Джосс Вуд - Спасенный страстью

– Затем что?

Улыбка Джона выражала гордость и печаль.

– Если бы она могла потерпеть несколько лет, я бы дал вам больше, чем Линус. Я открыл свой собственный бизнес, а затем магазин товаров для сада. За пять лет у меня было их уже десять. Теперь намного больше магазинов.

И тут Лиам все осознал.

– Вы тот самый Гамильтон, который владеет сетью магазинов «Все для дома и сада от Гамильтона»?

Джон кивнул.

– Я передал управление компанией группе молодых опытных бизнесменов, а сам занимаюсь серфингом или копаюсь в саду в свое удовольствие. А еще надоедаю своей жене. – Джон улыбнулся. – Я занимаюсь этим бизнесом в надежде, что кто‑то из моих детей захочет перенять его у меня, но ни одна из моих девочек не проявила никакого интереса. А как насчет тебя?

Лиам не мог поверить своим ушам.

– Вы не можете передать свой бизнес мне!

Джон склонил голову.

– Почему нет? Ты тоже мой ребенок.

Это было безумие.

– Вы меня не знаете, Джон.

Джон поднял рюкзак, с которым вошел, и вытащил из сумки три файла. Он положил их на стол и хлопнул рукой.

– Мы с твоей мамой заключили соглашение, согласно которому я обязан был помалкивать о нашем с тобой родстве, а она присылала мне все твои школьные оценки, достижения и ежемесячный отчет. У меня хранится информация за тридцать с лишним лет, большую часть которой ты, вероятно, и не помнишь. Возможно, я не занимался твоим воспитанием, но я знаю о тебе многое.

Лиам потер свою шею и открыл первую папку с документами. Ему бросились в глаза его оценки, а также фотография, на которой он выглядел как сумасшедшая обезьянка. На другом фото его первый пояс по карате, затем литературный клуб, в который его приняли. Как же много там было фотографий. Джон не лгал: вся жизнь Лиама уместилась в эти папки.

– Почему вы не связались со мной, когда я повзрослел? – тихо спросил Лиам.

– Кэтрин обещала рассказать тебе, кем был твой настоящий отец, когда тебе исполнится восемнадцать. Мы договорились, если ты сам захочешь со мной пообщаться, то найдешь меня, но этого не случилось. Поэтому я предположил, что ты не захотел видеться со мной, – сказал Джон, и Лиам услышал обиду в его голосе.

– Да, моя мать не умеет держать слово, – ответил Лиам. – Я только недавно узнал всю правду. – Лиам печально вздохнул. – Моя мама та еще интриганка.

Джон кивнул.

– Может, все сложилось, как надо? Хайди, моя жена, которая, кстати, знает о тебе, счастливо живет со мной в браке вот уже двадцать шесть лет.

Рот Лиама изогнулся в улыбке.

– Это прекрасно.

Джон постучал пальцем по стакану. Он понимающе улыбнулся.

– Кто она? Кто эта девушка, которая не дает тебе покоя?

Лиам подумал солгать, но решил, что это не самая лучшая тактика.

– Тереза Сент‑Клер. Наши отношения достаточно бурные, отчасти благодаря вмешательству и махинациям моей матери. Все очень… сложно.

Джон нахмурился.

– Тереза Сент‑Клер? Это она унаследовала большую часть акций твоего отца в «Кристофер корпорейшн»?

– Да, двадцать пять процентов, но откуда вы это знаете? – удивился Лиам.

Джон кивнул на папки с документами и фотографиями.

– Когда тебе исполнилось восемнадцать, твоя мать перестала высылать мне отчеты. Я нанял частного детектива, чтобы он держал меня в курсе, что происходит в твоей жизни.

Звучало это, если честно, жутковато, но Лиам почувствовал себя любимым и желанным, потому что Джон не хотел просто так отпускать сына. Как будто у него был отец, который действительно заботился о нем.

– Сент‑Клер, черт возьми, эта фамилия кажется знакомой.

Лиам нахмурился.

– Отец Терезы некоторое время работал на моего отца, но это было еще до моего рождения.

– Вспомнил! Я помню, как Кэтрин не раз о нем говорила.

Лиам подался вперед, сразу заинтересовавшись.

– Вы помните, что она говорила?

Джон задумался.

– Я помню, как Кэтрин несколько дней злилась из‑за денег, которые Линус хотел кому‑то заплатить. Его жена, конечно же, была против, ведь Линус уже получил, что хотел. Я помню спор о том, кому принадлежат права на собственность – частному лицу или компании.

Черт возьми! – подумал Лиам. Примерно в то время, когда он родился, его отец основал технологическое подразделение «Кристофер корпорейшн», подразделение, которое в конечном итоге стало сердцем компании. И получается, что именно Найджел Сент‑Клер разработал код для самого продаваемого продукта – программного обеспечения, которое произвело революцию в веб‑безопасности. Программное обеспечение, сделавшее Кристоферов невероятно богатыми.

– Что еще вы помните о нем?

– О Сент‑Клере? М‑м‑м, дай подумать. Он уехал из страны по какой‑то причине, и я думаю, что кто‑то из твоей семьи помешал парню вернуться в Штаты. Если я не ошибаюсь, проблема была в визе. Кэтрин упомянула как‑то раз, что тот не может подать на них в суд, если будет находиться за пределами страны.

Лиам потер переносицу, пытаясь сдержать свой гнев. Его родители держали Найджела вдали от его детей. С каждой минутой он все больше и больше разочаровывался в своих родителях. Но Линус явно чувствовал себя виноватым и поэтому пытался вернуть деньги семье Найджела, оставив Терезе акции. Как же все запутанно! Когда он расскажет Терезе, почему ее отец не вернулся домой, точнее, почему он не мог вернуться домой так долго, девушка сильно разозлится. Кэтрин уже пыталась испортить репутацию и разрушить ее бизнес, но Тереза справилась с этим. Но сейчас все гораздо серьезнее. Такого проступка Тереза уже не простит, поскольку Кэтрин и Линус пересекли грань дозволенного.

Лиам обязан рассказать девушке, что случилось, несмотря на то что это может разрушить и без того хрупкие отношения между ними. Как она сможет жить и любить человека, ведь его семья разрушила счастливую жизнь ее родственников?

– Лиам, посмотри на меня.

Лиам поднял глаза, удивленный серьезным голосом Джона и решимостью в его взгляде.

– То, что сделали твои родители, никак на тебе не отражается. Ты несешь ответственность только за свои поступки. Ты сам себе хозяин.

– Но мне приходится иметь дело с последствиями их действий, – отметил Лиам.

Джон скривился.

– Я сожалею об этом, а больше всего мне жаль, что я перестал бороться за тебя в какой‑то момент. Я искренне верил, что они могут дать тебе то, чего я не мог.

Лиам ощутил прилив гнева, вспомнив о своем детстве, когда он был запуганным, замкнутым и подавленным ребенком.

– Да, Джон, у меня были новейшие игрушки, брендовая одежда и отдых в экзотических местах. Но знаете, чего у меня не было? У меня не было отца, который приходил на мои спортивные матчи или следил за моими успехами. Меня хвалили, когда я получал хорошие отметки, и ругали за плохие. Я протягивал матери салфетки, когда та плакала из‑за того, что мой отец делал или не делал, и я протягивал ему бутылку виски, когда он злился на нее.