Рита Флоренс - Рыбацкое счастье

Повинуясь инстинкту, Никос до тех пор преследовал Виолу и ее спутников, пока не попал сюда. И испугался, потому что совершенно позабыл о себе и о том, что его могут узнать.

«Убери лапы, мальчик».

Но что это? Неужели этот хмырь принялся откровенно наглаживать Виолину попку? Прямо в центре танцплощадки? Никос побагровел. Он не собирается смотреть, как этот урод уволочет Виолу в темный уголок, чтобы сотворить с ней то, что обязано принадлежать только ему. Он ураганом ворвался в дансинг.

Виола чувствовала себя ужасно. Она не должна была пить оузо в таком количестве. Тетя вливала в нее этот разведенный водой спирт, как лекарство. Дома в Кёльне она никогда не пила ничего крепче красного сухого вина. Ну вот, пожалуйста, алкоголь соответственно на нее и подействовал.

Она отчетливо понимала, что давно должна осадить своего назойливого кавалера. Слишком уж много он позволял себе. Но у Виолы не было никаких сил, только усталость. Она беспомощно повела глазами в поисках тети, но не заметила ее нигде поблизости. Бригитта и Димитриос встретили друзей и, должно быть, все еще вместе с ними сидят в баре.

Нужно срочно ставить парня на место самой. Она поглубже вздохнула, но тут на плечо ее партнера легла загорелая и крепкая рука.

— Что это значит? — запротестовал ее кавалер и машинально ослабил хватку, чем Виола сразу воспользовалась, отпихнула его и шагнула в сторону.

Над ее партнером возвышался Никос, решительный, как легендарный герой античности, и мерил того ледяным взором.

— С этого места — танец мой.

Парень запротестовал было, но осекся, когда Никос расправил плечи. Он был выше его минимум на голову и смотрел так, что тот поспешил суетливо распрощаться.

Виола от изумления захлопала глазами. Никос порывисто ее обнял и прижал к себе. Ее затрясло. Если он и заметил бурю ее чувств, то не отреагировал. Она была ему благодарна за это, но не могла дольше скрывать свою на него злость.

— Что это значит, Никос? Сначала ты не являешься на свидание, а теперь прогоняешь такого интересного мужчину, каких мне давно не приходилось встречать.

— Да ладно. Это ж не мужчина, а пародия на него. Кроме того, ты не из тех…

— Что? — резко спросила Виола.

— …не из тех женщин, которые каждый вечер тащат себе нового мужчину в постель.

— Спасибо за твое доброе мнение. Но ты забываешь, как мы познакомились.

— Это другое.

Виола почувствовала, как напряжение начало спадать. Она не ожидала, что Никос появится тут. Но ее злило, как он самовластно решил за нее, с кем ей следует танцевать. Он даже не спросил, устраивает ли ее такая замена! Но ничего этого она не сказала.

Она еще раз ощутила, какую власть он над ней имеет. Ей даже стало страшно, но тем сильнее разгоралось в ней желание. И помимо своей воли она потеснее устроилась в его объятиях. Он не оставил это без внимания и притянул ее еще поближе.

— Я тебя ждала… — прошептала Виола в его грудь.

— Знаю, — ответил он. И замолчал.

Он не станет отчитываться перед ней. Она — курортный романчик. Не более. Женщины в его жизни на вторых ролях. У него нет времени жениться, заводить семью. У него интересная жизнь, и он очень ею доволен.

— Это все, что у тебя есть сказать? Никаких извинений?

Он почувствовал, как она отодвинулась, и снова притянул ее к себе. Она сопротивлялась — не слишком, правда, решительно. Но ее глаза метали молнии.

— Тебе всегда наплевать на чувства других людей?

— Я тебя обидел? — Он попытался заглянуть в ее глаза. — Я не хотел тебя обижать.

Виола молчала. В тысячный раз за этот вечер она напомнила себе, что Никос не более чем яркая курортная интрижка. И все равно его слова ее больно ударили.

Ей показалось, будто она услышала предостережение: как только дело дойдет до чувств, наши пути разойдутся. Но она хотела быть с ним. Хотя бы еще одну, последнюю, ночь.

— Наше время ограничено, Никос. Это мы оба знаем, — с нарочитым безразличием произнесла она.

Он очаровательно улыбнулся. Это было похоже на улыбку очень красивого дикого хищника. Посмотрел ей в лицо. Нагнул голову, чтобы поцеловать. Ее сердце рванулось из груди. Она больше не думала, что вокруг люди. Все в ней устремилось ответить на его поцелуй. Но уголком сознания она все же отметила, что он, танцуя с ней, движется с танцпола в тихий садик, за которым определенно море.

«Будь осторожна», — шепнул ей голосок.

Но когда его рот коснулся ее губ, этот робкий голос рассудка умолк сам собой. Какая же радость, наконец-то он как следует прижал ее к себе, и она смогла почувствовать его явное возбуждение. Она безумно его хотела.

Оба как в тумане, они целовались и не могли остановиться. Весь мир вокруг исчез. Будь Никос чуть понастойчивее, Виола отдалась бы ему тут же, не сходя с места.

Помешал тетушкин голос:

— Виола, ты там, на улице?

Через миг и сама Бригитта вышла к ним через террасу. Они отпрянули в разные стороны, как дети, которых застали за воровством сладостей. Виола смущенно поправила волосы, одернула платье. Но Бригитту было не провести. Раскрасневшиеся лица слишком красноречивы.

— Вот вы где, — нарочито невинно произнесла Бригитта, подавив свое изумление.

Она смотрела на Виолу и ждала ответа. Но не успела Виола открыть рот, заговорил Никос:

— Добрый вечер, мадам. Я Никос. Вы были так любезны пригласить меня на ужин.

— Вы рыбак? — вырвалось у Бригитты. — Это ваша посудина стоит на якоре в бухте?

В глубине души она не могла не согласиться с племянницей. Мужчина что надо! И несмотря на дикую прическу и давно небритый подбородок, в черных мягких брюках и белой рубашке он выглядел исключительно элегантно. Она чуть потянула носом.

Парфюм у него не из дешевых. И ни малейшего намека на запах рыбы. Сомнения активизировались мгновенно. Никогда в жизни этот красавчик не зарабатывал свой хлеб ловлей рыбы! А если ловлей, то — доверчивых женщин или… Сейчас она попробует это выведать.

— Виола мне уже много рассказывала о вас. Жаль, что сегодня вам не удалось стать нашим гостем. Я бы с удовольствием пообщалась с вами подольше. Вы ведь вернули к жизни мою племянницу. — Бригитта зорко следила за его реакцией.

Так, изумлен. Здесь она ему верила.

— Бригитта! — воскликнула Виола.

И тем самым подтвердила ее подозрение, что Никос ничего не знает о Виолином прошлом. Бригитта испытала своего рода облегчение: тем, от кого не требуется ничего, кроме голого секса, не рассказывают о своей жизни.

Но она видела, как племянница смотрела на этого Никоса, когда думала, что они одни! Ее не обманешь. Племянница по уши в него влюблена.

— По-моему, я здесь лишняя, — сказала Бригитта и помедлила, прежде чем уйти. — Желаю хорошо повеселиться. — И, только уже взявшись за ручку двери, позволила себе обернуться.