Лила Каттен - Она мне не нужна

А вот это уже говорит о том, что важность момента реально высока. В принципе получить свою выгоду, а потом разобраться в сути я всегда могу. Так что в любом случае ничего не теряю.

– Ладно. Пара условий. Женя ни о чем не узнает от тебя, потому что я сам с ней потом поговорю, как и от Романова. Пусть и отец ее молчит. И второе, все магазины что под моим руководством сейчас ты переписываешь на меня.

– Мы так не договаривались, – сразу же выпрямляется, меняя интонацию в голосе. – Я, итак, дал тебе поле для ведения дел. Строительство мне, магазины тебе. Ты не готов, Стас.

– А я никогда не буду готов, если ты будешь стоять над душой. Решай.

Отец, сжимая кулак смотрит в мои глаза и полагаю видит там лишь решимость.

– Ладно, но, если я увижу упадок все возвращается на место. Договор составим с этими подпунктами.

– Нет, сразу же обрубаю.

– Стас, я должен быть уверен…

– Хватит, – повышаю голос. – Я свои условия сказал. У тебя было достаточно времени убедиться в том, что я отличный руководитель.

Все оттенки злости на его лице и в итоге он сдается.

– Идет, – жмем друг другу руки, и отец уходит.

Разворачиваюсь в кресле к окну и начинаю думать о том, что я, по сути, уже знаю, кто сойдет на роль фальшивой невесты.

Еще много мыслей витали тогда в моей голове, среди которых я пару раз отказался от идеи брать бывшую на эту «вакансию». Однако совладав с эмоциями я принял окончательное решение, в результате которого я сейчас держал в руке то, что первым собрали мне о ней нужные люди.

Если и брать кого-то на роль фальшивки, то только Алису. Она идеальна в образе, который ей даже не придется примерять, так как состоит из фальши и грязи. Хотя казалось чистой и невинной снаружи.

Забавно, что я так сильно заталкивал все мысли о ней подальше, а стоило подумать об отцовских словах, так она всплыла сразу, словно и была на поверхности.

Первым пунктом, на котором я завис в неожиданности, была информация по ее сестре.

Попросил капнуть туда больше, чтобы понять как сильно Аня нуждается в помощи. Сразу же задался вопросом, как почему гребаный Паша ей не помог? И пожалел, что не узнавал о ней ничего, поставил бы сестру Алисы на ноги раньше. А так она пролежала целый год в кровати.

Черт!

В общем-то план моментально нарисовался в голове и планы по его осуществлению. Но стоило дочитать до второго пункта, как я превратился в камень.

– Значит ребенок.

Эта информация сильно ударяет по мне, оседая неприятной тяжестью внутри.

Мысль о том, что этот ребенок от него рисует отвратительные картинки, раздражая.

Да, я скоро сам стану отцом, но все это в принципе произошло только по ее вине. Потому что так решила она, а не я.

В какой-то немыслимой и извращенной тяге пытаюсь посчитать от месяца рождения, кажется, девять месяцев и все встает на свои места.

Бью кулаком по столу и в него же беру свою волю, засовываю собранную информацию по девчонке в ящик.

Хватит!

Поправляю пиджак и вызвав водителя спускаюсь вниз, а после еду к ней размышляя о том, почему никто до сих пор в итоге не помог ее сестре? Видимо Паша, поигравшись и получив от нее все что хотел бросил и даже помогать не стал? Вот уж мужской поступок. Она еще и родила от него.

– Алло. Привет, Женя, – поднимаю трубку, когда вижу звонок от невесты, уже находясь в пути на окраину города в захолустье неудачников.

– Привет, дорогой. Как ты?

Слышу в ее голосе нотки грусти. Мне самому тревожно быть далеко от нее, тем более, когда она в положении и сама беременность проходит слишком негладко.

Я к ней привык, но не скажу, что люблю. После Алисы, это чувство, кажется, атрофировалось напрочь во мне и вообще потеряло всякий смысл. Но это не повод быть грубым с остальными женщинами. Я не могу перестать быть внимательным и обходительным, тем более с той, кто в скором времени подарит мне наследника и станет женой.

– Я нормально. Рассказывай, как вы с сыном?

– Сегодня хорошо. Врач сказала, что это надолго. Наверное, до родов тут пробуду, – плачет.

– Главное, чтобы все закончилось благополучно. И не нужно слезы лить, – пытаюсь успокоить, но я никогда не умел этого делать.

Она проговаривает чуть слышно «хорошо» и через время успокаивается.

– Ты приедешь? – водитель останавливается в каком-то дворе окруженном тремя двухэтажками, которые непонятно как еще не сложились в «бутерброд».

– Обязательно. Веди себя хорошо и слушай все что говорит врач. Как закончу с делами сразу же буду рядом.

– Я скучаю.

– И я. Мне пора.

– Вечером позвоню.

– Хорошо. Пока.

Убираю телефон в карман пиджака и осматриваюсь вокруг.

– Ты уверен, что мы туда приехали? – задаю вопрос водителю. – Раньше она жила по другому адресу.

– Он самый. Первомайская улица в городе одна, – отвечает Миша.

– Ладно. Жди тут.

– Как скажете.

Вылезаю наружу и понимаю, что даже запах тут отличается, подстать окружающему виду.

Вхожу в подъезд и всерьез начинаю опасаться за свою жизнь.

Первая квартира. Останавливаюсь напротив и смотрю на часы. Рано. Еще минут пять, и она придет с работы.

Поднимаюсь на следующий лестничный пролет и смотрю на улицу в грязное окно, не видавшее чистой тряпки с момента, как построили это подобие жилья.

Хочу задуматься о том, почему она здесь, но обрываю эти мысли. По сути, я знаю по чему.

Сую руки в карманы и не успев заскучать вижу силуэт тростинки, иначе и не назовешь, выворачивающий из-за угла.

Тонкая куртка, вряд ли согревающая в сентябре, как и кеды. Трясется, держась за черную сумку, словно кто-то пытается ее отобрать. Хотя тут стоит бояться даже за свои шнурки.

Наблюдаю за тем, как она рассматривает мою машину. Большие глаза, когда-то завораживающие меня, становятся еще больше. Озирается по сторонам и начинает идти еще быстрей.

«Тебя это не спасет, Алиса. Я уже здесь, значит догоню, как бы быстро ты не бежала от меня».

Она судорожно сбрасывает с себя холодный ветер подойдя к своей двери.

Черт, кажется, я по-прежнему не могу оторвать от нее свой взгляд, даже несмотря на то, что сейчас передо мной бледная копия девушки, которую я знал. Но это больше не имеет значения.

Разговор не вяжется совершенно.

Ловлю ее в ловушку. И она, так легко запутавшись в паутине правды сдается.

Упертая, маленькая актриска, возомнившая себя сильной девочкой, упирается. Но стоит произнести финальную фразу все встает на места.

Я покупатель, и назвал свою цену.

А она? Она согласится, без вариантов! Не ей воротить своим маленьким носом. Не ей решать.

Вот. Это словно переключатель. От нуля сразу до тысячи по шкале боли и обиды.

И нет шанса отказаться.

В его глазах я лгунья и предательница.