Тори Майрон - Для тебя я стану плохим

В первые секунды мой пьяный мозг не понимает, что произошло. Лишь несколько раз проморгавшись и увидев мужика, валяющегося животом на асфальте, до меня доходит, что кто-то откинул его, как минимум, стокилограммовое тело на несколько метров, словно кулёк с картошкой.

– Ты охренел?! Я тебе сейчас рожу разобью! – гневно ревёт лысый придурок, неуклюже вставая на ноги, но, как только разворачивается и видит гиганта в метре от себя, тут же теряет весь свой воинственный запал.

И я прекрасно его понимаю. Мой спаситель реально гигант. Я не преувеличиваю. На фоне него лысый крупный мужик теперь мне кажется гномиком. И этот гномик быстро понимает, что рыпаться ему не стоит. Они находятся в совсем разных весовых категориях. Хороший исход в драке ему никак не светит.

– Ладно, ладно. Я понял, ухожу, – приподняв руки в миролюбивом жесте, сдаётся гном и отступает назад, с опаской глядя на гиганта, пока тот так и продолжает сохранять абсолютное молчание и сверлить его яростным взглядом.

Лишь когда мужик скрывается за поворотом, мой спаситель шумно выдыхает, наконец поворачиваясь ко мне. И теперь я та, кто начинает отступать назад от страха. Его тёмный взгляд до сих пор бушует яростью, отчего бугай выглядит крайне устрашающе.

– Н-нет, не б-бойся меня… Я… Я… не сделаю т-тебе ничего пло-плохого, – успокаивает он низким, но мягким голосом и делает небольшой шаг ко мне, позволяя рассмотреть его более чётко.

Он высокий. Большой. Примерно моего возраста. В клетчатой рубашке, очках и с идеально прилизанными волосами. Выглядит как преподаватель или же самый прилежный ученик. Уж очень как-то правильно и вылизано. В общем, совсем не моё.

А вот я ему нравлюсь. Это видно невооружённым взглядом или в моём случае – невзирая на сильное опьянение. И нравлюсь настолько, что он смотрит на меня чуть ли не с придыханием. Но не пристально, а попеременно переводя взгляд то на моё лицо, то на землю, будто не может долго удержать со мной зрительный контакт. И даже при тусклом свете фонарей я замечаю, что парень очень смущается и словно чувствует себя не в своей тарелке.

– Я не… не хотел те-тебя пугать, – он первым нарушает затянувшееся молчание. – Про-просто ув-увидел, что он хо-хо-хотел с тобой сде-сделать и ра-разозлился, – заикаясь, оправдывается парень.

Ещё минуту назад он казался мне свирепым грозным гризли, способным с лёгкостью разломать на части машину, а теперь он похож на точную копию Супермена, только не когда тот надевал свой красно-синий костюм и летел спасть мир, а когда прикидывался обычным деревенским мальчишкой, желая скрыть ото всех свои суперсилы.

– Спасибо тебе за то, что спас меня, – с улыбкой благодарю я.

Совершаю шаг навстречу ему, чтобы пожать спасителю руку, но тут же теряю баланс, начиная валиться наземь. Благо у парня с реакцией и скоростью тоже всё в порядке. Он успевает поймать меня, спасая от повреждений рук и коленей.

– Ак-ак-аккура-ра-ратней, – сдавленно произносит он, заикаясь ещё сильнее.

Я едва разобрала, что за слово он сказал. Зато крепкий торс и руки его огромные, придерживающие меня за талию так бережно, словно я хрустальная куколка, чувствую крайне остро. Как и запах парня – не такой ядерный, как у того урода, что пытался меня купить, а едва уловимый, но очень приятный, мужской, зарождающий непреодолимое желание уткнуться носом в его шею.

И я бы сделала это без стеснения, даже несмотря на то, что ботан не привлекает меня как мужчина, но, к сожалению, до шеи гиганта мне не дотянуться даже на пятнадцатисантиметровых каблуках. А он не торопится наклониться ко мне, как, в принципе, и отстраниться. Парень будто в камень превращается, смотрит на меня с ужасом и даже вздохнуть боится.

Что за реакция такая странная? Непонятно. Но она не удерживает меня от того, чтобы начать нагло трогать его грудь и бицепсы, что лишь сильнее цепенеют от каждого моего прикосновения.

– Обалдеть! Да ты точно Кларк Кент, не иначе, – задрав голову вверх, насмешливо заключаю я.

– К-кто?

– Как кто? Кларка Кента, что ли, не знаешь? Супермена? Человека из стали?

– А, да… Его з-знаю.

– Ну вот. Ты – это он. А я Лана. Наверное, это была твоя судьба спасти меня сегодня.

– По-почему с-с-судьба?

– Потому что Кларк безумно любил Лану и неоднократно её спасал.

– Ра-разве он лю-любил не-не Лоис?

– Нет, Лоис была потом, когда он уже стал Суперменом, а первой любовью Кларка была Лана Лэнг, девочка из его школы. Только не говори, что ты не смотрел «Смоллвилль».

Ботан-гигант отрицательно мотает головой.

– Ну ты даёшь! Ты многое упустил. Обязательно посмотри, – настоятельно советую я и протяжно зеваю.

– Хо-хорошо, посмотрю. Н-но се-сейчас я до-должен отве-везти те-бя домой.

– Нет! Только не домой! Я не хочу туда! Ни за что туда не поеду.

– Н-но я не-не мо-могу тебя ос-стави-вить здесь одну, – с беспокойством отвечает он.

Поняв, что я совсем не могу устоять на ногах, сжимает руки на талии чуть крепче, глядя мне в глаза так, как ни один мужчина на меня никогда не смотрел.

Не похотливо, не с ярым желанием поиметь легкодоступную девчонку, а с такой нежностью и заботой, какую я даже в глазах отца никогда не замечала.

– Тогда не оставляй меня, Кларк, – с отчаяньем выдыхаю я, испытывая крайнюю необходимость оказаться в крепких объятиях.

Пусть это и будут объятия чужого человека, настоящего имени которого даже не знаю. Неважно.

Под воздействием алкоголя я долго не думаю, а просто беру и обнимаю ботана, устало прижимаясь щекой к его груди. Она всё такая же каменная, как и всё тело парня. Я бы реально подумала, что Кларк – гранитный истукан, если бы не расслышала, насколько сильно стучит его сердце. Кажется, ещё чуть-чуть – и вырвется на волю.

– Ты боишься меня? – тихо спрашиваю я.

– Н-нет, – отвечает не сразу.

– Тогда обнимешь меня?

Ещё недолго помешкав, он без слов обнимает. Неуверенно, будто опасаясь чего-то, но он укрывает меня своими крупными ручищами, и мне наконец становится чуточку лучше.

Мысли о папе улетучиваются, вечное ощущение ненужности больше не холодит так сильно душу, а бешеный стук его сердца возле уха действует на меня, как колыбельная.

Я всего на миг прикрываю глаза и сразу же отключаюсь, почему-то всем нутром ощущая, что могу доверять этому незнакомому гиганту.

Признаюсь честно, я не помню, когда в последний раз приглашал женщину на ужин. Наверное, тот «потрясающий» вечер, когда Кейси заявила, что бросает меня, и был последним разом. Да… После моё общение с женщинами ограничивалось сексом. Никаких ухаживаний, свиданий, подарков и трепетного отношения. Всё это осталось в прошлом. Даже с моей постоянной любовницей Ребеккой ничего этого не было.