Татьяна Тэя - Дочка для владельца Империи

– И что я… должна вам… за эту помощь?

Логичный вопрос в столичных реалиях. Мне становится интересно, расплачивалась ли она когда-нибудь за чью-либо помощь тем самым способом, который сейчас крутится у неё в голове? Похоже, что нет. От Арины веет чистотой и неопытностью, другая бы на её месте уже давно прикинула все возможные выгоды, а она пытается сопротивляться.

– Ничего не должна, ну… разве что…

Специально не договариваю.

– Разве что?

– Разве что хватит мне выкать. Мы ведь уже познакомились. Можешь называть меня Севой. Мы не на деловом собрании.

– Да уж… точно…

Вижу, что её слегка отпустило, поэтому трогаюсь с места и держу курс на дом.

Отпустило-то – отпустило, но ровно до момента, как мы пересекаем порог моей квартиры.

Арина подавлена роскошью премиум-класса, двухуровневыми апартаментами, мраморным холлом, консьержем в униформе и приватным лифтом, уносящим нас на последние этажи здания.

Она заходит в мою квартиру, оглядывается. Арина, державшая спину прямо всю дорогу, вдруг сникает. Её плечи опускаются, а затем напрягаются снова. Каким-то странным образом моё жилище на неё давит.

– Я… я не могу… это неправильно.

– Что неправильно?

Обхожу её, чтобы заглянуть в лицо.

На нём смесь ужаса и обречённости. Насиловать, что ли, думает, я её буду? Даже в мыслях такого не было, хотя малышка привлекательная, чего уж скрывать. Но если таких и брать, то только лаской, как и говорил.

– Оставайся, сколько надо.

– Я завтра уйду.

– Уйдёшь, когда будет куда.

А ей ведь некуда… я уже понял.

«Тоже мне… меценат хренов… добродетель доморощенный…»

Сам над собой иронизирую.

Она прикусывает губу и опускает взгляд, но дёргается в сторону, когда протягиваю к ней руку.

– Слушай, перестань трястись, я не маньяк, – накатывает злость и усталость.

Что я с ней вожусь? Никогда меня малолетние пугливые дурочки не интересовали, что же изменилось?

– Я пытаюсь, – признаётся Арина, и мой гнев меняется на смех.

Она смотрит, не понимая, чего веселюсь.

– Так, хватит, – я выставляю ладонь перед собой, зная, что этот жест должен расположить собеседника, и на Арину действует. – Пойдём, покажу, где будешь спать. В гостевой комнате. У тебя проблемы, Бэмби, я тебе помогаю, вот и всё.

– Зачем помогаете?

Вопрос вполне логичный.

– Хотел бы я знать ответ.

Арина усмехается.

– И я тоже. Как узнаете, сообщите.

Жму плечом, доходя до двери в коротком коридоре, ведущим от холла к гостевой зоне.

– Ты голодная?

Она жмёт плечом.

– Пошли, захватим сэндвич и сок. Или воду. Надумаешь, поужинаешь… или позавтракаешь.

Заглядываем на кухню, и я достаю ей еду из холодильника, беру стакан и кивком головы указываю, куда идти. Арина забирает у меня продукты и бормочет спасибо.

– Моя комната на втором этаже.

– Угу, понятно.

– Что тебе понятно?

Она смотрит во все глаза: огромные и испуганные. А меня вдруг осеняет, что мне нравится её подначивать.

– Приходить ко мне в знак благодарности не надо. Это, надеюсь, понятно?

Теперь эта малышка возмущена. Прекрасно, хоть какая-то реакция, а то застыла и только ресницами хлопала.

– Да я никогда… да я даже в мыслях.

– Знаю я ваши мысли.

– Это неправильно, всех под одну гребёнку… мерить одинаково.

– Арина, это Москва, а это, – указываю на себя, – возможности.

– Ну у вас и самомнение.

– У тебя… тебя… давай уже на ты. Я всё-таки пострадал, вступившись за твою жизнь, честь и достоинство. Прояви хоть каплю сочувствия.

– Ой, – она вдруг осознаёт, что разговор завернул не в том направлении, а мне действительно подровняли лицо из-за неё. – Может вам надо рану обработать?

Она пытается пристроить пакет сока подмышку и дотянуться до моей губы, которая, конечно, опухла и слегка пульсирует уже пару часов.

Я аккуратно отодвигаю Арину и распахиваю перед ней дверь.

– Иди отдыхай. Свои раны я обработаю сам… На этот раз, во всяком случае.

– На этот раз?

Усмехаюсь, беру её за талию и буквально вталкиваю в комнату. Потом закрываю дверь. И ухожу к себе быстрым шагом, пока не наделал глупостей. А ладони до сих пор горят… и, зачем, спрашивается, я до неё дотронулся? Зачем?

Путешествие по прошлому. Мужчина спасает

Не ощущаю вкуса еды, просто механически пережёвываю и глотаю, потому что надо поесть. От нервов внутри лишь тянущая тошнота. Боже, что это было? Во что такое я вляпалась? Будто в криминальный сериал попала. Знаю, большие города несут большую опасность, но за несколько лет в Москве, которые тут живу, со мной даже близко ничего подобного не происходило.

Ну… один раз карманник, пока стояла на переходе и ждала зелёный свет, руку в куртку сунул, так я его и поймала за запястье, накричала от шока, развернулась и ушла. Видимо, какой-то неопытный попался.

И всё… Главное помнить основное правило: никаких сомнительных компаний – никаких сомнительных приключений.

Права Ася: у мира богатых свои законы, и напасть на девушку, буквально вытащить её из клуба – это, видимо, в порядке вещей.

Сегодня я слишком плотно соприкоснулась с этим миром.

Откидываюсь на подушки и провожу ладонью по широкой кровати – тонким, приятным на ощупь простыням. Холодным и гладким.

– Слишком плотно соприкоснулась, – шепчу вслух и жмурюсь.

Господи, что я тут делаю?

Роскошь дома этого мужчины поражает. Я такие интерьеры только в сериалах видела, да в модных пабликах. Красиво, дорого, богато и… странно одиноко.

От дома веет пустотой, будто хозяин сам себя в нём чувствует гостем.

И Всеволод какой-то странный. С чего ему мне помогать? Просто так? Слабо верится в его бескорыстие.

Невольно сравниваю его с Асиным Ярыгиным, которого всё-таки увидела сегодня, и понимаю, насколько они разные. Сомнительно, чтобы мужчина, вроде Ярыгина, вписался кого-либо спасать, а Сева вот… совершил поступок.

С какой целью? В голове настойчиво долбится мысль, что всё это не просто так. Я даже думаю подпереть дверь стулом и усмехаюсь собственным идеям. Понятно, что хлипкая преграда его не удержит, но так хотя бы проснусь и буду готова… К чему? Он же сказал, что трогать не будет. А можно ему верить?

Я встаю, пью воду, хожу по комнате, выглядываю в окно. Мы высоко, даже немного дух захватывает от панорамы. А ещё времени уже много, надо поспать, действительно надо поспать.

Плотно зашториваю окна и возвращаюсь в постель, жмурюсь ещё сильнее, слежу за дыханием, пытаясь сбросить напряжение. Кровать пахнет кондиционером для белья – очень приятно. Вдыхаю глубже, наслаждаясь такими простыми вещами, как аромат от простыней и одеяла. Ни капли не похоже на раскладушку в подсобке кафе или продавленный диван в квартире Рената.