Лора Райт - В плену у любимого: Любовь исцеляет раны, которые не под силу излечить времени

Нет, он на задании, ему нужно охранять Джейн, одернул себя Клинт. Поэтому сейчас он предпочел действиям слова:

— У тебя красивый голос, Тара.

Тара с улыбкой повернулась к нему.

— Спасибо. Двадцать уроков у мисс Эллис.

— Ты брала уроки пения? — удивился Клинт.

— В десятом классе. Об этом никто не знал, даже моя мама, — она понизила голос, словно мать сидела в их машине. — Она ни за что не одобрила бы мои занятия. Мама считала пение таким…

— Каким?

— Ну, мелким, пустым, банальным. — Тара вздохнула, откинулась на спинку сиденья. — Может, тебе это покажется смешным, но было время, когда я всерьез подумывала о профессиональной сцене, хотела петь о любви.

— Блюзы?

— Да.

— Представь, мне это вовсе не кажется смешным.

Тара пожала плечами.

— Я была так молода…

— Все мы мечтаем, когда молоды, — произнес Клинт, и голос его слегка напрягся. — Без мечты нельзя жить.

Тара снова посмотрела на него.

— Кем ты хотел стать в детстве? — спросила она. — Полицейским? Участником родео?

Ее вопрос пробудил воспоминания. На какое-то мгновение Клинт снова стал двенадцатилетним мальчиком. Вот он сидит в бабушкином доме и разбирает сундук с родительскими вещами. Мама и папа погибли в автокатастрофе полгода назад, и он по ним отчаянно скучает, хочется постоянно трогать их вещи, их рукописи, тогда он чувствует себя не так одиноко.

Они оба были писателями, отец — журналистом, мама — новеллисткой и поэтессой…

— Это было так давно, что не можешь вспомнить? — мягко спросила Тара.

— Ты считаешь, что я, в свои тридцать пять уже старик, а?

— Не приписывай мне того, чего я не говорила, — рассмеялась Тара. — Так что, забыл?

— Нет, — сказал Клинт, сворачивая с автострады, — я помню. Когда я был ребенком, мне очень хотелось поскорее вырасти и стать писателем. Сочинять новеллы, рассказы, и все такое.

На какое-то время Тара замолчала, и Клинт уже было решил, что она смущена его откровением. Что ж, ее нельзя винить. Суровый шеф охранного агентства и писатель с романтической душой — слишком далекие понятия.

Неожиданно она вздохнула и грустно произнесла:

— Похоже, в нас обоих заложено творческое начало.

Клинт украдкой бросил на нее взгляд. Какая же она красивая! Светлые волосы крупными волнами рассыпались по плечам, влажные губы чуть приоткрыты, так и зовут к поцелуям. У Клинта в груди что-то сжалось, жаркое желание захлестнуло его. Но об этом нужно забыть: он сейчас на ответственном задании.

Голос Тары вернул его к действительности:

— После школы я тебя потеряла, Клинт. Куда ты исчез?

— Да я не исчезал. Поступил в колледж, а когда окончил его — в разведывательный центр.

— Ничего себе! — присвистнула Тара. — И чем же ты занимался?

— Выполнял специальные задания.

— Специальные задания… Это многое объясняет.

— Например, почему я такой суровый? — усмехнулся Клинт.

— И непреклонный, — добавила Тара с улыбкой.

— Ну, могу сказать одно: если передо мной стоит какая-нибудь цель или я чего-то очень сильно захочу, ничто на свете не может меня остановить.

Дыхание Тары сбилось. Только бы он не заметил ее реакцию на его последние слова! Да и реакцию на него самого тоже. Тару все сильнее тянуло к этому человеку. Казалось, она уже не была в состоянии управлять своими эмоциями, а ведь обычно ей это удавалось с необычайной легкостью.

Наверное, следовало сменить тему после того, как Клинт сказал о своем детском желании стать писателем, так изумившем ее, что ей даже захотелось отстегнуть ремень безопасности и обнять этого огромного, сильного мужчину. Как глупо с ее стороны! Она уже давно стала взрослой, пора научиться держать себя в руках.

— А ты, Тара? — в свою очередь спросил Клинт.

— Что — я? — Она повернулась к нему и только потом поняла, что совершила ошибку.

Его лицо, которое Тара видела в профиль, казалось высеченным из гранита. И ей тут же захотелось потрогать его твердую щеку, ощутить на вкус его губы.

Тара сглотнула. Она очень хорошо помнила губы Клинта. Тогда, тысячу лет назад, они были теплыми и нежными… Интересно, какие они сейчас?

Сделав над собой усилие, она отвернулась и, положив ногу на ногу, уставилась в окно. Господи, когда же они наконец приедут, когда кончится эта пытка?

— Так что, Тара? — напомнил о себе Клинт. — Чем занималась ты?

— После школы я осталась в городе. Хотела посту пить в колледж, но…

— Что случилось?

Боль пронзила ее сердце.

— Очень серьезно заболела моя мама. Рак.

— О, прости.

— Ничего. — Тара обожала свою мать, женщину суровую и бескомпромиссную, но всей душой любящую единственную дочь. — Мама хотела еще раз повидать свою родную Ирландию, перед тем как… В общем, я отвезла ее туда. — Боль немного отступила, когда Тара вспомнила о том, как прекрасно они проводили вместе время. — А потом, когда она умерла, я пошла в школу медсестер.

— Мама наверняка была благодарна тебе за все то, что ты для нее сделала, — тихо произнес Клинт.

— Да, наверное. Знаешь, потеря близкого человека… это ужасно.

В салоне автомобиля воцарилась мертвая тишина, которую нарушали только шуршание шин проезжавших мимо машин да негромкое пение Триши Ервуд по радио. И Клинту, и Таре ее слова камнем упали на сердце. Тара горько пожалела о сказанном, но было уже поздно. Она говорила о своем горе, а о горе Клинта не подумала.

Придавленная чувством вины, Тара посмотрела на Клинта. Его взгляд был намертво прикован к дороге, на скулах играли желваки. На Тару накатило отчаяние. Он все еще не может забыть смерть своей жены. И неудивительно.

Из слухов, до сих пор ходившим по их маленькому городку, Тара знала, что Клинт обожал жену, ради нее был готов на все, даже Луну с неба достать ей в подарок. Они познакомились в ресторанчике «У Клэр» и уже через неделю поженились. Мысль о том, что этот суровый мужчина способен на такое глубокое чувство, вызывала уважение… но и немного зависть.

Когда они наконец свернули на подъездную дорожку, ведущую к ее дому, Тара решила разбудить Джейн, но Клинт остановил ее:

— Не тревожь ее, я сам справлюсь.

Он вышел из машины, осторожно поднял Джейн на руки и легко, будто она ничего не весила, понес к дому. И снова Тара ощутила укол ревности и страстное желание, чтобы и ее вот так же кто-нибудь нес на руках. Нет, не кто-нибудь, а именно он, Клинт Эндовер.

Но здравый смысл мгновенно вернул ее на землю.

Она вытащила из почтового ящика газету и несколько конвертов и прошла вслед за Клинтом в дом.

— Джейн занимает спальню на втором этаже, — прошептала Тара, потом положила сумочку на столик в прихожей и достала из стопки писем конверт с рождественской открыткой.

Тара не могла похвастаться огромным количеством друзей, но те немногие, что у нее были, всегда присылали поздравительные открытки к праздникам. От таких знаков внимания ей становилось теплее на душе, даже казалось, что она не так одинока на белом свете.