Дженни Баркли - Любовь между строк

Катя налила себе ромашкового чая, вышла на балкон и удобно устроилась в шезлонге, потягивая теплый напиток. Тошнота постепенно отступила, и Катя начала клевать носом. Из полудремы ее вывел пронзительный крик чайки, залетевшей на балкон и мгновенно унесенной мягким бризом. Катя посмотрела на часы — три с минутами. Том еще не скоро вернется. У нее не было ни малейшего желания сидеть как на привязи и ждать его, поэтому она взяла со стола брошюру, в которой она нашла названия отелей, и пролистала ее в поисках чего-нибудь интересного. Большая часть заметок была посвящена давно миновавшим событиям, а расписываемые аттракционы в основном располагались слишком далеко от их гостиницы. Зато Катя обнаружила рекламу аквариума, который она видела накануне, и решила прогуляться туда.

Она сначала полюбовалась на ярких тропических рыбок, потом взглянула на большой резервуар с акулами, после чего подошла к единственному открытому бассейну, где плавали скаты. Катя никогда особо не интересовалась рыбами, но скаты ей очень понравились. В отличие от других собратьев, равнодушных к людям, они подплывали к ней и доверчиво давали себя погладить. Катя невольно вспомнила все, что читала или видела, об этих удивительных электрических «акулах, расплющенных катком», как их называют недоброжелатели. Надо же! И это безобидное, совершенно не агрессивное существо имеет репутацию морского дьявола, вампира и тому подобное! Только недавно было установлено, что никакого яда, якобы убивающего все живое, они не выделяют. Однако получить репутацию легко, а опровергнуть — трудно, иногда это становится невыполнимой задачей. В голове Кати неожиданно мелькнула аналогия с Томом. А что, если и его репутация основана на лжи и зависти коллег и он совсем не такой «вампир» и «дьявол», каким его воспринимает она? Но, тут же вспомнив его многочисленные издевательства над своими писаниями, Катя выбросила все оправдания из головы.

Из аквариума Катя вышла в полпятого. Она тут же ощутила здоровый голод — значит, с ее желудком не все так плохо! Но для себя она решила, что больше никогда не будет есть рыбу.

Катя собралась позвонить подруге, но обнаружила, что оставила мобильник в номере. «Позвоню попозже, — подумала она, — наверняка шефиня опять нагрузила ее на вечер вперед!»

Катя медленно шла вдоль берега и задумчиво смотрела на волны, как вдруг краем глаза уловила чье-то движение невдалеке, а еще через секунду кто-то преградил ей дорогу.

— Ах вот ты где! А я-то думал, что тебе стало плохо, поэтому ты раньше вернулась в отель! — Том просто лопался от злости.

— Э-э… Я… — от растерянности и испуга Катя не могла подобрать слова. Что с ним случилось — он словно с цепи сорвался!

— Ты считаешь всех эгоистами, а сама, между прочим, всегда думаешь только о себе! — рассерженно бросил Том.

— Скажи на милость, что вдруг на тебя нашло? — Катя наконец-то взяла себя в руки. — Что это ты себе позволяешь? Кто дал тебе право кричать на меня как на непослушного ребенка?

— А разве взрослые так поступают? — Том опять повысил голос, так что на них с интересом начали оглядываться прохожие.

Катя удивленно покачала головой:

— Том, ради Бога, объясни, что все это значит. Я сделала что-то не так?

— Она еще спрашивает! — огрызнулся тот. — Хорошо, объясню, раз ты не видишь ничего дальше собственного носа!

— Буду очень признательна. Только, пожалуйста, не так громко, иначе над нами будет потешаться весь бульвар. Лично я не хочу стать героиней скандальной хроники! — зашипела на него Катя.

Несколько минут Том глубоко дышал, пытаясь успокоиться:

— Из-за тебя я ушел с конференции раньше, чем намеревался. Я думал, что тебе стало плохо! Так мне, по крайней мере, сказала твоя подруга. И вот я вижу, как ты фланируешь по бульвару! Может быть, ты просто притворялась?

Нет, это уже было чересчур! Мало того, что он устроил ей публичную сцену, так еще и считает ее способной на такую бесстыдную ложь!

— Мне действительно было нехорошо. Но, приняв капли, я стала чувствовать себя гораздо лучше и решила прогуляться. Мне просто надоело сидеть в номере, — заявила она Тому.

— Предупреждать надо… — пробурчал тот. — Или хотя бы брать с собой мобильник. Я целый час пытался до тебя дозвониться, чтобы узнать, все ли в порядке!

— Телефон я случайно забыла в отеле. Я же не подозревала, что обязана отчитываться перед тобой, где я и что делаю! — едко парировала Катя.

Том опять глубоко вздохнул, безуспешно пытаясь держать себя в руках:

— Да, ты не должна передо мной отчитываться! Но почему тебе ни разу не пришло в голову, что меня и в самом деле интересует твое самочувствие? Что в этом мире действительно существуют люди, которые беспокоятся за других и… — Тут Том запнулся. Судя по всему, он сейчас ругал себя за то, что сболтнул лишнее.

— Это ты, что ли, волнуешься за меня? — Катя пристально поглядела ему в глаза.

— Я этого не сказал.

— А как еще прикажешь понимать твою последнюю фразу?

— Ладно, хватит придираться к словам. — Том махнул рукой. — Ты, разумеется, привыкла, что вокруг тебя все скачут, а вот о других подумать…

— Том, я тебя умоляю! — Катя перешла на повышенный тон. — Я буквально за минуту до твоего появления обнаружила, что забыла телефон в номере. Даже если бы я и хотела тебе позвонить, мне пришлось бы за ним возвращаться. Но — скажу честно — у меня и мысли не было, что тебе придет в голову узнавать, как у меня дела!

— А тебе не кажется, что ты просто не знаешь меня по-настоящему?

— О нет, Том. Я тебя уже знаю как облупленного, — процедила Катя сквозь зубы. — Ты никогда ничего не делаешь просто так, а всегда ждешь адекватной услуги взамен. Я, правда, так и не смогла разгадать твои намерения относительно меня, но рано или поздно ты их сам раскроешь. Ты же не собираешься ждать нашего возвращения в Германию, не так ли? Катя оттолкнула Тома и бросилась прочь, кипя от возмущения.

Она долго бежала, не разбирая дороги, пока ее ярость не улетучилась. Тогда она остановилась и удостоверилась, что находится на площади перед «Курхаусом». Оглядевшись, Катя решила сходить в кино — отвлечься перед еще одной ночью вместе с этим бесцеремонным мачо, откровенно считавшим ее своей собственностью.

— Да ты меня вообще не знаешь! — бросил тот ей вдогонку, но не сдвинулся с места.

«Нет, эта эгоистка безнадежна!» — подумал он и, оглядевшись вокруг, увидел туристов, которые с интересом ждали, не разнесет ли он что-нибудь со злости. «Не дождетесь!» — сказал он себе и неохотно поплелся в сторону отеля, понимая, что снова сорвется, как только увидит Катю. Чем же эта женщина отличалась от остальных, если она заставляла его, всегда невозмутимого, терять самоконтроль?