Милана Милая - Босиком по осколкам

– Ладно, я, пожалуй, пойду! – Марина поняла, что сейчас лучше всего испариться, что она и сделала, сочувственно помахав мне рукой на прощание.

Я кивнула в ответ, а затем развернулась и, сложив руки на груди, вопросительно подняла брови. Что Петя у меня забыл? Снова пришел отчитывать? Да сколько уже можно!

– Тася, у меня плохие новости!

– Что случилось?

– Выдан ордер на арест отца за убийство Геннадия Королева пять лет назад, а также финансовые махинации и взяточничество в особо крупных размерах.

В тот момент я еще не понимала, что моя жизнь разделилась на до и после этих слов. Навсегда. Сначала просто оглушило непонимание и дикость того, что сказал мне брат. Я смотрела на него совершенно оторопев и качала головой как китайский болванчик. Брат взял меня за руку, как ребенка, отвел в гостиную и посадил на диван. Видимо боялся, что я упаду. И ничего не говорил, давая мне время осознать и понять его слова.

– Ты ведь меня сейчас не разыгрываешь? – Я знала, что такими вещами не шутят, но вдруг! Хоть малейший шанс, что он решил так жестоко пошутить из-за моего непослушания.

– Такими вещами не шутят…

Я знала, что не шутят. В груди образовывался какой-то ледяной комок, становилось трудно дышать, и я закрыла глаза, чтобы постараться взять себя в руки. Сейчас не время раскисать.

– Ты сказал, Геннадий Королев… Это…

– Это отец Романа! И все иски предъявляет он!

– То, в чем… – Господи, пожалуйста, помоги мне сейчас собраться с силами. Без твоей помощи я не справлюсь. – То, в чем отца обвиняют… Это правда?

– Да! – Ответ прогремел так оглушительно, что у меня заложило уши, хотя я догадывалась – это мне просто так кажется. – Но я надеюсь, что тебе хватит ума понять, что этот разговор должен остаться между нами.

Я смогла только кивнуть в ответ. Мне стало так холодно, неужели снова поднялась температура или это от потрясения? Петя заметил, что меня потряхивает и заботливо накинул на плечи теплый плед.

– У меня тоже есть источники сведений в прокуратуре, и они говорят о том, что доказательства собирались в течение нескольких лет. И я думаю, что Роман Королев не так просто стал оказывать тебе знаки внимания. А вот что это за цели, думаю, тебе стоит спросить у него самого. Он не мог не знать, что ты дочь его врага.

Странно, что я в этот момент ничего не чувствовала, ни боли, ни отчаяния, ни ярости и гнева от предательства. Наверное, это просто защитная реакция организма, все эти чувства накроют меня с головой в скором времени, и я боялась представить последствия. Оказывается, мои тайны, по сравнению с тайнами Романа, были просто детским лепетом.

– Папа убил человека, и ты это знал? Почему ты его не остановил?

– Тася очнись! – Петр впервые в жизни повысил голос в моем присутствии, видимо нервы у него сдали окончательно. – Это ты все это время жила в кукольном, сказочном мире и мы делали все возможное и невозможное, чтобы ты там и осталась, не коснувшись той грязи, которая иногда окружает этот мир и людей, живущих в нем! Наша семья тебя просто оберегала, но сейчас, боюсь, не получится и каковы бы ни были последствия, сейчас ты окунешься в этот жестокий мир с головой. И даже возможно потонешь, потому что тебе же самой этого хотелось! Так получи же по полной программе реалии этого мира!

Последние слова он проорал, а я по-прежнему ничего не чувствовала, только вздрогнула, когда он пнул ногой туалетный столик и ваза, стоявшая на нем, упала и разбилась. Бродик глухо заворчал из-за дивана, но даже не высунул голову. Даже собаки иногда понимают, когда не стоит вообще на глаза показываться.

– У него не было другого выхода, этот процесс должен был начаться еще тогда, пять лет назад. Подписка о невыезде за границу тебя бы убила. Отец встречался тогда с Королевым, не объясняя причин, он просил у него немного времени, но Королев отказал.

– Ты сейчас хочешь сказать, что я была причиной того, что отец совершил убийство?

– Первопричиной была ты.

– Папа не мог убить из-за меня! – Я не веря качала головой. – Он бы не сделал этого!

– Иначе ты бы не покинула страну – раз, у нас не было бы денег на твое лечение – два. Ты бы умерла – три! Счет тогда шел уже на дни, а может на часы.

– Что нам делать, Петь?

– Папа готовил тебе сюрприз на день рождения и, если не вдаваться в подробности, переоформил завод на твое имя. Ты теперь владелица, Горянский Сергей Михайлович уже не имеет никакого отношения к этой собственности. Только поэтому счета завода не арестованы. Пять лет назад у отца это не было сделано, и он учел свои ошибки в будущем. Сейчас часть имущества переписана на меня и тебя.

– Мне не нужен завод, я хочу совсем другого!

– Чего ты хочешь? – Снова взорвался от ярости брат. – Предложения руки и сердца? Семью и детишек? Так позвони Королеву, пусть придет и утешит тебя!

– Петя, зачем ты так?

– А как нужно, Тася? – Петр сел рядом и устало потер глаза. – Скажи мне, потому что я не понимаю, как мне вести себя дальше. Мне было всего 24, когда отец рассказал мне обо всем и после этого я стал гораздо подозрительнее относится к Королеву. У него были причины копать против нашей семьи, ведь тогда отец отнял у них почти все. Заплатил какую-то символическую сумму за имущество, шедшее с молотка, а Роман учился за рубежом и ничем не мог помешать. Я думал, он уже забыл о мести, смирился, ведь прошло достаточно много времени, а оказалось, что нет. Я понял это, когда увидел его рядом с тобой. Ты наше слабое звено, Тася, и он об этом догадался. Не знаю, как… Мы справимся со всем остальным, а вот что сейчас делать с тем, что ты спишь с врагом, я не знаю…

– Господи, пусть это окажется лишь страшным сном! – Каждое слово брата попадало в меня, как удары ножа. – Ты связывался с папой? Что он сейчас делает?

– Папа все знает, адвокаты работают. – Петр тяжело вздохнул. – Избежать ареста не получится, слишком серьезны обвинения. Но теперь есть я и не дам Королеву отнять у нас то, что отец строил с таким трудом годами.

– Получается, что папа строил свою строительную империю не совсем легальными способами?

– Тася, очнись! Где ты вообще видела, чтобы большие деньги зарабатывались легальными способами? – Мои поиски правды жутко раздражали Петю, я это видела. Но я была так далека от этого, и сейчас голая правда вбивала гвозди в крышку гроба моей прежней беззаботной жизни. – Сегодня оставайся дома, а я буду держать тебя в курсе по телефону. А завтра ты выходишь на работу и принимаешь все дела как ни в чем не бывало! Поняла?

Петр положил мне ладонь на лоб и нахмурился. Его рука показалась мне жутко холодной.

– Тебе нужно время прийти в себя, я это вижу. Но и в коконе отсидеться больше не получится, хотя мне больше всего на свете хочется оградить тебя от этого!