Сьюзен Фокс - Воспитание чувств

— Знаешь, это было такое удовольствие — видеть, как ты взбунтовалась и заставила вас поменяться местами. Конечно, не очень-то приятно слушать, когда так разговаривают дочь с матерью, и дело не в том, что я не понимаю, каких усилий тебе это стоило, — просто меня порадовало, что для человека, которого так сильно обидели, хоть в какой-то мере восторжествовала справедливость. Он немного помолчал и заговорил, понизив голос и нежно растягивая слова: — Ты изумительная женщина, Трейси Леду, и я горд, что мне выпала честь знать тебя.

Трейси наконец-то смогла вздохнуть свободно и улыбнулась Таю дрожащими губами.

— Спасибо, что отбил меня у Грега Паркера в ту ночь, и за то, что был таким непримиримым и строгим. За то, что приехал ко мне на следующий день, несмотря даже на то, что я разбила твою машину, сломала ворота в гараже и не хотела отвечать на твои звонки. Не знаю, сколько бы я прожила на свете, если бы не то дорогостоящее происшествие в гараже. Благодарю тебя за все, что ты делал после той ночи, особенно за то, что привез меня сюда.

От нахлынувших на нее чувств, от ощущения свободы она бросилась к нему и слилась с ним в крепком объятии. Трейси рассмеялась, когда Тай высоко поднял ее и закружился, а потом остановился, прижимая к себе.

— Теперь все позади, Трейси. — Он поцеловал ее волосы, а потом опустил ее и слегка отстранился, чтобы заглянуть ей в лицо. — Я заказал столик в ресторане. Это такое местечко, где можно прекрасно провести время. Как тебе идея?

— Думаю, надо поскорее принять душ и посмотреть, что у меня есть из вещей в кладовке, — с добродушным подтруниванием ответила она.

— Что ж, приступай. Я скажу Марии. Встретимся здесь около пяти.

Он поцеловал ее. Поцелуй был долгим и страстным и как бы предварял то, что Тай задумал на вечер. Потом Трейси отступила на шаг, не сводя с пего глаз, все еще дивясь той неслыханной удаче, что привела ее на ранчо Кэмерона.

Его произнесенное хрипловатым голосом «Увидимся позже» прозвучало обещающе и согрело ей душу.

Трейси понадобилось немало дней, чтобы окончательно прийти в себя от последнего столкновения с матерью. Не то чтобы оно нанесло ей слишком глубокую психологическую травму, просто положило конец власти матери над ней и навсегда вычеркнуло Рамону из ее жизни.

И по мере того, как дни бежали за днями, Трейси почувствовала, что умиротворенность, ощущение надежности и магическая притягательность, господствовавшие на ранчо Кэмерона, распространяются и на все вокруг. Она пришла к выводу, что дело вовсе не в конкретной географической точке на карте, а в ее внутреннем состоянии, в котором царили уверенность и покой.

И вот как-то утром за завтраком это состояние покоя и уверенности подверглось испытанию: Тай объявил, что они улетают на ранчо Лэнгтри.

— Все время, пока ты здесь, Кейн непрестанно надоедает звонками, расспрашивая, как твои дела. И вытянул из меня обещание привезти тебя на ранчо Лэнгтри. Рио в положении и обижается, что Кейн не позволяет ей работать на ранчо, а потому наверняка будет просто счастлива оторваться от тоскливого сидения дома весь день напролет. Мне бы точно до смерти наскучило торчать с Кейном взаперти.

У Трейси не вызвала отклика его шутка. Она сильно сомневалась в том, чтобы Рио когда-нибудь прискучило общество Кейна, однако знала наверняка, что сидеть в четырех стенах ей невыносимо.

Итак, Тай пообещал Кейну привезти ее на ранчо. Трейси вдруг охватило мучительное беспокойство. Самое жуткое из того, что она сотворила в жизни, касалось Рио с Кейном. Она промолчала тогда, когда надо было все рассказать начистоту. Она могла избавить их от тех мучительных переживаний, на которые их обрекла Рамона, но не сделала этого до последнего момента. Она же не была беспомощным ребенком, которого водят за ручку. Ей был двадцать один год, и перед ней стоял четкий нравственный выбор. Она же предала их обоих. И неважно, что они оба простили ее.

Услышав голос Тая, она вскинула на него глаза.

— Давненько я не видел у тебя такого выражения лица, дорогая, и вид его удручает меня. Рио с Кейном не держат на тебя зла. Им хочется повидаться с тобой, хочется, чтобы ты знала, что у них все замечательно, и убедиться самим, что и у тебя все прекрасно.

Трейси отложила в сторону вилку и потянулась за салфеткой, лежавшей на коленях.

— Я видел твои письма в резервном файле на жестком диске. Это ты хорошо придумала.

Трейси смутилась: она как-то не подумала, что Тай прознает об этом. Она написала письма с извинениями в каждый работающий и поныне универмаг и ювелирный магазин с признанием, что в детстве занималась кражами. Она подписалась и вложила в конверт чеки на сумму, которая, по ее подсчетам, покрывала убытки, связанные с теми кражами, которые запечатлелись в ее памяти. В результате два универмага и один ювелирный магазин тотчас же выслали ей кредитные карточки и приглашения стать постоянным клиентом.

Поиск людей, которых они с матерью навещали, когда она была ребенком, не дал особых результатов, потому что Трейси смогла вспомнить только их фамилии. А поскольку она не имела ни малейшего представления о том, куда они переехали, то ей, пожалуй, не удастся загладить вину перед каждым. В подстроенных ее матерью махинациях и вымогательстве она не принимала участия.

Но с Рио и Кейном дело обстояло несколько иначе. Она подвела отчима и обидела одну из своих немногих подруг. Ни один чек, на какую бы огромную сумму он ни был выписан, не смог бы компенсировать это, и ни одно письмо с извинениями не смогло бы передать всю силу раскаяния Трейси.

Она попросила прощения и пыталась исправить дело, а поскольку Рио с Кейном теперь счастливы в браке и ожидают первенца, то ее усилия оказались не напрасны. Но ее ни на минуту не покидало ощущение, что она сделала далеко не все, и ее постоянно мучили угрызения совести.

— Теперь мы вместе, Трейси, — тихо проговорил Тай. — И так будет и завтра, и послезавтра, и в следующие дни, позволишь ты мне отвезти тебя сегодня на ранчо Лэнгтри или нет. Но ты уже так многого добилась, Трейси, так много сделала. Давай займемся этим сегодня, давай уладим и это.

Трейси не могла вымолвить ни слова, не могла поднять на него глаза, потому что они были полны слез, а ей не хотелось расплакаться. Но, не удержавшись, она протянула руку через стол к его руке. Тай охотно протянул свою и слегка сжал ее пальцы, чтобы приободрить ее.

Из-под крыла самолета ранчо Лэнгтри показалось не таким огромным, как у Кэмерона, но все же на его землях могла бы поместиться небольшая страна. У трапа самолета их встречал один из работников ранчо и отвез в главный особняк.

Тай первым выбрался из джипа, а потом повернулся, чтобы поддержать Трейси. Он схватил одной рукой их дорожные сумки, и они направились во внутренний дворик. Гости обычно входили через передние, парадные двери, а члены семьи — всегда через заднюю. Трейси не преминула отметить тонкий намек Тая, который повел ее не к передней, а именно к задней двери.