимания к своей персоне.

Он был уверен, что узнал этот стиль традиционных домов из серого камня с черепичными крышами, когда въехал в деревушку. Некоторые из местных жителей вышли на улицу, наблюдая за тем, как он постучался в двери одного из домов. На пороге появилась пожилая женщина и проводила его внутрь. Она разговаривала на языке, похожем на боснийский, и Джарек догадался, что она была востовянкой. Джарек испытал небольшое потрясение, когда обнаружил, что понимает некоторые слова женщины, но его внимание переключилось на пожилого человека, который медленно поднялся с кресла у камина.

Время оставило свои следы на лице мужчины, но Джарек знал, что видел этого человека раньше – очень давно, – и его пронзила дикая боль, словно ему выстрелили прямо в сердце.

С воздуха этот крошечный, находившийся в частных владениях островок, название которого на французском обозначало «рай на земле», казался изумрудом, прячущимся в лазурных водах Индийского океана.

У Холли все внутри сжалось, когда вертолет спустился ниже и пролетел над очаровательным домом в колониальном стиле с прямым выходом на пляж. От причала тянулся деревянный настил, возвышающаяся над кристально-прозрачными океанскими водами, и в самом ее конце стоял русоволосый викинг.

Ее сердце ушло в пятки, и она чуть не сказала пилоту повернуть обратно в международный аэропорт, который находился в столице Сейшельских Островов. Наверное, она сошла с ума, когда согласилась увидеться с Джареком еще раз, не говоря уже о том, чтобы ради встречи с ним облететь половину земного шара. Джарек не то что попросил – он потребовал, чтобы ее доставили на Сейшелы, и отправил за ней свой частный самолет.

Два дня назад Холли, не глядя на экран телефона, ответила на звонок Джарека. Услышав его голос, она чуть не уронила телефон, перемотанный скотчем после их последнего разговора, состоявшегося за три недели до этого.

Джарек не стал тратить время на приветствия и спрашивать, как у нее идут дела. Хотя Холли скорее умерла бы, чем призналась, что потеряла интерес к жизни после того, как он уехал из Австрии.

– Я решил последовать твоему совету и продолжить курс психотерапии.

– Разумное решение. Все сотрудники клиники «Фриден» – высококлассные специалисты. Я свяжусь с профессором Хеппелом и узнаю, кто из них свободен и сможет заняться тобой.

– Я не хочу другого психиатра. Я хочу тебя.

И он говорил это сейчас, когда она наконец немного успокоилась и начала по чуть-чуть забывать его.

– Боюсь, это невозможно. Мое расписание занято, и я буду заниматься другими пациентами, – решительно возразила Холли.

– Твои пациенты могут передумать искать твоей помощи, если узнают, как непрофессионально ты повела себя по отношению ко мне. Социальные сети служат прекрасным средством распространения слухов, – медленно протянул Джарек. – А если я позвоню профессору Хеппелу и расскажу ему о некоторых аспектах опыта, который получил, будучи пациентом его клиники, ты можешь даже лишиться работы.