Лора Райт - В плену у любимого: Любовь исцеляет раны, которые не под силу излечить времени

— Тара, прошу тебя!

— Хорошо, — уступила она.

Господи, ну почему его так терзает стыд из-за этого несчастного шрама? — ломала голову Тара. Наверное, ей никогда не разгадать эту загадку. Да и стоит ли?

— Спасибо, — сказал Клинт.

Отпустив ее руку, он обнял Тару и нежно и чувственно поцеловал в губы. Ей нельзя видеть Клинта? — подумала она Ну и пусть. Остается одно: ощущать его сильное тело и даже запретный шрам, прижимаясь к груди.

Едва сдерживая себя, Клинт продолжал ласкать Тару. Его ладонь медленно скользила по ее животу вниз, а губы, казалось, навсегда слились с ее губами.

По мере того, как поцелуи Клинта становились все жарче и требовательнее, мысли Тары растворились, исчезли, словно сливаясь с темнотой, окутавшей комнату. Точно так же растворялась и Тара — в желании, затопившем ее горячими волнами, которые накатывались на нее одна за другой с каждым словом, которые хриплым голосом бормотал Клинт.

Его ласки становились все интимнее и смелее, и она смело отвечала ему, дрожа от нетерпения, от непреодолимой потребности почувствовать его в себе.

— Подними ноги, Тара, — попросил Клинт.

И она, будто только этого и ждала, немедленно оплела его бедра ногами, еще теснее прижавшись к нему.

Клинту казалось, что еще немного — и он умрет. Не в силах больше сдерживаться, он соединился с Тарой. Она сдавленно вскрикнула и впилась ногтями в его шею. Клинт наращивал темп, и Тара, целиком отдаваясь неописуемому наслаждению, подстраивалась под его ритм.

Через несколько минут они вместе, на едином вздохе, взмыли к небесам.

Тара не ожидала, что взрыв будет такой мощный. Сама не сознавая, что делает, она громко выкрикивала имя Клинта, терзала его спину ногтями, покусывала плечо. Потом постепенно начала успокаиваться.

Этой ночью кошмары не мучили его.

Клинт медленно провел ладонью по лицу, открыл глаза и посмотрел на будильник, стоявший на прикроватной тумбочке. В тусклом свете наступающего зимнего утра он увидел, что еще нет и половины седьмого.

Он снова опустил голову на подушку. Впервые за последние три года он проспал всю ночь напролет и проснулся не от собственного крика.

Сначала он удивился, но потом вспомнил все, что произошло, и ему стало трудно дышать.

Необыкновенная ночь. И Тара.

Клинт издал долгий протяжный вздох. Получается, что именно благодаря Таре он всю ночь спал спокойно. А Клинту не нужен был никто, чтобы избавлять его от постоянных, мучительных кошмаров, никто — даже такая женщина, как Тара.

Повернувшись на бок, Клинт уставился в окно. На земле посверкивал свежевыпавший снег, небо опять было затянуто свинцовыми тучами. Значит, снова будет холодно, и снегопада не миновать.

Самый подходящий денек, чтобы впасть в зимнюю спячку…

Идея, конечно, заманчивая, но, увы, не для Клинта. Нежиться весь день в кровати под мягким одеялом — не в его привычках. У Клинта, как всегда, дела. Надо подниматься, приводить себя в порядок и ехать к Сорренсону, чтобы проверить, как там дела у Джейн, а потом наведаться в свой офис. Расследование ждать не будет. Чтобы раскрыть тайну, связанную с Джейн, необходимо все контролировать лично.

Позади Клинта зашевелилась Тара, и он оторвался от созерцания зимнего пейзажа Девушка лежала на боку, спиной к нему, и, когда она задвигалась, выпрямляя стройные ноги, ее гладкая, как шелк, попка потерлась о бедро Клинта. Он сразу же вспомнил о том, как прошлой ночью Тара доверилась ему, позволив не включать свет, как непосредственно и раскованно откликалась на каждое его прикосновение, даря ему всю себя.

Услужливая память работала вовсю. Клинт повернулся к Таре, обнял и притянул к себе. Тело девушки мгновенно вписалось в изгибы его тела.

Тепло, исходящее от нее, сладкий, ванильный запах ее волос пьянили Клинта, дурманили голову. Так близко он не подпускал к себе женщин с тех пор, как… в общем, уже очень давно. Монашеский образ жизни, конечно, не вел, но связи его были краткосрочны и необременительны для обеих сторон. Никаких обещаний, никаких обязательств.

Однако с Тарой все было иначе. С ней он хотел гораздо большего, чем просто получить удовольствие… А то, чего он хотел, переворачивало ему душу, отвлекало его от дел, заставляло задуматься над многими вопросами.

Откуда взялась потребность постоянно видеть эту женщину рядом с собой? Почему та, к которой у него когда-то вспыхнула юношеская влюбленность, теперь так прочно вошла в его жизнь? Как он мог позволить этому случиться?

И, самое главное, что дальше?

Погрузившись в размышления, Клинт нежно поглаживал Тару по животу.

— Гм, — пробормотала она, — как приятно…

Черт, ему тоже было безумно приятно!

— Который час? — хрипловатым со сна голосом спросила Тара.

— Еще очень рано, около семи утра. Можешь еще поспать.

— А ты почему встал в такую рань?

— Выбирайте выражения, сестра Робертс.

Тара весело расхохоталась, выгнула спину и плотнее прижалась попкой к его животу.

— Ты понял, о чем я говорю. — Ее голос стал серьезным: — Что-нибудь случилось?

— Да нет, все в порядке. — Если он будет держать свои эмоции в узде, ничего страшного действительно не случится.

— О чем-нибудь жалеешь, Эндовер?

Тара спросила это легким, поддразнивающим тоном, но Клинт услышал в ее голосе некоторое тревожное ожидание. Он понял это потому, что сам горел нетерпением услышать ответ на этот же вопрос.

Нет-нет, не нужен мне никакой ответ! — мысленно одернул себя Клинт.

— Жалею? Ты что, шутишь? — спросил он, плавно перемещая ладонь к ее груди — такой теплой, полной и мягкой.

Тара прерывисто вздохнула.

— Просто спросила, вот и все.

Клинт провел кончиком носа по затылку Тары, вдыхая аромат ее волос.

— Единственное, о чем я жалею, — искренне признался он, — так это о том, что нужно выбираться из твоей уютной постели, залезать в мою промерзшую машину и ехать в мой холодный офис.

— Так подожди, пока немного потеплеет, — предложила Тара, по-прежнему лежа на боку спиной к Клинту.

— И когда, интересно, это произойдет?

Она издала какой-то странный звук, потом взяла его руку и, медленно проведя ею по своему животу, положила себе на бедро.

— По-моему, очень скоро. А ты как считаешь?

На мгновение Клинт оторопел. Такого смелого и очень сексуального жеста он от нее не ожидал.

— Закрой глаза, — сказал Клинт, — закрой и не открывай, ясно?

— Зачем?

— Это сюрприз.

— Надеюсь, приятный? — спросила Тара. Судя по голосу, она улыбалась.

За одну секунду Клинт перевернул ее на спину. Тара послушно сделала так, как он просил. С зажмуренными глазами, влажными полуоткрытыми губами, она выглядела такой беззащитной и такой нестерпимо желанной, что Клинта внезапно охватило совершенно неожиданное для него желание. Не плотское, нет. Ему захотелось склониться к ней и попросить, чтобы она открыла глаза пусть видит его таким, какой он есть, с обезображенной шрамом грудью.