Ольга Дашкова - Пять оргазмов для карамельки

– Ваня? – сонный голос, но руки тянутся ко мне, гладят по плечам, зарываясь в волосы.

– Ты ждала кого-то другого, моя шаловливая девочка?

– Конечно, нет, только тебя.

Откидываю покрывало, нежно целую соски, беру по очереди их полностью в рот, легко сжимаю грудь, она налилась, стала больше, чувствительнее. Маша иногда может кончить лишь от того, что я играю ее сосками. Она широко разводит ноги, провожу рукой по нежным складочкам, там уже все мокро, очень мокро.

Нахожу анальную пробку, прокручиваю, при этом лаская и посасывая соски. Маша выгибает спину, животик выпирает еще больше.

– Ванечка, я не могу…аааа…сделай что-нибудь…оооо…..ааааа

– Чшшшш….сладкая, сейчас, скоро.

Начинаю вынимать пробку, медленно, тут же делаю движение обратно, снова вынимаю, колечко ануса расширяется, идет трение, прокручиваю и снова вынимаю. Колечко ануса почти не закрывается, я словно трахаю ее пробкой, не забывая ласкать грудь.

– Ааааа ….Ваняяяя……ааааа…даааа

Маша кончает, стеночки ануса сами выталкивает пробку, она сжимает ноги, ложится на бок. Ее колотит анальный оргазм, устраиваюсь рядом, обнимаю, прижимаю к себе.

– Ты моя безумная, сладкая Карамелька.

Цепляется за мои плечи, целует в губы.

– Хочу тебя, хочу тебя в свой ротик, – удивляет меня своей просьбой.

Опускается к самому паху, член подрагивает, вбирает его сразу, глубоко, поглаживая яички. Насаживается сладким ротиком, я готов кончить от одного этого зрелища. Долго ждать не приходится, член дергается, набухает еще больше, Маша вынимает его, скользит по стволу, подрачивая. Сперма густыми струями ударяет ей на язык, поднимается, подставляет грудь, выжимает из меня последние капли, размазывая их по соскам. Невероятное зрелище, ради этого стоило гнать в ночь по трассе.

– Я дома! Ваня, ты где? – Маша снова зовет меня.

Лежу, член стоит от воспоминаний ночи. Притворяться нет смысла, встаю как есть, голый, со стояком, иду искать свою беременную ненасытную жену. Ах, да, совсем забыл сказать, мы поженились в феврале, хотя предложение сделал еще до новостей о беременности. Маша была прекрасна и нежна в белом платье на фоне белого засыпанного снегом города.

– А вот и я, – обнимаю ее со спины, поглаживая животик. Целую в макушку, вдыхая аромат карамели и сладости. – Что случилось, милая? Почему ты плакала? Мне звонила мама, сказала, что отпустила тебя.

– Не знаю, как-то грустно стало.

Поворачивается, осматривая меня с ног до головы, задерживает взгляд на возбужденном члене.

– А почему ты голый?

– Ждал тебя?

– А почему…ты…возбужден?

– Думал о тебе.

Подхватываю на руки, несу в гостиную, усаживая на колени. Развязываю пояс платья на запахе, сразу обнажаются грудь, круглый животик. Поглаживаю его, целуя свою жену в шею, освобождая грудь от тугих чашечек бюстгальтера.

– Как ты, малыш? – целую в губы, слегка прикусывая.

– Ты снова меня возбуждаешь. Как тебе не стыдно, беременную женщину так бессовестно возбуждать.

– Сними трусики, да, вот так, раздвинь ножки.

Маша сидит на моих коленях, боком, ласкаю ее влажные складочки, нежно надавливая, растирая клитор. Она находит мои губы, целует в ответ, ерзает, стараясь увеличить трение.

– Ванечка, хочу тебя. Внутрь. Очень хочу.

– Ты же знаешь, сладкая, нельзя.

– Мы легонько. Совсем чуть-чуть, что совсем нельзя, доктор не говорил.

Приподнимаю за бедра, член сочится, легко находит так необходимое для него лоно. Плавно опускаю Машу на свою эрекцию, она протяжно стонет.

– Боже….дааа….ааа… как хорошо.

Нежно толкаюсь, ощущаю, как в ней тепло и безумно влажно, она садится до упора, потом приподнимает попку, садится снова. Придерживаю животик, помогаю поднимать бедра. Так продолжается несколько минут, Маша стонет, ласкает свою грудь.

– Девочка моя, не могу больше, кончи вместе со мной.

Двигаюсь чуть резче, навстречу, но не сильно, с живота опускаю руку, пальцы находят клитор, натираю его. Маша срывается на крик, ритмично сжимая член стеночками влагалища, кончает, словно пьет сперму моего изливающегося в нее члена.

– Люблю тебя.

– А я тебя. В тысячи раз сильнее, моя Карамелька.

Маша

Кто бы мог подумать, что еще больше года назад я была незамужней бездетной женщиной. Я и представить себе не могла, что встречу самого замечательного, нежного, страстного мужчину на свете. Моего мужчину. Что однажды, записавшись на массаж, я целых пять сеансов буду утопать в море удовольствия и наслаждений, а потом заполучу этого массажиста себе в мужья.

Ваня – он невероятный. Мне иногда кажется, что таких мужчин, как он, просто не бывает, что он сошел со страниц женского романа и стал только моим. Сейчас Ваня укладывает нашего сынишку Максимку, он, как и его папа, требует постоянного к себе внимания. А еще, он очень на него похож, такая маленькая копия папочки.

Конечно, не все у нас легко и гладко, Ваня часто уезжает на сборы с волейбольной командой, в которой он работает массажистом. Это гораздо лучше, чем массировать посторонних женщин, я стала такой ревнивой собственницей, хотя раньше за собой такого не замечала. Но я ревную Ванечку ко всему женскому населению планеты и готова вырвать волосы любой, кто посмотрит в сторону моего мужчины. Волейбольная команда делает успехи, сборы, игры, тренировки проходят все дальше и дольше, и, конечно, я скучаю, мы с Максимкой скучаем.

Но зато когда папочка приезжает, у нас праздник. Вот и сейчас, его не было три дня, я жутко соскучилась, но для начала нужно уложить неугомонного Максимку поспать перед тем, как мы уйдем, и придет няня.

– Ваня, что это?

Я держала в руках конверт с надписью: «Для Карамельки» и вопросительно смотрела на своего мужа. Который справился с сыном и уложил все-таки его спать.

– Это мой подарок.

– Подарок? В честь чего?

– Какая ты несовременная, Мария, завтра праздник – День святого Валентина. День всех влюбленных. Это мой подарок, для моей любимой женщины. К тому же, именно в этот день, ты сказала мне "да" и стала моей женой.

Ваня подходит ближе, обнимает меня за талию, откидывает сплеча распущенные влажные волосы, чуть распахивает банный халат, обнажая грудь.

– Ах, точно, Ванечка, я совсем забыла. Прости меня, милый, – нежно целую его в губы. – Наш сыночек выпил не только все мои силы и соки, я с ним потеряла память. А если ты и дальше продолжишь ласкать мою грудь, я потеряю рассудок.

Иван с трудом оторвался от груди. После родов прошло пять месяцев, она стала значительно больше и более чувствительной, хотя и раньше меня очень возбуждало, когда Ваня ее долго ласкал. А сейчас его от нее невозможно оторвать, так же, как его сына.