Л. Кейси - Холодное сердце [ЛП]

Да, я как-то странно выразился.

— Она прекрасно знает, что произошло вчера. Мы просто потерялись в этом моменте. Я имел в виду, что она пожалеет об этом. Я знаю ее, и вина, как обычно, падет на меня. И это разрушит то, о чем мы договорились до секса.

Джастин нахмурился.

— О чем вы договорились?

Я почесал шею.

— Мы подружились и объявили перемирие. Мы были очень счастливы, затем выпили вина и бах. Секс.

Сейчас, когда я подумал об этом, было странно. Я выпил вино, как и Нила, но мы оба были трезвые. Ну, в самом крайнем случае, я был навеселе, но я даже не заметил этого, поэтому точно могу сказать, что мы не потеряли над собой контроль из-за спиртного, мы сделали все по своему желанию. Шон ущипнул себя за переносицу.

— Извини, чувак…

Я заставил себя улыбнуться.

— И ты тоже.

Джастин продолжал хмуриться.

— Ты жалеешь о том, что произошло между вами?

Черт возьми, нет.

Конечно, нет. Но я не хотел показаться слабым и эмоциональным. Поэтому откашлялся и сказал:

— И да, и нет. Я не сожалею, что стал с Нилой друзьями, но я сожалею о том, что мы переспали. В смысле не о самом действии, а о последствиях… это было ошибкой. Не могу поверить, что правда подумал, что все будет хорошо, и это будет шаг вперед для нас. Но я ошибался. Лучше всего для нас остаться платоническими друзьями и…

— И что?

Я замер. Замер и Джастин. И даже Шон.

Ребята расступились в разные стороны, и я увидел красивую Нилу, завернувшуюся в простыни. Она была прекрасна. Я хотел улыбнуться ей, но когда посмотрел в ее глаза, то увидел, что ей было больно. Мое сердце кольнуло.

— Нила, — выдохнул я и покачал головой.

Нила сглотнула.

— Закончи свое предложение, вперед.

Я не мог двигаться. Я не мог даже говорить.

Глаза Нилы начали заполняться слезами.

— Закончи, давай. Расскажи нашим братьями, как сильно ты сожалеешь о прошлой ночи, и какой огромной ошибкой мы были.

О, господи.

Я был в шоке.

— Нила, пожалуйста. Ты не понимаешь…

— Я все, черт возьми, прекрасно понимаю! Ты обещал, что все будет по-другому…. Ты обещал, что мы больше никогда не возненавидим друг друга.

Бисеринки пота покатились по моему лбу.

— Мы не будем…

— Лжец! Не надо мне врать! — кричала она, а слезы текли по ее щекам.

Это было плохо.

Очень плохо.

Я не хотел расстраивать Нилу еще сильнее, поэтому молча смотрел на нее. Она с нескрываемой яростью вытерла лицо и бросила на меня полный ненависти взгляд, который заставил меня пошатнуться и отступить на пару шагов. Меня затошнило.

— Пожалуйста, — произнес я, думая, что сказать, чтобы не видеть этого взгляда.

Я не понимал, для чего сказал «пожалуйста», но я надеялся, что она пощадит меня.

— Пожалуйста, что? — прошипела она.

Я моргнул.

— Не ненавидь меня.

Она долгое время смотрела на меня, а потом сказала:

— Я не ненавижу тебя, Дарси… я жалею тебя… Я жалею о том дне, когда встретила тебя.

Мне казалось, что ее слова выбили весь воздух из моих легких. Я хотел подойти к ней, но она развернулась и быстро пошла по коридору обратно в спальню, в которой захлопнула дверь с такой силой, что стены гостиной задрожали.

Шон и Джастин, стоявшие по разные стороны от двери, так и продолжали смотреть на меня.

— Дарси… — начал было Джастин, но, чтобы не слышать его, я быстрым шагом вышел из гостиной в коридор. Я стоял за пределами своей спальни, и меня поглотила желчь, которая накопилась и добралась до моего горла.

Я только заполучил ее, и в считанные секунды потерял.

Я чувствовал себя опустошенным.

Я чувствовал себя ничтожеством.

Я оперся рукой о дверную раму своей спальни и выдохнул.

«Я жалею тебя».

Это было худшее, что она могла сказать мне. От этого было чертовски больно. Я крепко зажмурился и впервые за всю свою жизнь захотел, чтобы Нила сказала, что она меня ненавидит.

Я думала, меня сейчас стошнит.

Я поплелась в комнату Дарси, обернутая простыней вокруг своего обнаженного тела, и захлопнула дверь. Я схватила свою все еще влажную одежду с комода Дарси и краем глаза заметила что-то розовое. Слегка приоткрыла верхний ящик и обнаружила куклу в слегка повреждённой коробке и в розовой оберточной бумаге.

Мне стоило огромных усилий не закричать. Он еще и пытался забрать куклу себе после всего того, что было — она была его главным приоритетом. Он положил ее в ящик и держал подальше от меня. Я начала изучать себя в зеркале и наклонилась на случай, если меня вырвет, но ничего не произошло, я выпрямилась и начала задыхаться. Одной рукой я держала простыни, а другую прижала к своему лбу.

Этого не могло случиться.

Дарси жалел о прошлой ночи?

Он жалел о нашем сексе?

Он жалел обо мне?

— Нила.

Я задыхалась слезами. Я ничего не смогла поделать — слезы сами побежали по моему лицу.

— Оставь меня в покое, Дарси. Пожалуйста, — сказала я сквозь слезы.

Он был тих как мышь, и я не слышала, как он вошел в комнату вслед за мной.

— Ты неправильно меня поняла. Я имел в виду совсем не то, что сказал.

Я присела на край его кровати и потянулась за своей одеждой. У меня не было трусиков — они были на кухне Дарси в мусорном ведре. Я встала и ни капельки не смущаясь, сбросила простынь со своего тела. Я не стыдилась, я чувствовала отвращение. Дарси видел каждый сантиметр моего тела прошлой ночью, но он сказал, что это было ошибкой, что это ничего не значило для него, и это говорило о том, что изменение наших отношений тоже ничего не значило. Я надела свое влажное платье через голову и поправила его на своем теле.

— Нет, — я шмыгнула носом, — Ты именно это имел в виду.

Дарси подошел ближе ко мне, я чувствовала, что он позади меня.

— Это неправда, Нила. Я сказал это, потому что…

— Мне плевать, почему ты это сказал. Меня задело то, что ты это сказал. Прошлая ночь не должна была произойти, Дарси, — я оборвала его, надела куртку и повернулась к нему лицом. — Ты был прав. Я проснулась, сожалея о случившемся. Это была ошибка.

Я лгала.

Я совершенно открыто лгала сквозь зубы.

Я не жалела ни об одной секунде, проведенной с Дарси. Но я сказала иначе, потому что отказывалась признавать Дарси, что он только что разбил мое сердце во второй раз. Я не доставлю ему удовольствия знать, что он причинил мне боль.

— Это был последний раз, когда я позволила тебе причинить мне боль. Я больше никогда не хочу тебя видеть, и тем более — разговаривать с тобой. Ты — жалкий трус, и если по какой-то причине твое сердце не работает — так это только потому, что оно холодное.

Лицо Дарси побледнело, его плечи опустились.