Валентина Ad - Сеанс длиною в жизнь (СИ)

Старательно оберегая собственный нюх, я изо всех сил сжимала его, чтобы не допустить проникновения убийственного аромата в легкие.

- Господи, неужто в этом доме кто-то может жить? – услышала я Василину Степановну, которая уже распахнула дверь в следующую комнату и была поражена уже следующим видом. – Ладно в сенях свалка, но ведь в доме…

- Это кто там такой умный? – послышалось с дальней комнаты.

Голос был грубым, но тон не устрашающий, что и сдержало меня от побега.

- Не судите строго мои высказывания, но уж слишком здесь все… все… Знаете кроме – трущоба, язык не повернется назвать ваше жилище по другому. Простите меня, ради Бога, но такова правда. Здесь просто не возможно жить.

Не видя еще самого владельца убитой исторической жилплощади, я с ужасом оглядывалась по сторонам и, признаюсь, было противно до ужаса. Все вокруг ветхое, грязное, практически черное. Печка, которая по идее должна быть белоснежной – чернее самой сажи. Потолок весь в дырах и пятнах от сочившейся воды, а на полу ржавые тазик и пару ведер, ловящие стекающие ручьи недавно прошедшего дождя. Справа, за печкой, голая железная койка с обвисшей и порванной сеткой. Пол глиняный, а те доски, которые когда-то его покрывали, кое-где торчат из стен небольшими огрызками. В левом углу, почти под потолком, прибиты гвоздями несколько пожелтевших до невозможности фотокарточек. Стены все облуплены, а те места, где все еще держалась побелка, можно было смело зачислять к архивам с отпечатками пальцев, которых на грязно-желтых кусках было немерено.

В общем, картина ужасающая. И, скорее всего, меня бы не шокировало это зрелище, подумаешь – заброшенный дом, если бы я не знала, что в нем умудряется жить человек. Но с другой стороны, я ведь у городских бомжей в гостях не бывала, думаю жить у мусорного бака или в коробке из под телевизора не лучшая перспектива. Хотя, не факт.

Я старательно взяла себя в руки, искренне веря собственному убеждению – человек сам кузнец своего счастья. Да, бывают разные ситуации в жизни, но я, наверное, никогда не пойму тех, у кого есть руки, ноги, голова и здоровье, а они выбирают путь в никуда. Да, не всем суждено в этой жизни быть королями, но ведь можно же оставаться хотя бы полноценными людьми. Пусть и с минимальным доходом. Другие ведь как-то живут? Пенсионеры, которых мне безумно жалко – выживают, а здоровые тетки с дядьками по помойкам шарятся. Ну не абсурд?

- А чего мне на вас обижаться. Сам не слепой.

Из комнаты показался не молодой мужчина лет пятидесяти, с длинной черной бородой, а волосы хоть и неаккуратно, но были пострижены. Глаза как две огромные черные дыры, сверкали из под густых бровей. Губ, практически не было видно и, казалось он умеет разговаривать с закрытым ртом. Он был великаном или богатырем сошедшим со страниц давних сказок. Зато одежда была из более близкого прошлого. Галифе и гимнастерка, которые были не просто грязными, а «засмальцованными», как говорится в народе.

- Меня эта разруха ничуть не смущает, все лучше, чем на улице. – Продолжил витязь. – Наверное думаете - «Почему же нельзя в порядок все привести?». Почему нельзя - можно. Да вот только ничего менять не хочу. Кстати, чаю не хотите? Я на чердаке всего лет пять назад самовар обнаружил, так я вам хочу сказать такой чай получается, ммм!

Я молча зыркнула на Василину Степановну, боясь даже представить, как буду что-то пить или есть в этом доме.

- А почему бы и не выпить. Наденька, вы не возражаете? У меня даже пирожки с творогом еще остались.

- Нет, благодарю, но я вовсе не хочу пить. Да и жарко для чаепития. А вы решайте сами.

Я не могла поверить в происходящее. Ухоженная бабулька у которой, скорее всего, дома чище чем в музее, рискнет отпить из рук совершенно незнакомого мужчины, совершенно не понятный чай, а тем более из грязной посуды! Жуть просто! Но, как говорится, дело хозяйское. Не мне учить умудренную опытом женщину.

- Тогда, Юрий, я ведь права, вас Юрой зовут? – мужчина одобрительно кивнул. – Тогда накрывайте на двоих. Я с удовольствием отведаю вашего чая.

Мужчина довольно заулыбался, о чем свидетельствовали не губы, а «гусиные лапки» в уголках глаз. А на меня лишь мимолетно, но понимающе, взглянул.

- Милости прошу к столу. Проходите в эту комнату, все необходимое у меня там.

Глядя на этого приветливого хозяина берлоги, в голове просто не укладывалось откуда у юной Скарлетт такие пугающие вещи в словах звучали. Да, мужчина запущен, вид еще тот, но довольно таки мил и учтив. Неужели жители этой деревушки и вправду так жестоки, как и десятки лет назад?

Мы с Василиной Степановной одновременно зашагали в предложенную нам комнату, которая, кстати говоря, была поприличнее всего, что было «до».

ГЛАВА 18

На окнах пусть старенькие, но к удивлению чистые, висели занавески (скорее всего вышитые еще Домниной рукой). В правом углу стояла прилично засланная кровать, а в левом углу даже имелся телевизор, стоя на каком-то старинном комоде. Груба, которая в зимнее время использовалась в роли батарей, была чисто выбелена, деревянный пол выкрашен в рыжий цвет, а шкаф, сразу по левую руку от двери, выкрашен в коричневый. Между шкафом и телевизором красовался тот самый стол, за который вежливо приглашай нас Юрий и на котором во главе стоял большой, начищенный до ослепляющего блеска, самовар.

- Ну, гости дорогие, присаживайтесь, а я сейчас все приготовлю.

Мы молча сели на довольно таки крепкие, хоть и старые, стулья со спинками, а хозяин все время наполнял стол всякой всячиной. Каждый раз как он открывал, мне уже стало казаться - магический шкаф, на столе появлялись все новые и новые предметы. Красивый, возможно даже серебряный, сервиз именно для чайных церемоний. Чайные ложечки, сахар, варенье, печенье, конфеты и даже пучок свежей мяты. Вся посуда была кристально чистой, чай безумно ароматным, а варенье безусловно вкусным. Но я все равно не изменила своего решения – ничего не есть и не пить в этом доме. Хотя, признаться, соблазн был, а живот предательски урчал.

- Вот, пожалуй, и все. Чем богаты, как говорится, тем и рады. Угощайтесь, милые дамы. – Присев к нам за стол, радостно проговорил Юрий. – Спасибо что зашли. Я уж, если честно, и не помню, когда гостей почивал. Да что там, в этой деревне такого не бывало. А вам спасибо, на добром слове.

- Это вам, спасибо, Юрочка, что не прогнали чужих и незнакомых, но любопытных до ужаса, залетных пташек.

- Потому и не прогнал, что «залетные». Местные сюда ни ногой. Так, изредка обращаются ко мне, когда помощь требуется. Ну там, огород вспахать, сено выкосить, или коров выпасти, или дрова нарубить. Да мало ли еще что. Сами берегут свои силы, даже переступают через отвращение и страх ко мне, лишь бы избавить себя от не легкого физического труда, я ведь мужик крепкий. А так, никому я здесь не нужен, а если даже и интересно чем я тут занимаюсь, все же народ боится в окна ко мне заглянуть – вдруг я как раз кровь пью. – Взрослый мужчина по-детски сгримасничал и оскалившись даже зарычал. – Я ведь не просто человек, я человек-зверь!