Пенни Джордан - Самое главное в жизни

Ди видела, насколько сильно он расстроен.

– Питер, все будет хорошо. Тебя никуда не отправят, – попыталась успокоить его она.

– Доктор сказала, что мне вряд ли можно оставаться дома, – встревоженно сообщил он. – Я знаю. Я слышал ее… она…

Он все сильнее и сильнее расстраивался, и беспокойство Ди возрастало.

– Питер, не волнуйся… – Она начала ободрять его, но вдруг дверь спальни отворилась и поспешно вошел Хьюго, покровительственно шагнув в сторону Питера.

– Что ты тут наговорила? – сердито спросил он. – Ты огорчаешь Питера.

Она огорчает Питера? Будь хладнокровной, не обращай внимания.

– Питер, все хорошо, – нежно успокоила Ди старого друга своего отца, умышленно игнорируя Хьюго. Как же трудно ей находиться рядом с Хьюго, она и не предполагала, что на нее так подействует его неодолимый сексуальный шарм. – Только дом; я не позволю делать что-либо вопреки твоему желанию, это я тебе обещаю.

Уголком глаза Ди могла видеть, как рот Хьюго крепко сжался. Что он вообще делает здесь? Она и не подозревала, что Питер поддерживает с ним отношения. Он, естественно, никогда не упоминал при ней о Хьюго.

– Я не хочу никуда уезжать; я хочу остаться тут, – раздраженно выразил свое недовольство Питер, возбужденно схватившись за покрывало.

Доброе сердце Ди разрывалось на куски. Питер выглядел таким ранимым и испуганным, и она дала себе молчаливую клятву, что не позволит увезти его. Любым способом, но убедит Питера жить с ней. Конечно, она понимает, что он будет скучать по своим здешним друзьям, – старые коллеги до сих пор поддерживают тесную связь.

– Ты сможешь оставаться дома, по крайней мере до тех пор, пока я буду здесь, – тихо проговорил Хьюго.

Ди сердито посмотрела на него. Как это похоже на Хьюго – пообещать то, что невозможно выполнить. А его слова: «по крайней мере до тех пор, пока я буду здесь»! Но не успела она вымолвить и слово, как, к своему удивлению, услышала дрожащий голос Питера:

– Ты собираешься остаться? Я помню, мы говорили об этом, но…

– Я остаюсь, – произнес Хьюго, участливо посмотрев на Питера, но что-то странное скрывалось в этом взгляде, и Ди почувствовала это. Он своим обещанием словно угрожал кому-то.

Что он собирается делать? Что вообще делает здесь? У нее так много вопросов, которые ей просто необходимо задать Питеру, но это, очевидно, в данный момент невозможно. Любопытство заслонило все другие заботы.

Питер разделял с ней юридические обязанности в администрации благотворительных фондов, учрежденных ее отцом. Часть вопросов Ди решала в своих офисах в Район-Авертоне, но большое количество юридических дел входило в компетенцию Питера, правда, подписывалось с согласия Ди. Питер всегда трепетно относился к своим обязанностям. Он, без сомнения, был готов занять и более высокую должность, и Ди принимала это во внимание. Они всегда обсуждали, кто из них возьмется за то или иное дело. Сейчас ему необходимо давать как можно больше полномочий.

Питер – джентльмен старой закваски, со старомодными представлениями. Он считал, что женщина, или леди, как он говорил, нуждается в близости сильного мужчины. Ди знала: он тайно сожалеет, что она не замужем, что «защищало» бы ее. Как подозревала Ди, он никогда не одобрял действий отца, который позволял ей полностью разделять его финансовые заботы. Она часто удивлялась, а порой даже сердилась на Питера за то, что он был убежден, и подчеркивал это, что отец назначил его попечителем скорее для защиты Ди, нежели для их совместного дела.

– Его идеи, его идеалы больше чем достойны похвалы, – сказал ей отец однажды и добавил, печально качнув головой: – Но…

Ди поняла, что он имеет в виду, и очень тактично и заботливо на протяжении всех лет старалась, чтобы чувство гордости Питера не было ущемлено, сознавая, что отец не только уважал его за проницательный ум, но и верил ему, как себе.

Ди назначила его на место руководителя в главном офисе. Она уверенно произвела эти перемены, чтобы эффективно управлять местным благотворительным фондом отца. Сама она руководила деятельностью всей компании из главного офиса.

Ее главной целью было убедить Питера в необходимости заняться проблемами молодежи. Ее сотрудники – в основном люди старшего поколения. Конечно, они преданы делу, но их консерватизм задерживал ее проекты. Молодежь их не интересовала. В ней они видели хамство, а порой и опасность, отчаянно не хотели перемен, но понимали, что юное поколение нуждается в их заботе. Ди провела серьезную работу для того, чтобы заручиться поддержкой Питера и своих сотрудников. Она дала время на обдумывание и, хотя сожалела, что дело движется слишком медленно, все же чувствовала некоторый сдвиг в свою пользу.

Питер крепко уснул. Ди тихо поднялась и направилась к двери, но Хьюго опередил ее и не только не придержал дверь, но еще и нагло прошмыгнул на лестницу перед Ди.

– Тебе действительно не нужно оставаться с Питером, – начала твердо Ди, когда они оба оказались внизу, – я могу…

– Можешь что? Ты хочешь перевезти Питера в свой дом? А как же твоя семья, Ди, твой муж, ребенок, а может, дети? Нет, Питеру будет намного удобнее там, где он сейчас. В конце концов, если ты искренне желаешь ему всего хорошего, а не ждешь, когда он окажется на пороге смерти…

На пороге смерти! Сердце Ди оглушительно стучало.

– Я пыталась уговорить его. – Она защищала себя, проигнорировав ту чепуху, которую Хьюго нес о ее муже, детях. Поглощенная своим страстным протестом, она как бы и не заметила его заблуждения. – Ты не понимаешь, Питер слишком горд. Его друзья, вся его жизнь в Лексминстере.

– Ты слышала, что сказала доктор? – непреклонно продолжал Хьюго. – Он слишком стар и очень болен, чтобы жить в таком доме, как этот.

– Это его дом, – повторила Ди и напомнила ему: – А ты слышал, он говорил, что хочет остаться здесь…

– Я слышал испуганного старого мужчину, который беспокоился, что его увезут отсюда и поселят среди незнакомых людей, – согласился Хьюго. – Знаешь, я и не такие проблемы решал в странах третьего мира. Там люди гордятся, что они старые. Их чтят, их уважают, с ними считаются. Мы только можем учиться у них подобному уважению.

Страны третьего мира… Хьюго всегда мечтал работать в этих странах, но, взглянув на его руки, длинные и сильные, на его загар и безукоризненные ногти, Ди засомневалась, что он провел последние десять лет, копая колодцы и отхожие места, как они когда-то планировали.

Какими идеалистами были они тогда, и как Хьюго разозлился, когда она сказала ему, что передумала и что должна разделить обязанности своего отца.

– Ты признаешь, что деньги важнее для тебя, чем люди? – требовал он ответа.